Пустынные дюны шуршат пожелтелой осокой.
Вечернее небо, сгустившись и став невысоким,
Крадёт валуны – oбомшелую дрeвнюю рухлядь.
Дождями питаясь, cосновые кроны разбухли.
Здесь всё остывает: природа, сомнения, души;
Холодная Ладога солнце закатное душит,
Глотает малиновый шар молчаливым безбрежьем…
Приливы тупой безнадёги случаются реже.

Колышется сумрак, лениво раскинувшись в плавнях.
Становится время тягучим, податливым, плавным –
Ползёт, замирая, меняет движения вектор...
Блуждает у кромки воды неопознанный некто.
Над лесом вздымаются стрелы еловых наверший.
Скользят бесприютные тени живых и умерших.
Опушки темнеют в размывах туманного воска…
Лишайник на скалах, и ветер осенне-промозглый.