— Ну вот, наконец-то! Теперь я могу тебя себе позволить! А надо было — всего-то! — сто лет назад на сто лет вперёд загадать тебя! И не спрашивай, почему так долго. И не долго вовсе. Раньше всё равно бы не получилось — ты же знаешь: у меня же стопиццот дел — так, что ли, говорили в мои пятнадцать, сто лет тому назад?!У тебя ТАМ — наверное, не меньше. Ты — ТАМ, я — здесь. И... Я всё время чувствовала, что ты- где-то недалеко. Сознавайся, ведь ты за мной иногда подслеживаешь?! Я бы и сама подслеживала за тобой, но отсюда ТУДА — возможности не было. У меня. Не наработала ещё. Тогда. Сейчас — пара пустяков! Ну — почти пара: хлопотно, да. Настроиться на твой канал... Не отвлекаться на помехи... Эх, эти помехи! Времени вечно не хватает! Но теперь мы даже можем с тобой договориться: «что, где и когда», условиться, что место встречи изменить нельзя и… Вот оно, наше время! Наверное, пора. Ты так не считаешь? Что-то я тебя почти не различаю! Не исчезай, пожалуйста! Выслушай. Зачем же откладывать? Давай устремимся навстречу друг другу! Я уже придумала для тебя всё: и место — смотри, как уютно, — и время — весна, начало сокодвижения в природе. Как тебе называться — ты выберешь сам. Хоть Амфибрахием... Шучу, конечно. Я же немного баловалась стихами. И вообще — столько всего перепробовала за эти сто лет! Придёшь — расскажу. Мне есть о чём рассказать тебе! Обещаю, скучно не будет! Правда, не торопилась я с тобой встретиться вот так, всерьёз и надолго — так ведь лучше быть уверенной во всём, продумать до мелочей, прежде чем бросаться в такое ответственнейшее в жизни дело! Да, я ответственная. Что: «Нет»? Как «Нет»?! Почему «Нет»???? Нет, не понимаю, ей богу, целых сто лет ждать, чтобы дать отказ? Ты ведь ждал меня! Этих целых сто лет! И тебе нужна была именно я! Никто другой! Как «ты уже?..» Ты уже почти родился? Ах, у НЕЁ?! У неё вас таких — … Ну, как знаешь...Я, честно, уже привыкла, что мы с тобой — так, на расстоянии... Однако, вспомнишь обо мне, когда у НЕЁ совсем не будет для тебя времени из-за всех других. Вспомнишь, что всё для тебя могло сложиться совершенно иначе... Ну да, каждому — своё. Впрочем, ты прав. Ну же, иди уже, рождайся у кого хочешь — не буду мешать. У меня, собственно, уже новый проект созрел. А там... может, ещё надумаешь — ко мне, ну лет через... сто? Раньше?.. А какой смысл — раньше? Да и какой смысл менять всё на свете, когда и так — совсем даже неплохо? Одно дело — мечтать о тебе, и совсем другое — все эти хлопоты, пелёнки,.. а так — поговорили безмолвно и... Ну так и пускай всё идёт, как прежде. Куда спешим? В мире столько всего ещё можно попробовать! Ну, и не забывай меня насовсем...
Он
— Представляешь, сколько я тебя жду? Ну нет, это какие-то твои представления. Это — ТАМ. А я — здесь. Зависаю в сети ожидания. Ты даже думать не хочешь, что такая сеть — это не самое лучшее место для молодого, здорового, пытливого, и вообще... Мне давно предлагали — и на север, и на восток даже, ну и на дальний — хотя чего я там потерял? Я к тебе хочу. Сил нет, как хочу! За сто лет все силы по сети ожидания размотал — уже и силы хотеть почти не осталось. А ты всё откладываешь. Когда сил хотеть совсем не останется, я же могу и не смочь... Так и останусь болтаться — ни тутошный, не тамошний: надо мной уже все смеются — они уже — кто по пятому, кто и по десятому разу за это время обернулись... Ржут, говорят, что меня уже почти нет... Так, тень от тени... Эх, я бы им врезал... Некоторым тут... Привратник мне последний жетон ожидания выдал: «Надоел ты мне, — говорит, — хуже горькой редьки! Ну не нужен ты ей, вот уже сто лет не нужен, возьмись за ум, не распыляй последние потенциалы — иди куда зовут!» Ну вот я и решил. Потому что иначе я никогда к тебе не приду. Ни-ког-да. Это тебе не сто лет, и даже не стопиццот. «Никогда» — это то, что нам с тобой не нужно. Всё другое — пожалуйста, а этого — нельзя. Ты же себе потом не простишь. И буду я у тебя где-то в под- или в над-сознании зависшим вирусом... А я так не хочу. Я хочу, чтобы по-настоящему. По-человечески. Знаешь, тебя из здешних никто не любит так, как я! Никтошеньки! Ну, это говорить — совсем лишне, но тебя здесь вообще не любят. И во внимание не берут. И даже из каких-то списков исключили. Я в этом мало разбираюсь. Я же за тобой подсматриваю, почти всё время. Даже когда ты спишь. Мы же не спим здесь — тут всё иначе. Я вот себе даже отдельный канал выклянчил, чтобы и ты могла за мной подсматривать. Ну, хоть немного! Но ты редко заходишь. Имя ты мне какое-то чудное придумала... Я сначала почти обиделся, а потом запомнил, привык... С именем — как-то надёжнее. За эти сто лет — пусть изредка, вот так посидим, поговорим — и вроде полегче. И тебе — тоже. Ведь так, как ты, мало кто может. А скорее всего, что и никто. О тебе говорят, что ты то «звёзды с неба снимаешь», то «дрянь несусветная». И как они помещаются в тебе, все эти «звёзды», «дряни», твой «темпоритм»?! За последние сто лет это твой третий заход — ты даже и здесь не задерживалась. Но меня к тебе не пустили — не положено, видите ли! Спектр твой, видите ли, меня погасит. А может, и не погасит, может, как раз и наоборот! Кстати, ты зря откладываешь нашу встречу. Вот увидишь: со мной у тебя всё иначе будет. Зря боишься! Я не страшный! И хлопот со мной — намного меньше, чем с твоими "проектами". Я бы тебя и тысячу ваших лет ждал, но — не положено!."Оптимизацию невостребованного материала" придумали. Для таких, как я. Хотя такой «я» — один.
Нет, я не предал тебя, когда согласился родиться у НЕЁ. Верный я. Безусловно верный. Да и не надолго я отлучусь отсюда! Это же моя маленькая уловка! Чтобы потом ждать. Тебя. Вернусь — мне ещё сто лет выдадут. Снимай свои звёзды с небес, раз уж тебе это так необходимо. Ну, может и не сто, может, и поменьше — кто знает, как у них с законотворчеством — вечно что-нибудь сокращают... Сократы небесные... Но я тебя дождусь! Придумаю что-нибудь этакое и — дождусь! Именно тебя! Так и знай! Как это у вас ТАМ говорят: «Люблю, целую»,
