Глядит толпа тысячеглазая, В зенит бинокли навели... Наукой звёздною предсказано, Что тьма накроет пол-Земли!
Затменье солнечное сбудется, Раз в небесах предрешено. Луна – завистливая спутница Такого дня ждала давно...
...И час настал моментом истины. Планет нарушен паритет. Сквозь дымку облака бессмысленно Кривится диск – и меркнет свет...
На солнце тень заходит с запада, Вползает тихо, как змея: – Ну что, светило? Место занято! Теперь хозяйкой буду я.
Пусть все любуются красавицей! Повиснет сумрак над Москвой... ...Но солнце снова улыбается, Сияя круглой головой.
Не суждена во время оное Луне дневная благодать, Зато поэты и влюблённые Её ночами будут ждать.
«Глядит толпа тысячеглазая,// В зенит бинокли навели...». 1. Навести бинокль возможно НА что-либо. В что-либо бинокль навести невозможно. 2. Насколько я поняла: толпа собирается наблюдать солнечное затмение и для того навела «в зенит» бинокли… Представляю насколько возрастёт после этого количество инвалидов по зрению!
«заходиТ С Запада» - неблагозвучное скопление согласных, дребезжащее при чтении. «ВползаеТ Тихо» - споткнулась о двойное «Т».
«...Но солнце снова улыбается, Сияя…» - банальность.
И грамматические рифмы: «паритет – свет», «Москвой – головой» вместе с предсказуемой весьма «предрешено – давно» не украшают стихотворение.  
Марта Журавлёва. 2-14. Концерт старинной музыки.   4 балла
Когда старинные мелодии, затихшие Под слоем времени, вдруг обретают звук И оживают золотыми многостишьями От взмаха трепетных, согретых сердцем рук, Когда с достоинством пространство воскрешённое Вплывает в залы, принося иную стать, Я замираю, этим действом восхищённая, Дивясь величию воздушного холста,
Творящих музыку роднит такое знание, Что чуть не сгинуло под спудами эпох, В усталый вечер проникает утро раннее, Звучащий выдох хочет свежим сделать вдох. Такая собранность, наполненность, изящество! Забвенья нет, свободны смертные от пут, Встречая прошлое, ликует настоящее, И все души моей излучины поют...
«Когда старинные мелодии, затихшие// Под слоем времени, вдруг обретают звук» – неудачный строчный перенос, на мой взгляд. Из-за получающейся таким образом (после слова «затихшие») паузы, независимо от знаков препинания, читается: «Под слоем времени вдруг обретают звук».
«Когда с достоинством пространство воскрешённое //Вплывает в залы, принося иную стать». Фраза прочитывается как: пространство, воскрешённое с достоинством. Достойно пространство воскресили…
«Творящих музыку роднит такое знание, //Что чуть не сгинуло под спудами эпох». «Такое» видится здесь откровенной втычкой.
«Звучащий выдох хочет свежим сделать вдох» - не слишком удачно построенная, на мой взгляд, фраза. Выдох не может чего-то хотеть. К тому же «вдох-выдох» сразу ассоциируется с дыханием, а слово «свежий» эту ассоциацию усугубляет – неволей будя воспоминание о рекламе про свежее дыхание, которое облегчает понимание.
«ОбретаюТ ЗВук». И звук этот, к сожалению – рождённое неблагозвучным скоплением согласных на стыке «ТЗВ».
«РодниТ Такое» – споткнулась о двойное «Т».
«Звучащий выдох хочет свежим сделать вдох». И опять же, если речь о звучащем, если речь о дыхании, то, читая строку, хочется дышать в ней свободно и слышать мелодичное, но… получается: «Звучащий выдоХ ХочеТ СВежиМ СДелаТЬ ВДох». Какой тут «звучащий выдох» и какой тут свежий вдох, тут сквозь неблагозвучные скопления согласных пробиться бы!
«Что чуть не сгинуло под спудами эпох». Слово «спуд» множественного числа не имеет.
«Такая собранность, наполненность, изящество!» - вот именно этого мне, признаться, в стихотворении и не хватило.  
Давным-давно, когда большие тополя, казались выше, чем небесный купол синий, бумажный змей соревновался ростом с ними: с восторгом мальчик рыжий бегал по полям, зажав в ладошке крепкий тоненький шпагат. Змей часто думал: «...вот бы лето не кончалось!..» Ловил ветра на хвост из яркого мочала, пока хозяин продолжал собак пугать на пустырях и за околицей села… Трудяга-солнце рассылало сотни зайцев, вихрастый мальчик тоже солнечным казался, а нить в руке делила небо пополам…
Давным-давно… Уже не помню сколько лет, как вырос мальчик, а собаки одряхлели, совсем не лают, да и ходят еле-еле. И тополей больших теперь в помине нет. Пейзаж сменился: нет села и суеты, коттеджи заняли заветное местечко. Здесь даже солнце чаще ленится беспечно, чем греет за зиму иззябшие кусты… И вдруг сегодня шалый ветер-озорник, не затрудняясь для игры искать причину – из рук неловкого вихрастого мужчины картонку змея вырвал – и умчался с ним… И змей парил над скукой загородных дач, он - дерзкий символ незаконченного детства…
Нам никуда от взрослых игр уже не деться. Как и от памяти не деться никуда…
«Бумажный змей соревновался ростом с ними: //с восторгом мальчик рыжий бегал по полям». «С ними», «с восторгом»… Тянет заменить один из одинаковых предлогов, дабы избежать возникающей монотонности.
«С восторгом мальчик рыжий бегал по полям, //зажав в ладошке крепкий тоненький шпагат. //Змей часто думал: «...вот бы лето не кончалось!..» А здесь, мне кажется, не мешало бы отделить строкой «змея» от «зажав в ладошке…», чтобы избежать сумятицы.
Понравилось: «а нить в руке делила небо пополам…» и «Нам никуда от взрослых игр уже не деться. //Как и от памяти не деться никуда…»  
Алексв. 2-23. Пьяный уклонизм.   6 баллов
Нарзаном до смерти измученный Абсентом выжег абстинент, Залил души своей излучины И глаз ненужный рудимент.
И перья страуса склонённые В больном качаются мозгу... Ни зги не видят люди темные. Но я прекрасно вижу згу!
"In vino veritas" - есть мнение, Я этот тезис подтвержу: От водки лучше слух и зрение. Гляжу на згу – и тихо ржу.
Она приходит в час назначенный, Дыша духами "Cherie Mon", Когда я, потный и взлохмаченный, Цежу тройной одеколон.
В шелка одетая коровища Халдеям скажет: "Этот – мой! Нажрался, пьяное чудовище?" – И понесет меня домой.
"Остап – скотина, но люблю его!" ...Опять испорчен весь загул. Так мстит гражданка Грицацуева За тот давно пропавший стул...
«Залил души своей излучины // И глаз ненужный рудимент». Я понимаю, что имел в виду автор, но так и тянет спросить однако: что же является ненужным рудиментом глаз? Третье веко? Да и сам по себе «ненужный рудимент» – странноватое, на мой взгляд, сочетание.
«Залил души своей излучины // И глаз ненужный рудимент. // И перья страуса склонённые // В больном качаются мозгу...». Две соседних строчки начинаются с союза «и». Первая смотрится вполне органично, так как идёт перечисление: «души своей излучины и глаз…». Во второй необходимость повтора этого союза сомнительна, на мой взгляд.
«Когда я, потный и взлохмаченный, //Цежу тройной одеколон». Здесь у меня претензия к логике: ежели у ЛГ хватает денег на абсент («Абсентом выжег абстинент»), то не логично как-то ему догоняться тройным одеколоном. А тем более – кто ж ему в ресторане («Халдеям скажет: "Этот – мой!») сие делать позволит?! Ведь «халдей», - насколько знаю сленг, – это официант.
Грамматические рифмы («абстинент – рудимент», «мнение – зрение»…) в юмористическом произведении не столь бросаются в глаза, но хотелось бы, чтобы подобных созвучий было поменьше.
«Так мстит гражданка Грицацуева. За тот давно пропавший стул...» – уточнение про стул показалось излишним, смазывающим эффект неожиданности финала.
Понравились с юмором и абсурдом обыгранная «зга» и сама идея.  
Лана Сноу – капитан. 2-29. Последнее желание.   9 баллов
Июль отправил дождь на выселки, Траве навешал оплеух. Земля растрескалась и высохла, Горячий воздух дик и глух.
Жара - природы заточение, Не выйти из её палат. Тюремщик - не палач.                                   Со временем Освободит. Таков уклад.
Но человек - не куст, не дерево! Гонимый болью организм Все силы соберёт, уверовав, Что не иссяк лимит на жизнь.
...Она раскрыла ставни. Толку-то? Нет смысла ветер в гости ждать. На доктора глядела долго так. И - полушёпотом: "Когда?"
Ему не жалилась, не плакала. Хотелось только одного: Чтоб зной не стал "прощальным ладаном", Чтоб - шорох листьев под ногой.
Не суть - под чьей ногой!                               Ей - в золото, В багрянец, в грозы сентября! Агония - под молний всполохи, Под ливней стройный звукоряд...
Брела по корпусу незрячею, Осенним грезя рандеву, А в мыслях твёрдо и горячечно Пульсировало: "Доживу!"
...Поля, ещё недавно полные, Покрылись колкою стернёй... В одну из самых светлых полночей Сентябрь выдохнул Её.
«Но человек - не куст, не дерево!». Авторская мысль ясна, но… хотелось бы какой-то более изящной, более тонкой её подачи. Потому что при данном варианте так и тянет, извиняюсь, воскликнуть: «Спасибо, кэп!».
«Чтоб зной не стал "прощальным ладаном" – споткнулась о «не стаЛ ПР…».
Понравилось: «Июль отправил дождь на выселки, //Траве навешал оплеух», подводящее к заданной строчке, вписанной, на мой взгляд, очень органично. Понравились рифмы, особенно: «толку-то – долго так». Обыгрыш «онкологу-оРАКулу» - страшен своим смыслом, но точен. И образная, лишённая излишнего надрыва концовка: «В одну из самых светлых полночей //Сентябрь выдохнул Её». Чёткое, пошаговое построение – путь от июля до сентября.
Вот даже если и захочешь – типичной «конкурсной слёзовыжималкой» не назовёшь. Добротная, на мой взгляд, работа.
==========================================  
Ратмир Сварожич
Марта Журавлёва. 2-14. Концерт старинной музыки.
Когда старинные мелодии, затихшие Под слоем времени, вдруг обретают звук И оживают золотыми многостишьями От взмаха трепетных, согретых сердцем рук, Когда с достоинством пространство воскрешённое Вплывает в залы, принося иную стать, Я замираю, этим действом восхищённая, Дивясь величию воздушного холста,
Творящих музыку роднит такое знание, Что чуть не сгинуло под спудами эпох, В усталый вечер проникает утро раннее, Звучащий выдох хочет свежим сделать вдох. Такая собранность, наполненность, изящество! Забвенья нет, свободны смертные от пут, Встречая прошлое, ликует настоящее, И все души моей излучины поют...
Мелодии обретают звук – понятно. Многостишьями??? А воздушный холст откуда? Оценка: 3 балла  
Лана Сноу – капитан. 2-29. Последнее желание.
Июль отправил дождь на выселки, Траве навешал оплеух. Земля растрескалась и высохла, Горячий воздух дик и глух.
Жара - природы заточение, Не выйти из её палат. Тюремщик - не палач.                                 Со временем Освободит. Таков уклад.
Но человек - не куст, не дерево! Гонимый болью организм Все силы соберёт, уверовав, Что не иссяк лимит на жизнь.
...Она раскрыла ставни. Толку-то? Нет смысла ветер в гости ждать. На доктора глядела долго так. И - полушёпотом: "Когда?"
Ему не жалилась, не плакала. Хотелось только одного: Чтоб зной не стал "прощальным ладаном", Чтоб - шорох листьев под ногой.
Не суть - под чьей ногой!                               Ей - в золото, В багрянец, в грозы сентября! Агония - под молний всполохи, Под ливней стройный звукоряд...