Объявление на столбе:

Пропала девушка. Штейн Белла Генриховна.
2002 года рождения (18 лет)
город N-ск
Вечером, 31 октября 2020 г. ушла из дома и не вернулась.
Приметы: рост 166 см, хрупкого телосложения, волосы светло-русые,
длинные, распущенные, глаза серые, родинка на левой щеке.
Была одета в костюм «мёртвой невесты».

Просим сообщать любую информацию на телефон горячей линии:
7 ХХХ ХХХ ХХ ХХ

Из протоколов допросов:

… со слов матери, Штейн Ларисы Давыдовны, девушка собиралась провести вечер со
студенческой группой, отмечающей Хэллоуин в ночь с 31.10. на 01.11.2020 г. В связи с чем,
была одета в костюм, так называемой, «мёртвой невесты». В 20:30 она попрощалась с матерью,
пообещав звонить и вернуться до 24:00. Штей Л.Д. сообщила следствию, что отношения с дочерью
у неё были доверительные и близкие. Ссор не случалось.
* * *

… мы расстались с Ларисой год назад, но отношения у нас дружеские. Белла часто бывала у меня,
на съёмной квартире, прошлым летом, мы вместе с ней ездили в Германию к моим родственникам.
В тот вечер, примерно часов в десять, Белла заходила ко мне. Но меня дома не было. У Беллы был
свой ключ. Видимо, она не стала дожидаться моего прихода и оставила записку. (текст прилагается).
С моих слов записано верно. Штейн Генрих Францевич. 05.11.2020г.
* * *

… мы с группой договорились встречаться в общаге, там немного погудеть и пойти гулять по
ночному праздничному городу. Я пригласил Беллу. Мы знакомы с ней по семинару герменевтики,
который ведёт её отец, Штейн Генрих Францевич. Наши отношения носили чисто дружеский характер.
Возможно, Белла считала иначе, но повода так думать я ей не давал. Она пришла в районе девяти вечера,
наряженная в костюм «мёртвой невесты», но долго не задержалась, ей не понравилось… она там
никого, кроме меня, не знала… и ещё — Ирка (Бакина Ирина, студентка из нашей группы) тоже была в
таком костюме. Белка (так её звал отец, ну и все друзья) психанула и убежала.
Больше в тот вечер и ночь мы не встречались.
* * *

... пригласила меня на Хэллоуин к третьему курсу. У неё был роман с Захаром (Захар
Маричев, студент 3 курса филфака NГУ). Договаривались встретиться у меня и вместе пойти
в общагу. Где-то, в половине девятого, Белка позвонила, но я отказалась от приглашения,
потому что заболела (горло, температура) и осталась дома. Мы договорились, что она будет мне
звонить, если что-то интересное случиться, но я заснула и телефон не слышала. И сейчас я очень
переживаю за неё. Мы подруги с первого класса… самые близкие. Нас так и звали в школе:
«Белка и её Вера».
**************************************

Мне жалко маму. Но, иногда, я её ненавижу! После ухода отца, весь наш мир перевернулся.
Мы были такие классные, умные, шутливые… мы были вместе. И не было на свете родителей лучше моих!
Но однажды, я пришла из школы в другой дом. Мама сидела на кухне с застывшим взглядом и сигаретой,
рядом стояла бутылка вина, почти уже пустая. «Папа решил пожить отдельно...» — сказала она и заплакала.
Из ироничной и ласковой, мама, постепенно превратилась в замученную тётку с тоской в глазах, кучей
обид на окружающий мир и списком претензий ко мне. Даже гости, столь частые раньше, больше к нам не
ходили. И моя лучшая подружка Верка старалась не появляться, когда мама была дома, наверное, не могла вынести
её тяжёлый, исполненный тоски, взгляд. Если они сталкивались, то Верка, быстро пискнув: «Здравствуйте,
Лариса Давыдовна», убегала. Мама же, только нехотя кивала ей в ответ. Самой частой фразой, обращённой
в мой адрес, стало: «Вылитый папочка!»
Вот и сегодня, она пришла с работы в своём (теперь) обычном настроении. А когда увидела меня в
карнавальном костюме «мёртвой невесты», то монотонное ворчание про всё на свете, резко перешло на визг:
«В таком виде ты никуда не пойдёшь! Ты выглядишь, как потрёпанная проститутка! К этому ты стремишься?
Вся в отца! Ты решила притащить мне сюда в подоле, так вот, даже не мечтай — пойдёшь к своему любимому папаше!
Вы с ним — одного поля ягоды!»
Я подхватила куртку и ботинки и выскочила в подъезд. Спускаясь, позвонила Верке. Она, оказывается,
прилично разболелась и со мной пойти на Хэллоуин не могла. Жаль. Очень жаль! Всё-таки не часто
первокурсниц берут на тусовку старшие. Ладно. Зато я буду целый вечер ( ну и ночь) с Захаром!
Мы вместе придумали свои костюмы: я — мёртвая невеста, а он — Виктор.
В общаге у третьего курса, дым стоял коромыслом. По коридорам бегали ведьмы, зомбаки, привидения —
короче, настоящий Хэллоуин! Народ уже поддал и веселье царило адское. Парень в костюме оборотня
(еле стоящий на ногах) привёл меня в комнату, где был самый центр праздника. Гремела музыка, вся «нечистая сила»
веселилась, но одна пара танцевала посреди комнаты, не обращая внимания на общий разгул.
Было темно и очень накурено. Поэтому я никак не могла найти Захара, пока кто-то из «мертвецов»
не крикнул: «Захар! Хорош сосаться! Давайте вмажем и на плэнер!»
Одна из «ведьм» включила свет и я его увидела. Мой Захар… мой Виктор… целовался с… «мёртвой невестой»!
Даже при включенном свете, пара не разомкнула объятий и продолжала танцевать без музыки.
«Оборотень», который меня привёл, заржал: «Захар, ты сегодня — звезда! Тут к тебе ещё одна «невеста»!
Может поделишься?»
Захар, нехотя, оторвался от девицы и подошёл ко мне.
— О! Привет, Белка! Я думал ты уже не придёшь, а где подружка?
По моим щекам текли слёзы и я ничего не могла сказать, ну… вот… ничего.
— Так, что тут у нас за плачущее детство? В чём дело? Мы взрослые люди,
свободные, между прочим, чё ревём?
Он попытался меня обнять, но я оттолкнула его руку и ринулась к дверям. Я бежала мимо
веселящихся «чертей», поддатых развесёлых «ведьмочек», кривляющихся «зомби»,
и в след мне неслись крики и улюлюканье: «Держи её, держи!» Захар выскочил за мной.
На пороге общаги догнал и, схватив за руку, зашептал: «Ну-у-у, малышка, хватит дуться!
Это же всё ерунда — шутки, не обижайся!»
Я вырвала руку и пошагала в сторону проспекта.
«Ну и чёрт с тобой! — заорал Захар, — и передай своему папочке, что я тебе не нянька,
поняла? Вали давай отсюда!»
Слёзы текли и не хотели останавливаться. Я достала телефон, набрала папу.
Нет ответа. Как всегда, телефон на вибрации, и он ничего не слышит. Пишет там, наверное,
свои умные статьи по герменевтике или слушает старые музыкальные группы (он любит
60-70 десятые годы, а дальше, по его мнению — началась деградация рока).
Пойду к нему, маме позвоню — скажу — ночую у отца. Домой идти — сил нет и
желания тоже. А папа… он такой… он мой, он поймёт, скажет: «Бельчонок, жизнь
гнусна, но интересна. Просто надо найти точку обзора и всё встанет на свои места.»
Перед подъездом, ещё раз набрала его номер — бесполезно! Наверное, сидит в наушниках,
а может его и дома нет. Открыла дверь своим ключом. Точно — нет дома.
Это даже хорошо. Я пока успокоюсь, умоюсь (смотреть страшно — зомбаки разбегутся в ужасе),
чаю заварю… Но папа всё не шёл и не шёл. Ясно — у него тоже праздник. Наверное, с дядей
Сашей сидят в любимом баре и спорят о судьбах русской литературы. Смешные!
Бар совсем рядом, схожу на ним, заодно и прогуляюсь. На случай, если он вернётся в моё
отсутствие нацарапала записку: «Пап, я ждала с десяти и щас вернусь, ночевать останусь у тебя. Белка»

В замке заскрежетал ключ. Дверь распахнулась и в квартиру ввалилась пара, страстно
срывая одежду с себя и друг друга.
«Боже… что тут делает Верка? Откуда она здесь… а горло? А температура? Папа!»
Да, это были они. Моя лучшая подруга Вера и мой самый любимый, самый классный папа
на свете….
Я скакала по ступеням, а он кричал мне вслед: «Белла, вернись! Нам давно надо объясниться!
Белка, ты ведь уже не маленькая, вернись, поговорим! Белка!»

Но я бежала в никуда и в нигде. Чтобы никогда уже не возвращаться в Хэллоуин. Никогда.