Миф о «Варшавской резне» 1794 года.
14.04.2009
Российские вести. Федеральный еженедельник. 18-25 февраля
Автор - Юрий Иванов.
Что на самом деле произошло в 1794 году
Почти вся тысячелетняя история взаимоотношений двух соседствующих стран - России и Польши характеризовалась упорным взаимным соперничеством за завоевание в Восточной Европе доминирующих геополитических позиций. Результатом такого длительного противостояния, несовпадения интересов было, в частности, формирование диаметрально противоположных оценок одних и тех же событий, что находило впоследствии отражение в российской и польской историографии.
Особенно остро такие расхождения выступают в отношении событий недавно ушедшего ХХ века. К примеру, это касается польской агрессии в Россию 1919-1920 гг. и трагедии красноармейцев в польском плену; сентябрьской кампании 1939 г., закончившейся воссоединением украинских и белорусских земель; отказа сформированной в СССР польской армии В.Андерса в 1942 г. сражаться на советско-германском фронте в нарушение подписанных соглашений; истинных причин трагической судьбы Варшавского восстания 1944 года; целого блока послевоенных двусторонних отношений, когда СССР сорок с лишним лет являлся гарантом политической и экономической безопасности Польши, а также многих других событий, которые до сих пор по-разному трактуются историками обеих стран.
На наш взгляд, в настоящее время, к сожалению, отсутствует нормальная атмосфера для ведения с польской стороной научного диалога по всем этим историческим событиям вследствие весьма активного участия польской стороны в предпринимаемых на Западе попытках пересмотреть итоги Второй мировой войны, очернить всю историю России, сделать ее ответственной за все несправедливости в отношении Польши в ХХ веке. При этом она демонстрирует до такой степени непримиримый антироссийский курс, что делает всякого рода дискуссии и споры малопродуктивными. Видимо, для встреч историков с такой повесткой дня время еще не пришло.
Упомянутые расхождения имеют место, в основном, в толковании отдельных событий, фактов. Но существует и другая не менее важная проблема. Известно, что в польской историографии до сих пор фигурирует немало отдельных непроверенных фактов, искажающих действия России, которые или пристрастно интерпретируются или же представляют собой явную фальсификацию. Вероятно, что такие или подобного рода претензии в наш адрес имеются и у польской стороны. Вот здесь, как представляется, существует определенное поле деятельности для исследователей.
Отрадно, что за последние годы удалось опровергнуть ряд подобных фальсификаций, которые длительное время использовались в пропагандистских целях противниками нормализации российско-польских отношений. Так, пресловутый приказ И.В.Сталина от 5 августа 1944 г. о прекращении наступления на Варшаву во время начатого там восстания, на который часто ссылались польские историки, оказался самой обыкновенной гитлеровской фальшивкой.1 Также фальшивой явилась информация, фигурировавшая в работах польских и отдельных российских историков о том, что в марте 1940 г. в Кракове между представителями НКВД и гестапо якобы было заключено соглашение о сотрудничестве в борьбе против польского патриотического подполья.2 Не подтвердилась и широко распространенная в Польше версия, что вдохновителем и организатором известного еврейского погрома в Кельцах 4 июля 1946 г. была советская разведка. Оказалось, что эта акция была осуществлена связанными с Армией крайовой оппозиционными силами, а начатое уже в наше время следствие польская сторона спустя десять лет вынуждена была под благовидным предлогом прекратить.3
В продолжение этой линии в настоящей статье преследуется цель обратить внимание еще на один существующий в польской историографии миф, который порочит образ России и продолжает использоваться ее недоброжелателями. Речь идет о так называемой «резне» мирного населения, которая якобы имела место при взятии А.В.Суворовым предместья Варшавы - Праги в 1794 г.
Конец ХVIII века, позади два раздела некогда сильной и воинственной, но в то время уже заметно ослабевшей Польши, совершенные тремя соседними государствами: Пруссией, Австро-Венгрией и Россией (в 1772 и 1793 гг.). Польша потеряла не только земли, где поляки в целом составляли небольшое этническое меньшинство, отошедшие к России, но и исконно польские земли, оказавшиеся у Пруссии и у Австро-Венгрии. Однако патриотически настроенное польское население не смирилось с утратой значительной части страны и с последовавшим за этим экономическим и национальным гнетом, постоянно поднималось на вооруженные восстания. Наиболее массовым было народно-демократическое восстание в 1794 г., которое возглавил польский национальный герой Тадеуш Костюшко. Как известно, после подавления восстания в 1795 г. последовал третий, уже окончательный раздел Польши, и самостоятельное польское государство на долгие годы исчезло с карты Европы.
Находившиеся в Польше русские4 и прусские войска не могли справиться с восставшими, поэтому в Петербурге в критический момент было принято решение направить туда войска во главе с А.В.Суворовым, который в то время находился во взятой в 1788 г. турецкой крепости Очаков. Суворов совершил с армией марш-бросок к Варшаве и овладел ею. Главным эпизодом кампании был разгром польской армии и взятие русскими войсками 24 октября (4 ноября) штурмом правобережного предместья столицы - Праги, что предопределило судьбу всего восстания.
В польской исторической литературе, а затем и в западноевропейской историографии, особенно французской, прочно закрепился факт о так называемой массовой «резне»5 мирного населения, которую якобы учинили войска А.В.Суворова при взятии Праги. Подобная оценка со временем превратилась в своеобразную историческую аксиому, которую в Польше уже никто не ставит под сомнение. Этот миф обязательно присутствует во всех доступных нам монографиях польских авторов, посвященных данному периоду, включая и школьные учебники истории.
Так, польский историк Ю.Геровский пишет, что Суворов «4 ноября штурмом взял Прагу, истребив поголовно ее жителей и защитников».6 Ему вторит другой историк Х.Самсонович: «Суворов ... 4 ноября взял ее [Прагу] штурмом, уничтожив значительную часть и защитников и жителей.»7 Наконец, в «Истории Польши» коллектива польских авторов, недавно изданной в нашей стране на русском языке, говорится, что взятие Суворовым Праги «сопровождалось избиением гражданского населения.»8 Таким образом, все цитируемые польские историки пишут об учиненной «резне», хотя среди них нет единого мнения по определению ее масштабов, о чем свидетельствуют существенные расхождения в зависимости, наверное, от степени объективности авторов, от «поголовного» истребления, до «значительной части» и просто «избиения». Из воспоминаний современников описываемых событий в качестве примера сошлемся на мемуары известного польского композитора М.Огиньского, который, по нашему мнению, более объективен, чем нынешние историки, хотя и в его описаниях имеются определенные преувеличения. «Кровавые сцены следовали одна за другой, пишет он. Русские и поляки смешались в общей схватке. Потоки крови лились со всех сторон ... Битва стоила многочисленных жертв как полякам, так и русским ... 12 тысяч жителей обоих полов были перебиты в предместье, не щадили ни стариков, ни детей. Предместье было подожжено с четырех сторон ...».9 Следует подчеркнуть, что немалая роль в раздувании русских жестокостей принадлежит классикам польской литературы, которые, руководствуясь, надо полагать, патриотическими побуждениями, в своих произведениях под прикрытием права на художественный вымысел умышленно завышали число жертв.
Образ русской армии и самого Суворова в виде каких-то жестоких и кровожадных варваров, безжалостно и без разбору уничтожающих мирных жителей, включая женщин и детей, сложившийся в ХVIII в., сохранялся на протяжении ХIХ - ХХ веков вплоть до настоящего времени. До сих пор «резня в Праге» представляется польскому обществу и очередным подрастающим поколениям как событие, действительно имевшее место, а в связи с этим имя великого русского полководца А.В.Суворова, скажем, совсем не пользуется популярностью в Польше.10
Подобное изложение событий сразу же настораживает, поскольку никак не вписывается в сложившийся положительный образ русской армии и ее полководца А.В.Суворова, отличавшегося своим чувством справедливости и гуманного отношения к поверженным, а тем более к мирному населению. Возникают большие сомнения в том, что дело обстояло именно так, как это излагается в польской версии, особенно в отношении фантастического для того времени числа якобы убитых русскими солдатами мирных жителей - 20-30 тыс.чел.11
А что пишут о штурме Праги наши историки? Оказывается, что проблематикой разделов Польши и, в частности, вопросом взятия в 1794 г. Варшавы советская историография вообще не занималась, что можно, пожалуй, понять.12 В трехтомном академическом издании «История Польши»13 данный эпизод целиком отсутствует. Также нет его и в изданной в 1993 г. «Краткой истории Польши.»14 Единственным современным изданием, посвященным отношениям России и Польши в конце ХVIII века, является монография П.В.Стегния, однако и там об интересующих нас обстоятельствах взятия Варшавы, к сожалению, говорится мельком, практически в объеме только одной страницы.15
Классики российской дореволюционной исторической науки также весьма скупо излагают события 1794 г. в Польше. Всеми подчеркивается, что штурм Праги - предместья Варшавы носил «жестокий»16 кровопролитный характер, «людей не жалели с обеих сторон», деревянная Прага представляла собой «обгоревшие трубы и кучи пепла.»17 В таком же духе в своих воспоминаниях изображает картину взятой Праги очевидец событий российский офицер Л.Н.Энгельгардт.18
Из дореволюционных российских историков вопросом взятия Варшавы А.В.Суворовым наиболее обстоятельно занимался Н.И.Костомаров, который на основании изучения документов пришел к следующему выводу: «Польские рассказы, а за ними и европейские повествования об этой войне говорят, будто русские варварски истребили всех обитателей Праги, не исключая женщин и детей, и вся Прага представляла кучу развалин. Известие это не выдерживает критики.»19 Историк, ссылаясь на «русские известия того времени», пишет, что всего поляков погибло до 12 тыс. чел. (включая военных и жителей Праги),20 причем многие из них, «спасаясь от русских штыков», потонули в Висле, а в плен было взято до 1 тыс. чел. Согласно «Окончательному журналу,» из 30 тыс. поляков, защищавших правобережную Варшаву, сдавшихся в плен и отпущенных по домам было 26 729 чел.21
Во время штурма Праги был такой эпизод, когда остаток гарнизона пробился к Висле в надежде переправиться на другой берег, но русские отряды их достигли и всех перебили на глазах левобережной Варшавы. Можно предположить, что данный факт уничтожения в бою польских солдат мог послужить своеобразным фоном для создания легенды о массовых русских зверствах в Праге. Следует также учитывать факт, что в рядах польских защитников было несколько тысяч вооруженных добровольцев из местного населения22, которые при определении потерь могли быть причислены к мирным жителям.
Что касается мирного населения Праги, то тот же Н.И.Костомаров, опровергая слухи об их поголовном истреблении, заключает: «Таким образом, если происходили варварства над жителями, почему-то не успевшими вырваться из Праги, то, вероятно, в небольшом количестве, тем более, что по сказаниям самих поляков, как только русские овладели Прагой, Суворов послал офицеров оповестить жителей, какие остались в Праге, чтобы они скорее выходили с правой стороны Праги и бежали в русский лагерь, где они могут быть безопасны.»23 С российской стороны были созданы возможности, чтобы население вышло под защиту русских войск. Так, были, например, спасены монахи и монахини бернардинских монастырей, расположенных в Праге.
Все это, однако, не означает, что русские войска вели себя безукоризненно, отдельные проявления чрезмерной жестокости, грабежи с их стороны имели место.
Никак не оправдывая негативных фактов поведения российских солдат, следует все же сказать, что они в значительной степени были спровоцированы самой польской стороной в начале восстания, когда в апреле 1794 г. застигнутые врасплох спящие русские солдаты и офицеры, а также шедший из церкви безоружный батальон Киевского полка были безжалостно перебиты восставшими, а часть из взятых в плен была позднее растерзана толпой. Всего тогда было убито около 2 тыс. чел.24 Так что проявления определенной жестокости в Праге со стороны батальонов, вырвавшихся из Варшавы в апреле 1794 г., можно объяснить их естественным чувством отомстить за погибших товарищей, они действительно в плен не брали. Но это касалось солдат, а не мирного населения.
Признавая это, Н.Костомаров пишет, что «несколько совершенных варварств в Праге в этот день не могут падать на память великого полководца, который в самый развал битвы имел настолько великодушия и благородства, что помышлял о спасении беззащитных врагов ... Суворов остановил бесполезную ярость солдат своих и не приказал жечь и истреблять Праги».25 За что, кстати, навлек на себя гнев некоторых петербургских вельмож.
Сама Варшава капитулировала без кровопролития и без последующих грабежей, что в ХVШ веке было довольно редким явлением. В рапорте Екатерине II от 10 декабря 1794 г. о вступлении в Варшаву А.В.Суворов, сравнивая одержанную победу со штурмом и взятием крепости Измаил в 1790 г., писал, что на мосту из Праги в собственно Варшаву магистрат и мещанство встречали русские войска с хлебом и солью и были преподнесены ключи от города. После капитуляции Варшавы городские власти выразили А.В.Суворову благодарность за то, что он выставил заслоны и тем самым предотвратил разграбление и другие возможные бесчинства в Варшаве со стороны своих солдат. За это Суворову со стороны отцов города была торжественно преподнесена золотая табакерка с благодарственной надписью «Варшава - избавителю своему». Такая вот получается картина, совершенно не похожая на ту, которая сейчас официально излагается в Польше. Думается, что тогдашние поляки лучше понимали ситуацию и более объективно оценили действия А.В.Суворова.
Польская сторона продолжает время от времени эксплуатировать в политическом плане тему о «резне в Праге» в 1794 г. Так, в 2005 г. 4 ноября в годовщину взятия Праги А.В.Суворовым в Варшаве впервые было проведено массовое шоу при широком участии молодежи, священнослужители провели молебен по случаю гибели поляков, что освещалось в средствах массовой информации. Следует подчеркнуть, что подобное мероприятие спровоцировала, пожалуй, сама российская сторона, сделав день 4 ноября (какое совпадение!) общегосударственным праздником - Днем национального согласия по случаю изгнания поляков из Москвы в 1612 г.26
В заключение можно сделать один основной вывод: взятие А.В.Суворовым варшавской Праги в 1794 г. сопровождалось кровопролитными боями, с обеих сторон имело место немало жестокостей, которыми в то время отличались все войны, имевшие место в Европе. Однако россказни о поголовных убийствах мирного населения не соответствуют действительности. Это подтверждается исследованиями российских историков, прежде всего Н.И.Костомарова, а также фактом выражения благодарности А.В.Суворову за спасение города и его жителей со стороны отцов города. Неизбежные потери среди мирного населения, естественно, были, но, по нашему мнению, оснований для того, чтобы их квалифицировать как «резня» или «бойня», не имеется.
Из истории известно, что и ранее различными недоброжелателями России и завистливыми иностранными военачальниками еще при жизни А.В.Суворова неоднократно делались напрасные попытки очернить его доброе имя и поставить под сомнение его полководческий талант. А взятие А.В.Суворовым штурмом предместья Варшавы - Праги в 1794 г. навсегда должно войти в историю военного искусства.
1. Brzoza Cz. i Sowa A.L. «Rzekomy rozkaz Stalina», «Polityka», 24. VIII. 1994; Ольгвик П., Пушкарева Л. Приказ Сталина был сфальсифицирован немецкой разведкой. - Российские вести, 18. X. 1994.
2. Вишлев А. «Краковский протокол» 1940 г. Было ли «антипольское соглашение» между НКВД и гестапо? Из германских архивов. - Новая и новейшая история, 1995, № 5.
3. Gazeta Wyborcza, 4.III.2005.
4. На основании конвенции с Пруссией 1793 г. Россия взяла на себя обязательство держать свои войска в Польше на все время войны Австро-Венгрии и Пруссии с Францией, прикрывая, так сказать, тылы своих союзников.
5. В современном русском языке в отношении этого события закрепился польское слово «резня», хотя здесь больше подошел бы термин «бойня».
6. Геровский Ю.-А. История Польши. 1505-1864 гг., ч.2, Варшава, 1978, с.137.
7. Самсонович Х. История Польши до 1795 г., Варшава, 1985, с.272.
8. Тымовский М. и др. История Польши. М., 2004, с.283.
9. Oginski М. @Memoirs de M Oginski sur la Pologne et les Polonais depuis 1788 jusqu’a la fin de 1815@, t.2. Paris, 1826, p. 51.
10. Не в чести у нынешней Польше оказался и другой русский полководец - М.И.Кутузов, умерший в апреле 1813 г. в г. Бунцлау (нынешний польский Болеславец). Германской стороной в свое время был создан небольшой музей Кутузова в этом городе, который после Второй мировой войны оказался в составе Польши. Этот музей в конце 80-х - начале 90-х годов прошлого века неоднократно подвергался различным надругательствам, что предопределило перевод его экспозиции в Петербург.
11. Например, разделяющий в целом польские взгляды французский историк Анри де Монфор в своей монографии приводит более скромные данные о потерях польской стороны: около 6 тыс. убитых и раненых, 10 тыс. захваченных в плен и около 6 тыс. убитых мирных жителей. Он пишет, что «многочисленное гражданское население, особенно женщины и дети, были безжалостно убиты»: Monfor Henri de. Le drame de la Pologne. Kosciuszko. 1746—1817. Paris, 1945, p.246-247.
12. В то время советские историки имели строгую директиву свыше, чтобы при изложении истории отношений со странами Восточной Европы, в том числе с Польшей, подчеркивать только те моменты, которые работают на сближение народов. О том, что блестящая победа А.В. Суворова в 1794 г. в Варшаве совершенно незаслуженно ушла от внимания исследователей, справедливо отмечали российские историки в документальном телефильме «Александр Суворов» (канал «Россия», 18 августа 2008 г.).
13. История Польши, М., 1954, т.1.
14. Краткая история Польши. С древнейших времен до наших дней. М., 1993 г.
15. Стегний П.В. Разделы Польши и дипломатия Екатерины II, М., 2002, с.355.
16. Иловайский Д.И. Очерки отечественной истории. М., 1995,с. 414.
17. Соловьев С.М. История падения Польши. Соч. кн. ХV1, с.626.
18. Энгельгардт Л.Н. Записки, М., 1997, с 132.
19. Костомаров Н.И. Старый спор (Последние годы Речи Посполитой), СПб, 1903-1906. Цитируется по изданию, воспроизведенному в 1994 г. (Смоленск, с. 735-736).
20. С.М.Соловьев указывает другую цифру - 8 тыс.: Соловьев С.М. Соч., кн. ХV1, с.626.
21. См. Архив внешней политики Российской империи, ф. Сношения России с Польшей, оп.79/6, д.1836, л.414 (Цитируется по указ. соч. В.П.Стегния, с.355).
22. «Memoirs de M Oginski sur la Pologne et les Polonais depuis 1788 jusqu’a la fin de 1815», t.2. Paris, 1826, p.50.
23. Костомаров Н.И. Указ. соч.. с.735.
24. Сокол К.Г. Русская Варшава, М., 2002, с.5-6. Аналогичная цифра потерь приводится также русским историком Д.И. Иловайским, который констатировал: «Русский отряд, расположенный в Варшаве, был застигнут врасплох и потерял до 2000 человек»: Иловайский Д.И. Очерки отечественной истории, М., 1995, с.413.
25. Костомаров Н.И. Указ. соч., с.735.
26. Ради справедливости следует все же подчеркнуть, что польская сторона первая начала устанавливать праздники в пику России. Так, в начале 90-х годов прошлого века в качестве Дня польской армии была определена дата 15 августа - начало польского наступления под Варшавой в 1920 г., вошедшее в польскую историю под наименованием «Чудо над Вислой.» Одновременно был отменен предыдущий армейский праздник - 12 октября, когда в 1944 г. произошло боевое крещение сформированного в СССР польского войска в битве под Ленино. Политический акцент подобного изменения прочитывается без труда.
Миф о «Варшавской резне» 1794 года.
Автор - Юрий Иванов.
Что на самом деле произошло в 1794 году
Почти вся тысячелетняя история взаимоотношений двух соседствующих стран - России и Польши характеризовалась упорным взаимным соперничеством за завоевание в Восточной Европе доминирующих геополитических позиций. Результатом такого длительного противостояния, несовпадения интересов было, в частности, формирование диаметрально противоположных оценок одних и тех же событий, что находило впоследствии отражение в российской и польской историографии.
Особенно остро такие расхождения выступают в отношении событий недавно ушедшего ХХ века. К примеру, это касается польской агрессии в Россию 1919-1920 гг. и трагедии красноармейцев в польском плену; сентябрьской кампании 1939 г., закончившейся воссоединением украинских и белорусских земель; отказа сформированной в СССР польской армии В.Андерса в 1942 г. сражаться на советско-германском фронте в нарушение подписанных соглашений; истинных причин трагической судьбы Варшавского восстания 1944 года; целого блока послевоенных двусторонних отношений, когда СССР сорок с лишним лет являлся гарантом политической и экономической безопасности Польши, а также многих других событий, которые до сих пор по-разному трактуются историками обеих стран.
На наш взгляд, в настоящее время, к сожалению, отсутствует нормальная атмосфера для ведения с польской стороной научного диалога по всем этим историческим событиям вследствие весьма активного участия польской стороны в предпринимаемых на Западе попытках пересмотреть итоги Второй мировой войны, очернить всю историю России, сделать ее ответственной за все несправедливости в отношении Польши в ХХ веке. При этом она демонстрирует до такой степени непримиримый антироссийский курс, что делает всякого рода дискуссии и споры малопродуктивными. Видимо, для встреч историков с такой повесткой дня время еще не пришло.
Упомянутые расхождения имеют место, в основном, в толковании отдельных событий, фактов. Но существует и другая не менее важная проблема. Известно, что в польской историографии до сих пор фигурирует немало отдельных непроверенных фактов, искажающих действия России, которые или пристрастно интерпретируются или же представляют собой явную фальсификацию. Вероятно, что такие или подобного рода претензии в наш адрес имеются и у польской стороны. Вот здесь, как представляется, существует определенное поле деятельности для исследователей.
Отрадно, что за последние годы удалось опровергнуть ряд подобных фальсификаций, которые длительное время использовались в пропагандистских целях противниками нормализации российско-польских отношений. Так, пресловутый приказ И.В.Сталина от 5 августа 1944 г. о прекращении наступления на Варшаву во время начатого там восстания, на который часто ссылались польские историки, оказался самой обыкновенной гитлеровской фальшивкой.1 Также фальшивой явилась информация, фигурировавшая в работах польских и отдельных российских историков о том, что в марте 1940 г. в Кракове между представителями НКВД и гестапо якобы было заключено соглашение о сотрудничестве в борьбе против польского патриотического подполья.2 Не подтвердилась и широко распространенная в Польше версия, что вдохновителем и организатором известного еврейского погрома в Кельцах 4 июля 1946 г. была советская разведка. Оказалось, что эта акция была осуществлена связанными с Армией крайовой оппозиционными силами, а начатое уже в наше время следствие польская сторона спустя десять лет вынуждена была под благовидным предлогом прекратить.3
В продолжение этой линии в настоящей статье преследуется цель обратить внимание еще на один существующий в польской историографии миф, который порочит образ России и продолжает использоваться ее недоброжелателями. Речь идет о так называемой «резне» мирного населения, которая якобы имела место при взятии А.В.Суворовым предместья Варшавы - Праги в 1794 г.
Конец ХVIII века, позади два раздела некогда сильной и воинственной, но в то время уже заметно ослабевшей Польши, совершенные тремя соседними государствами: Пруссией, Австро-Венгрией и Россией (в 1772 и 1793 гг.). Польша потеряла не только земли, где поляки в целом составляли небольшое этническое меньшинство, отошедшие к России, но и исконно польские земли, оказавшиеся у Пруссии и у Австро-Венгрии. Однако патриотически настроенное польское население не смирилось с утратой значительной части страны и с последовавшим за этим экономическим и национальным гнетом, постоянно поднималось на вооруженные восстания. Наиболее массовым было народно-демократическое восстание в 1794 г., которое возглавил польский национальный герой Тадеуш Костюшко. Как известно, после подавления восстания в 1795 г. последовал третий, уже окончательный раздел Польши, и самостоятельное польское государство на долгие годы исчезло с карты Европы.
Находившиеся в Польше русские4 и прусские войска не могли справиться с восставшими, поэтому в Петербурге в критический момент было принято решение направить туда войска во главе с А.В.Суворовым, который в то время находился во взятой в 1788 г. турецкой крепости Очаков. Суворов совершил с армией марш-бросок к Варшаве и овладел ею. Главным эпизодом кампании был разгром польской армии и взятие русскими войсками 24 октября (4 ноября) штурмом правобережного предместья столицы - Праги, что предопределило судьбу всего восстания.
В польской исторической литературе, а затем и в западноевропейской историографии, особенно французской, прочно закрепился факт о так называемой массовой «резне»5 мирного населения, которую якобы учинили войска А.В.Суворова при взятии Праги. Подобная оценка со временем превратилась в своеобразную историческую аксиому, которую в Польше уже никто не ставит под сомнение. Этот миф обязательно присутствует во всех доступных нам монографиях польских авторов, посвященных данному периоду, включая и школьные учебники истории.
Так, польский историк Ю.Геровский пишет, что Суворов «4 ноября штурмом взял Прагу, истребив поголовно ее жителей и защитников».6 Ему вторит другой историк Х.Самсонович: «Суворов ... 4 ноября взял ее [Прагу] штурмом, уничтожив значительную часть и защитников и жителей.»7 Наконец, в «Истории Польши» коллектива польских авторов, недавно изданной в нашей стране на русском языке, говорится, что взятие Суворовым Праги «сопровождалось избиением гражданского населения.»8 Таким образом, все цитируемые польские историки пишут об учиненной «резне», хотя среди них нет единого мнения по определению ее масштабов, о чем свидетельствуют существенные расхождения в зависимости, наверное, от степени объективности авторов, от «поголовного» истребления, до «значительной части» и просто «избиения». Из воспоминаний современников описываемых событий в качестве примера сошлемся на мемуары известного польского композитора М.Огиньского, который, по нашему мнению, более объективен, чем нынешние историки, хотя и в его описаниях имеются определенные преувеличения. «Кровавые сцены следовали одна за другой, пишет он. Русские и поляки смешались в общей схватке. Потоки крови лились со всех сторон ... Битва стоила многочисленных жертв как полякам, так и русским ... 12 тысяч жителей обоих полов были перебиты в предместье, не щадили ни стариков, ни детей. Предместье было подожжено с четырех сторон ...».9 Следует подчеркнуть, что немалая роль в раздувании русских жестокостей принадлежит классикам польской литературы, которые, руководствуясь, надо полагать, патриотическими побуждениями, в своих произведениях под прикрытием права на художественный вымысел умышленно завышали число жертв.
Образ русской армии и самого Суворова в виде каких-то жестоких и кровожадных варваров, безжалостно и без разбору уничтожающих мирных жителей, включая женщин и детей, сложившийся в ХVIII в., сохранялся на протяжении ХIХ - ХХ веков вплоть до настоящего времени. До сих пор «резня в Праге» представляется польскому обществу и очередным подрастающим поколениям как событие, действительно имевшее место, а в связи с этим имя великого русского полководца А.В.Суворова, скажем, совсем не пользуется популярностью в Польше.10
Резня в Праге. Художник А. Орловский, 1810
Подобное изложение событий сразу же настораживает, поскольку никак не вписывается в сложившийся положительный образ русской армии и ее полководца А.В.Суворова, отличавшегося своим чувством справедливости и гуманного отношения к поверженным, а тем более к мирному населению. Возникают большие сомнения в том, что дело обстояло именно так, как это излагается в польской версии, особенно в отношении фантастического для того времени числа якобы убитых русскими солдатами мирных жителей - 20-30 тыс.чел.11
А что пишут о штурме Праги наши историки? Оказывается, что проблематикой разделов Польши и, в частности, вопросом взятия в 1794 г. Варшавы советская историография вообще не занималась, что можно, пожалуй, понять.12 В трехтомном академическом издании «История Польши»13 данный эпизод целиком отсутствует. Также нет его и в изданной в 1993 г. «Краткой истории Польши.»14 Единственным современным изданием, посвященным отношениям России и Польши в конце ХVIII века, является монография П.В.Стегния, однако и там об интересующих нас обстоятельствах взятия Варшавы, к сожалению, говорится мельком, практически в объеме только одной страницы.15
Классики российской дореволюционной исторической науки также весьма скупо излагают события 1794 г. в Польше. Всеми подчеркивается, что штурм Праги - предместья Варшавы носил «жестокий»16 кровопролитный характер, «людей не жалели с обеих сторон», деревянная Прага представляла собой «обгоревшие трубы и кучи пепла.»17 В таком же духе в своих воспоминаниях изображает картину взятой Праги очевидец событий российский офицер Л.Н.Энгельгардт.18
Из дореволюционных российских историков вопросом взятия Варшавы А.В.Суворовым наиболее обстоятельно занимался Н.И.Костомаров, который на основании изучения документов пришел к следующему выводу: «Польские рассказы, а за ними и европейские повествования об этой войне говорят, будто русские варварски истребили всех обитателей Праги, не исключая женщин и детей, и вся Прага представляла кучу развалин. Известие это не выдерживает критики.»19 Историк, ссылаясь на «русские известия того времени», пишет, что всего поляков погибло до 12 тыс. чел. (включая военных и жителей Праги),20 причем многие из них, «спасаясь от русских штыков», потонули в Висле, а в плен было взято до 1 тыс. чел. Согласно «Окончательному журналу,» из 30 тыс. поляков, защищавших правобережную Варшаву, сдавшихся в плен и отпущенных по домам было 26 729 чел.21
Во время штурма Праги был такой эпизод, когда остаток гарнизона пробился к Висле в надежде переправиться на другой берег, но русские отряды их достигли и всех перебили на глазах левобережной Варшавы. Можно предположить, что данный факт уничтожения в бою польских солдат мог послужить своеобразным фоном для создания легенды о массовых русских зверствах в Праге. Следует также учитывать факт, что в рядах польских защитников было несколько тысяч вооруженных добровольцев из местного населения22, которые при определении потерь могли быть причислены к мирным жителям.
Что касается мирного населения Праги, то тот же Н.И.Костомаров, опровергая слухи об их поголовном истреблении, заключает: «Таким образом, если происходили варварства над жителями, почему-то не успевшими вырваться из Праги, то, вероятно, в небольшом количестве, тем более, что по сказаниям самих поляков, как только русские овладели Прагой, Суворов послал офицеров оповестить жителей, какие остались в Праге, чтобы они скорее выходили с правой стороны Праги и бежали в русский лагерь, где они могут быть безопасны.»23 С российской стороны были созданы возможности, чтобы население вышло под защиту русских войск. Так, были, например, спасены монахи и монахини бернардинских монастырей, расположенных в Праге.
Все это, однако, не означает, что русские войска вели себя безукоризненно, отдельные проявления чрезмерной жестокости, грабежи с их стороны имели место.
Никак не оправдывая негативных фактов поведения российских солдат, следует все же сказать, что они в значительной степени были спровоцированы самой польской стороной в начале восстания, когда в апреле 1794 г. застигнутые врасплох спящие русские солдаты и офицеры, а также шедший из церкви безоружный батальон Киевского полка были безжалостно перебиты восставшими, а часть из взятых в плен была позднее растерзана толпой. Всего тогда было убито около 2 тыс. чел.24 Так что проявления определенной жестокости в Праге со стороны батальонов, вырвавшихся из Варшавы в апреле 1794 г., можно объяснить их естественным чувством отомстить за погибших товарищей, они действительно в плен не брали. Но это касалось солдат, а не мирного населения.
Признавая это, Н.Костомаров пишет, что «несколько совершенных варварств в Праге в этот день не могут падать на память великого полководца, который в самый развал битвы имел настолько великодушия и благородства, что помышлял о спасении беззащитных врагов ... Суворов остановил бесполезную ярость солдат своих и не приказал жечь и истреблять Праги».25 За что, кстати, навлек на себя гнев некоторых петербургских вельмож.
Сама Варшава капитулировала без кровопролития и без последующих грабежей, что в ХVШ веке было довольно редким явлением. В рапорте Екатерине II от 10 декабря 1794 г. о вступлении в Варшаву А.В.Суворов, сравнивая одержанную победу со штурмом и взятием крепости Измаил в 1790 г., писал, что на мосту из Праги в собственно Варшаву магистрат и мещанство встречали русские войска с хлебом и солью и были преподнесены ключи от города. После капитуляции Варшавы городские власти выразили А.В.Суворову благодарность за то, что он выставил заслоны и тем самым предотвратил разграбление и другие возможные бесчинства в Варшаве со стороны своих солдат. За это Суворову со стороны отцов города была торжественно преподнесена золотая табакерка с благодарственной надписью «Варшава - избавителю своему». Такая вот получается картина, совершенно не похожая на ту, которая сейчас официально излагается в Польше. Думается, что тогдашние поляки лучше понимали ситуацию и более объективно оценили действия А.В.Суворова.
Польская сторона продолжает время от времени эксплуатировать в политическом плане тему о «резне в Праге» в 1794 г. Так, в 2005 г. 4 ноября в годовщину взятия Праги А.В.Суворовым в Варшаве впервые было проведено массовое шоу при широком участии молодежи, священнослужители провели молебен по случаю гибели поляков, что освещалось в средствах массовой информации. Следует подчеркнуть, что подобное мероприятие спровоцировала, пожалуй, сама российская сторона, сделав день 4 ноября (какое совпадение!) общегосударственным праздником - Днем национального согласия по случаю изгнания поляков из Москвы в 1612 г.26
В заключение можно сделать один основной вывод: взятие А.В.Суворовым варшавской Праги в 1794 г. сопровождалось кровопролитными боями, с обеих сторон имело место немало жестокостей, которыми в то время отличались все войны, имевшие место в Европе. Однако россказни о поголовных убийствах мирного населения не соответствуют действительности. Это подтверждается исследованиями российских историков, прежде всего Н.И.Костомарова, а также фактом выражения благодарности А.В.Суворову за спасение города и его жителей со стороны отцов города. Неизбежные потери среди мирного населения, естественно, были, но, по нашему мнению, оснований для того, чтобы их квалифицировать как «резня» или «бойня», не имеется.
Из истории известно, что и ранее различными недоброжелателями России и завистливыми иностранными военачальниками еще при жизни А.В.Суворова неоднократно делались напрасные попытки очернить его доброе имя и поставить под сомнение его полководческий талант. А взятие А.В.Суворовым штурмом предместья Варшавы - Праги в 1794 г. навсегда должно войти в историю военного искусства.
1. Brzoza Cz. i Sowa A.L. «Rzekomy rozkaz Stalina», «Polityka», 24. VIII. 1994; Ольгвик П., Пушкарева Л. Приказ Сталина был сфальсифицирован немецкой разведкой. - Российские вести, 18. X. 1994.
2. Вишлев А. «Краковский протокол» 1940 г. Было ли «антипольское соглашение» между НКВД и гестапо? Из германских архивов. - Новая и новейшая история, 1995, № 5.
3. Gazeta Wyborcza, 4.III.2005.
4. На основании конвенции с Пруссией 1793 г. Россия взяла на себя обязательство держать свои войска в Польше на все время войны Австро-Венгрии и Пруссии с Францией, прикрывая, так сказать, тылы своих союзников.
5. В современном русском языке в отношении этого события закрепился польское слово «резня», хотя здесь больше подошел бы термин «бойня».
6. Геровский Ю.-А. История Польши. 1505-1864 гг., ч.2, Варшава, 1978, с.137.
7. Самсонович Х. История Польши до 1795 г., Варшава, 1985, с.272.
8. Тымовский М. и др. История Польши. М., 2004, с.283.
9. Oginski М. @Memoirs de M Oginski sur la Pologne et les Polonais depuis 1788 jusqu’a la fin de 1815@, t.2. Paris, 1826, p. 51.
10. Не в чести у нынешней Польше оказался и другой русский полководец - М.И.Кутузов, умерший в апреле 1813 г. в г. Бунцлау (нынешний польский Болеславец). Германской стороной в свое время был создан небольшой музей Кутузова в этом городе, который после Второй мировой войны оказался в составе Польши. Этот музей в конце 80-х - начале 90-х годов прошлого века неоднократно подвергался различным надругательствам, что предопределило перевод его экспозиции в Петербург.
11. Например, разделяющий в целом польские взгляды французский историк Анри де Монфор в своей монографии приводит более скромные данные о потерях польской стороны: около 6 тыс. убитых и раненых, 10 тыс. захваченных в плен и около 6 тыс. убитых мирных жителей. Он пишет, что «многочисленное гражданское население, особенно женщины и дети, были безжалостно убиты»: Monfor Henri de. Le drame de la Pologne. Kosciuszko. 1746—1817. Paris, 1945, p.246-247.
12. В то время советские историки имели строгую директиву свыше, чтобы при изложении истории отношений со странами Восточной Европы, в том числе с Польшей, подчеркивать только те моменты, которые работают на сближение народов. О том, что блестящая победа А.В. Суворова в 1794 г. в Варшаве совершенно незаслуженно ушла от внимания исследователей, справедливо отмечали российские историки в документальном телефильме «Александр Суворов» (канал «Россия», 18 августа 2008 г.).
13. История Польши, М., 1954, т.1.
14. Краткая история Польши. С древнейших времен до наших дней. М., 1993 г.
15. Стегний П.В. Разделы Польши и дипломатия Екатерины II, М., 2002, с.355.
16. Иловайский Д.И. Очерки отечественной истории. М., 1995,с. 414.
17. Соловьев С.М. История падения Польши. Соч. кн. ХV1, с.626.
18. Энгельгардт Л.Н. Записки, М., 1997, с 132.
19. Костомаров Н.И. Старый спор (Последние годы Речи Посполитой), СПб, 1903-1906. Цитируется по изданию, воспроизведенному в 1994 г. (Смоленск, с. 735-736).
20. С.М.Соловьев указывает другую цифру - 8 тыс.: Соловьев С.М. Соч., кн. ХV1, с.626.
21. См. Архив внешней политики Российской империи, ф. Сношения России с Польшей, оп.79/6, д.1836, л.414 (Цитируется по указ. соч. В.П.Стегния, с.355).
22. «Memoirs de M Oginski sur la Pologne et les Polonais depuis 1788 jusqu’a la fin de 1815», t.2. Paris, 1826, p.50.
23. Костомаров Н.И. Указ. соч.. с.735.
24. Сокол К.Г. Русская Варшава, М., 2002, с.5-6. Аналогичная цифра потерь приводится также русским историком Д.И. Иловайским, который констатировал: «Русский отряд, расположенный в Варшаве, был застигнут врасплох и потерял до 2000 человек»: Иловайский Д.И. Очерки отечественной истории, М., 1995, с.413.
25. Костомаров Н.И. Указ. соч., с.735.
26. Ради справедливости следует все же подчеркнуть, что польская сторона первая начала устанавливать праздники в пику России. Так, в начале 90-х годов прошлого века в качестве Дня польской армии была определена дата 15 августа - начало польского наступления под Варшавой в 1920 г., вошедшее в польскую историю под наименованием «Чудо над Вислой.» Одновременно был отменен предыдущий армейский праздник - 12 октября, когда в 1944 г. произошло боевое крещение сформированного в СССР польского войска в битве под Ленино. Политический акцент подобного изменения прочитывается без труда.
