Всем привет!
Башня объявляет конкурс стихов и прозаических миниатюр на тему разного мировосприятия в зависимости от возраста. Заявки-произведения должны быть не просто о возрасте, как "явлении" :) , нет, участник должен взять какой-то определенный возраст и написать произведение от имени ЛГ в этом возрасте или от имени близких (людей/вещей) ЛГ в этом возрасте.
Для вдохновения:
Приём на конкурс продлится до 16/06/25.
Ведущая конкурса - Talya_Na.
Конкурс анонимный, стихи и проза должны быть новыми, ранее неопубликованными, произведения подаются через анонимную заявку под манифестом.
Башня оставляет за собой право не принять произведение, написанное на злобу дня, низкой художественной ценности и т.д.
Лимит стихов - от одного автора принимается до 3 работ.
В порядке флуда и для обсуждения в комментариях (если повезет) можно подать уже опубликованные произведения.
Удачи!
Опубликовано: 08/06/25, 23:50 | Последнее редактирование: Башня 01/07/25, 00:16
| Просмотров: 516 | Комментариев: 34
Всё добавлено.
Сегодня - последний день приёма (до 24.00)
[Что ж станется в ночь на 31-е?, в "недопервую четверть" …?]
Велосипед
Киев, Борщаговка. 1974 год. Весна.
Мне - двенадцать, и папа подарил мне велосипед "Ласточку". Я смотрю на него со странной смесью восторга и опасения: подчинится ли мне когда-нибудь это чудо современной техники?
Я кажусь себе чертовски неловкой и неспортивной; я сутулюсь и совсем не вписываюсь в кампанию своих активных весёлых ровесников-однокласников. Они это прекрасно понимают. Меня не травят, не дразнят, но и никогда не принимают в свои игры, считая, что я - не от мира сего. И это справедливо: я пребываю большею частью в блистающем мире своих фантазий, слегка перекроенным из реалий моих любимых книг. В этом фантастическом мире я - главная героиня; я всегда нахожусь в эпицентре ярких потрясающих событий, я всегда окружёна смелыми остроумными парнями, - не чета одноклассникам. Эти парни не ухаживают за мной - я всегда одета по-мальчишески, но они признают во мне равного, если не лидера: ведь у меня всё очень ловко выходит, - и нестись галопом на лошадях, и дерзить сильным мира сего, и выигрывать в любых дуэлях с любым сколь угодно сильным противником.
В обычном, реальном мире, в котором я вынуждена существовать, я тоже сжимаю в руках эфес шпаги, вернее, рапиры - родители по моей пылкой просьбе записали меня в кружок фехтования, но как я ни стараюсь, успехи мои в тренировочных поединках более, чем скромны. Я проигрываю все бои, а Марина Григорьевна - мой тренер - назвала меня "задохликом" и никак не сделает из меня "человека".
И вот - велосипед! Папа очень горд своим подарком: он почти полдня возится, подгоняя под мой рост седло и подкачивая шины, и я загоняю свои страхи в самый дальний угол своей души, изображая острое желание сесть и проехаться по улице. У других же это как-то выходит! Наконец-то мы выходим на улицу, и я забираюсь в седло. Но стоит мне оторвать ступню от асфальта и перенести её на педаль, как велосипед начинает опасно крениться, и я бы непременно грохнулась, если бы не надёжные папины руки: одна держит руль, вторая лежит на багажнике. Баланс тут же восстановлен; я могу со всем кофортом крутить педали, не заботясь о равновесии: папа идёт рядом и не допустит, чтобы в этот торжественный день я разбила себе нос. Когда я кручу педали слишком быстро, папа переходит на бег - как никак, а он в юности был замечательным гимнастом. Папа и сейчас может крутить солнце на брусьях и кольцах, и пройтись по квартире вниз головой - для него пара пустяков.
Папа - моя полная противоположность. Неизменный центр и душа любой кампании, тамада в любом застольи, мой папа мечтал, наверное, не о такой дочери, как я. Его искренне пугают моя интравертность, моя инертность, отсутствие друзей и подружек, отсутствие женского кокетства и желания себя приукрасить. Во мне, двенадцатилетней, вечно утонувшей в книгах, он не без оснований с ужасом видит будущую синечулочницу, эдакую старую деву,так и не создавшую собственной семьи. Моя младшая сестра, поющая соловушкой, красящая ноготки красным карандашом и пропадающая во дворе с утра до ночи с подружками, куда больше меня отвечает его представлениям о том, какой должна быть девочка-идеал. А я - не дочь, а сплошное разочарование. И всё же мой папа - это мой папа.
И когда мне заманулось год назад полезть на почти отвесную скалу на Винницком пляже, он сорвался с места и полз следом за мной до самого верха, цепко всматриваясь в каждое моё движение, шопотом подсказывая куда ставить дрожащую руку или ногу. А потом, побледневший, повёл меня вниз другими, куда более безопасными тропами, бурча потихоньку: "Не думал я, что вновь сюда полезу, да ещё потеряв всякую форму...".
Да и Днепр мы с ним уже два раза переплывали, пусть не в самой широкой его части; и я знала, что я могу, если захочу, переплыть Днепр, пусть и плаваю я наполовину брассом, наполовину по-собачьи.
А теперь папа помогает мне овладеть велосипедом...
(продолжение ниже)
Дело, правда, идёт со скрипом: мы каждый день выходим по вечерам на улицу. Папина рука, державшая руль, уже руль не держит, но на багажнике она поселилась, кажется, навсегда. И стоит этой руке на минуту-другую от багажника оторваться, как велосипед виляет в сторону, а я поспешно спрыгиваю с педалей на землю. Чему-чему, а этому я научилась быстро. Я в глубине сердца искренне удивляюсь папиному терпению: ведь уже полмесяца прошло, а я всё не могу держать баланс! Но папа не отступается...
Вот и сейчас он вышел со мною на улицу, но его окликнул сосед, и беседа, кажется, будет длиться целую вечность. Сперва я покорно жду окончания трёпа, но папа - человек увлекающийся, особенно, когда речь о сравнении умений игроков киевского "Динамо". Не дождавшись, я автоматически крутанула педаль, и велосипед поехал; папиной руки на багажнике нет, а я всё равно не падаю! Такое ощущение, что я лечу над землёй: скольжу без малейшего усилия! Никакого сравнения ни с ходьбой, ни с бегом. Мало того, мне даже удалось, не упав, развернуться и вернуться назад, к папе.
- Папа, смотри, я сама еду! - восклицаю я с восторгом, а папа, кивнув, небрежно бросает собеседнику:
- Это - моя старшенькая. Глядите, какая умница: лишь села и сразу поехала! - и уже мне с весёлой улыбкой.- Так я пошёл! Я тебе больше тут не нужен...
С этого момента жизнь моя преображается: каждый вечер я свожу по лестнице со второго этажа своего железного коня и сажусь в седло. Мир несётся мне навстречу, и он уже не кажется мне скучным или привычным: ведь я лечу как на крыльях. Странно вообще-то: с тех пор я много раз летала на самолётах, однажды прыгала с парашютом, и попробовала себя в парении на дельтаплане, но такой потрясающей лёгкости и счастья, как во время этих небольших велосипедных прогулок я никогда уже не испытала. Даже когда взяла в рент велосипед лет через тридцать с гаком. Нет, я не разучалась крутить педали, да и баланс как-то сохраняла, но божественная лёгкость куда-то девалась. Наверное, она присуща лишь юности...
то ли помню, то ли вру
В 54-м старшему вернули партбилет по делу "Ленинградскому".
А дядька по тому же "делу" выжившим покинул лагеря. И с той поры смиренно жил в неблизкой деревеньке Смородинке и баловал лепёшками сушёной ароматной из леска малины.
Потом случилась осень 57-го и в училище с Докладом старших ознакомили, а те, полусекретно, нас.
Портреты сгинули в чулан каптёрки. А подполковник помполит стал заикаться в беспокойстве.
С тех пор, свой возраст комсомольский пережив к "Весне по Пражски", прежние мозгокружения изжив, на всё и всех, как кажется, гляжу по постблокадному, по-Ленинградски.
_______
чозаху
чозаху
"приходи иногда – нет случайнее слов –
из мечты приходи, из созвездия снов,
наяву ведь уже не получится... ", - N 20 конкурсного "беспредел"
Вспомни, малышка,
любовь - это сущая ху,
всегда хочется быть вместе и верить-верить.
Она же предпочитает себя наверху -
трезвым и цивилизованным миссионером.
Но скупа она или пьяной феей щедра -
для неё, этой су,
очень важны слëзы, ласки,
матовая беззащитность колена, бедра -
что бусы на голое тело у папуаски.
Трясись же,
эй!
Бабская нежность, кольцом в носу
танцуй до дна под звуки бубна свой лунный месяц
(нас будет двое!?)
Пили, дура, некрепкий сук!
Для этой нелю не буйня ли -
навек и вместе?
И все же, малышка, то лучшая из валют,
впариваемая нам по свыше данному курсу.
Ты и я обязаны этой опасной нелю
лёгкостью птахи небесной.
А это так вкусно!
Случится, малышка,
поблекнут белила дня,
но ты не смиряйся.
Готовы ли мы на шалость?
Найди в себе нынешней
лю -
это та фигня
в которую некогда верилось не игралось.
Фатальное
ФАТАЛЬНОЕ
Мы с тобою больше не встретимся
приблизительно никогда:
и песок сквозь пальцы разветрился,
и в реке утекла вода.
Пусть недолго мы вместе пробыли,
мне хватило душевных мук.
Ну какая "любовь до гроба", блин?!
Ну какой ты "надëжный друг"?
Еле теплится жизни искорка,
сердце впало в анабиоз,
разум голые чувства вытолкал
неприкрытыми на мороз.
На потеху всем, как посмешище,
мир не видел щедрее жертв.
Ну, давай, и мозги мне съешь ещё,
и причисли к разряду стерв.
Знаю, эго ничем не лечится.
Не поможешь ему, хотя...
я-то вижу в тебе, как мечется
перепуганное дитя.
бесвребрённоё:
Петрович в 46 построил новый дом.
Дом-крепость, Замок на углу Фонтанки с Мойкой.
И целых 40 дней по-царски прожил в нём,
ударственно апоплекснувшись. Путча волей.
Здесь, в 46, Читальный, бывший Тронный, зал
двусветнооко на Фонтанку обращённый
Морской библиотеки часто посещал,
пока Союз, апоплекснувшись Перестройкой,
подваливаясь, алкосухо отмечал
сорокооднолетие Победы горько.
В сей срок бес, впившись в бок седеющей Стране,
надеждой обольстил огрел насытил, бойко
пересчитав по ходу рёбра перемен.
Скажу, прикинувшись лирическим героем,
что в 46, спрягая время перемен,
бес страстно, как Стране, и мне все рёбра строем
настроить на волну влюблённости сумел,
начав с моей неверной половинки сбоя,
с ушедшей в 37 к женатому жены,
с разделом за надцать совместно нажитого:
котомки там и сям и самиздажных книг.
В фонтанках птичьих слов "про Главное" другое
[Говоруна генсекты, меченого на
престол сообразительностями ума]
её, неверные, утопли. Не слышны.
В саду соседнем Летнем шорохи былого
октябрьским листолётом в нежить снесены.
Обременённый предложений перебором
с другими, беспокоя призраки весны,
гуляю, слушая чужих судеб укоры,
сочувствуя и проявляя интерес
к прилечь с Очередной, дабы её извечный
довольно недовольный ломких губ разрез
сменить, пусть ненадолгой, целовливо-встречной
гримаской удовлетворения в протест
схождениям случаяний, и всё бы если б…
Да нет,— межрёберная невралгия бесит.
_______
Анонимные заявки принимаются до 25/06
в 33:
**
ну нет,
ты, вроде, мир постиг, снося невзгоды,
измену, каверзы, страстей изводы,
глухой развод и радости приплода,
сложив своё учение-завет
в не первом приближении до истин,
его беспошлинно и бескорыстно
нести готов, став чуть ли не поэт…,
ну да,
ты — житель города:
тобой играют люди, боги, годы
всегда
и пусть…,
бо в этом жизни вкус:
ты сам — игрец велением Природы
Последний герой
Придут, история нас учит,
И славы дни, пусть были тяжки.
Торчали гордо и могуче
Свиные уши на фуражке.
Он наконец дождался часа –
Пусть не победы, но признанья.
Ему сей миг во снах мечтался,
Как хлопцу снится миг свиданья.
Сейчас он скажет «Слава!» внукам,
Как бы наказ пославши смене.
Но, вздув штаны протяжным звуком,
Вдруг окочурился на сцене.