Но самое обидное, что, сколько бы я перед собой ни оправдывался, вспоминая эту историю, я каждый раз воспринимал её, как свою личную неудачу. И вот теперь, когда я тащился за бугаями, то чувствовал, как всё больше холодеет у меня в груди, и как ноги мои перестают слушаться…. Потому, что боялся я снова оплошать. Да и насмешки в свою сторону слышать мне тоже как-то не хотелось….

Ведь я как думал? Думал, смогу стать таким же, как бугаи… или похожим на них, хотя бы. Думал, они вон сильные, бесстрашные, решительные, а я что? Ни первое, ни второе и ни третье. И живу ещё с оглядкой на других…. Чего уж скрывать.

И дядька, бывало, корил меня…. Что ты, мол, слушаешь всех? Что ты на всех смотришь? Живи, говорил, своим умом…. А я будто не хочу? Хочу…. Только, может, не всегда так получается. Не просто это мне даётся….

Да и откуда ж я мог знать, что всё так будет…. Потом уж... я ругал себя и бил кулаком по лбу, чтобы воспоминания из головы выбить…. И дурь заодно. До чего мерзко на душе было. Это всё потом, а тогда….

Ладно, бабы всполошились. Завизжали…. Ну, увидели они нас, да и чёрт с ним. Но ведь среди визга бабьего я детский плач услышал…. Вот что заставило меня задуматься.

А ещё…. Старуха эта… навстречу выбежала. Я узнал её. Это она сторожишку нашего ругала…. Не знаю, о чём она думала, когда накинулась на бугаёв, кулачками своими размахивая и вопя истошно: «Вы что удумали?! Прочь уходите! Прочь! Прочь!». Так вопила, что я даже зажмурился, до чего громко звучал у меня в ушах её голос….

И вдруг он прервался…. Прямо на полуслове. А за мгновение до этого…. Я готов поклясться, что слышал…. Хрустнуло что-то. Словно жука ногой раздавили.

Не знаю, что со мной случилось в тот момент…. Будто надломило меня. Сущность мою вывернуло наизнанку будто. И моё сознание билось в голове, не веря глазам и не понимая, почему всё так происходит…. Зачем?

Почему старушка совсем недавно кричала и ногами топала, а сейчас на земле лежит? Почему она руки раскинула, а лицо гримасой искажено, что смотреть страшно? И почему из-под её растрёпанных седых волос тёмное пятно расползается?

Зачем молодую бабу за волосы схватили и волокут? Зачем ребёнка её верещащего от подола оторвали и в сторону отбросили, словно надоевшую вошь? И зачем дубиной над головами размахивать, я тоже никак не мог понять….

Попятился я и уши закрыл руками, боясь снова тот хруст услышать. Да и пронзительные крики, и вопли тоже, переносить я больше не мог.

Что ещё оставалось делать? Только развернуться и бежать… Не обращая внимания на попытавшихся остановить меня бугаёв, я бежал. И бежал до тех пор, пока не вернулся туда, где после бойни убитые лежали…, где Набой мне нож вернул, и где я опять, в который раз уже, Косорыла увидел.

Косорыл сидел, прислонившись спиной к стене и опустив голову. И сначала мне показалось, что он просто задумался о чём-то. Глубоко задумался…. Может, о судьбе своей…? О том моменте, когда она, повернув на одной из развилок, привела его сюда, к этому самому месту, где он сейчас, глубоко задумавшись, сидит? А может, размышлял Косорыл и думал, что и как могло бы быть и могло ли быть по-другому? Под силу ли было ему почувствовать тот самый злополучный момент и принять какое-нибудь иное решение? Или же судьба тащила его всю дорогу за шкирку, не позволяя ничего решать самому…? И даже задуматься как следует позволила только сейчас, когда он уже перестал зажимать рукой ту дыру в боку, из которой столько крови вытекло, и склонил голову…?

Не знаю я….

Но странно как-то…. Пока я глядел на мёртвого Косорыла, ко мне опять вернулась способность мыслить спокойно, без паники. И страх, надоевший уже порядком, ушёл. Только тоска всё скребла и скребла на душе. Но от неё, понятное дело, так просто не избавиться….

Вздохнул я, пожал плечами…. И побрёл потихоньку, проклиная на ходу своих спасителей с Набоем во главе и себя заодно, за то, что связался с ними…. И желая лишь одного - поскорей убраться отсюда.

Но пусть и казалось мне, будто жуков, сколопендр каких-нибудь, или даже крота мне видеть будет приятнее, чем скотов этих Набоевских, всё же на заклание свою голову я отдавать не собирался. И в темноту, не подготовившись как следует, с задницей голой, мне соваться не хотелось. Ну и, значит, пришлось пошуровать, в жилищах опустевших….

Только чтобы ни с кем из бугаёв не встречаться, я в сторону ушёл. Туда, где жилища ещё оставались не разграбленными. Пусть и не жрал я чёрт знает сколько времени, после всех этих событий в глотку ничего полезло. Так что еду я только в торбу запихивал. Зато напился вдоволь. И палку для факела нашёл…. А вот плесень светящуюся - нет…. У нас-то её полно. В каждой семье запас имеется. А здесь…. Искал, искал….

И, я думаю, ни за что не нашёл бы, если б не тот парень, который за корзинами сидел, тряпьём каким-то накрывшись. Прятался он там, но уж до чего плохо…, что мне и всматриваться особо не пришлось. Как вошёл, сразу увидел.

- Не знаешь, где мне плесени светящейся взять? – спросил я, на шевелящуюся кучу покосившись. И усмехнулся…. Из-под тряпья со страхом и любопытством глядел на меня глаз. А его хозяин, когда наконец-то понял, что я именно к нему обращаюсь, порылся в углу…. И, корзинами похрустев, протянул мне плошку. Полную плошку плесени…. Высиживал он её там, что ли…?

Ну да ладно. В общем, мог я уже, наконец, в путь отправиться. Но только одна мысль вдруг засвербела в голове.
- Слушай, - сказал я парню, который собирался в тряпках зарыться опять. – А ты дорогу на Шарах знаешь?
Он закивал в ответ.
- Покажи мне, куда идти? – говорю я, думая: «А вдруг старик мне направление неверно указал? По рассеянности или смеха ради…?».

Парень из-за корзин вылез, огляделся задумчиво, почесал лоб и махнул рукой. Туда, мол.
Я прикинул в голове… Верно, вроде….
- Ну…, - сказал я. – Пока. Пойду я…. На Шарах.

И тут меня словно ужалило. Правда, как в первый раз, так и сейчас, услышав такие слова, я не понял, что там смешного, и в чём смысл…. Просто всё произнесённое прежде бугаями, скотами этими…, особенно шуточки их…, меня уже не веселило. А приводило в бешенство….

«Смотри, чтобы тебя там не шарахнуло. Хи…. Хи…. Хи…», - услышал я. И хоть, конечно, свою искажённую физиономию я не мог видеть, но похоже изменилась она здорово…. Ухмылочка с лица парня сползла.
- Что тут смешного? – спросил я, зло скалясь…
- Н-нет…. Н-ничего…, - заикаясь, пробормотал он и, корзинами хрустя, полез прятаться.

А я всердцах плюнул и пошёл, понимая, что пока я здесь, не дадут мне от тех гнетущих воспоминаний избавиться. Даже ненадолго, даже совсем на чуть-чуть…. И только я так подумал, тут же наткнулся на бугаёв. Из тех, что жилища грабили….

Хотел я молча мимо пройти…. Не получилось. Дорогу они мне преградили…
- Ты торгаш, что ли? – спросил один из них.
- Да, - ответил я, хмурясь.
- А чего у тебя есть хорошего? Чего приволок? – говорил бугай, на торбу показывая….
- Да ничего у меня нет…, - ответил я, начиная из себя выходить потихоньку. – С хрена ли у меня что-то будет? Если я тут, в клетушке просидел чёрт знает сколько….

- А…. Так это ты из клетушки-то…? – сказал бугай. – Куда идёшь?
- На Шарах, - произнёс я и напрягся, ожидая услышать знакомую шутку….
Но нет…. Не услышал…. Бугай лишь рукой махнул.
- Туда иди….

А я подумал вдруг: «Дай-ка спрошу, чего там, в Шарахе этом? И смешного, и вроде опасного одновременно?». И спросил…. Но толку так и не добился. Посмеялись бугаи….
- Придёшь – узнаешь, - говорят.

Полдороги я потом плевался…. Ну что за придурки такие? Почему нельзя нормально, по-человечески объяснить? Вот и гадай теперь, как себя там вести. Чего можно делать, а чего нельзя….

Нож-то я свой уж точно никому показывать не буду. Да и торбу выкину потом, скорее всего. Чёрт с ней…. А то, может, и в Шарахе Слизня хорошо знают? Так я решил сначала.

Но, даже потом, когда я пинал жука, выползшего на свет через заграждение разобранное, и когда сам через это же заграждение перелезал, и когда в кромешной тьме оказался, всё ещё думал, как мне в Шарахе не опростоволоситься и в передрягу какую-нибудь не попасть. Размышлял, о чём буду говорить, и о чём буду помалкивать…. Да и об остальном…. Всё обдумал. Осталось, только туда добраться.

А ведь это тоже непросто. Опасности повсюду. И я не считаю того жука, который хотел на ногу мою забраться…. Совсем немного пройдя, в одном из закутков я увидел людей…. Скорей всего, их бугаи недобитками-то называли. И мужики, и бабы там сидели. Тихо сидели. Притаившись. Ждали, похоже, когда захватчики награбятся вдоволь и уйдут.

И хоть прошёл я мимо, сделав вид, будто никого не заметил, опасность, что стрела полетит мне вслед, всё же была…. Я спиной чувствовал, что была. Ну а дальше началось уже дело привычное. Проходы, лишайник, тина…. Жуки, пауки, слизни, мокрицы…. От скорпиона пришлось удирать. Хорошо ещё, что ни кроты мне не попадались, ни муравьи. Как о них вспоминаю, укушенную руку начинает дёргать….

Но всё-таки странно. Старик говорил, что до Шараха недалеко, а иду, иду…. Уже два раза отдыхал. И запасы свои почти все съел. И воду выпил. Может, из-за того, что я дороги не знаю, медленно получается? Знал бы дорогу, быстрее бы шёл? А ещё развилка та у меня из головы не выходит. Не просто так, видно, на земле ракушки в линию сложил кто-то…. Один сложил, а другой пнул. Небольшой кусочек только целым остался.

А если эта линия когда-то стрелкой была? Указателем. Как на Шарах идти…. Она мой путь пересекала, а я перешагнул её, балда. Перешагнул, потому что боялся на развилках сворачивать. И сейчас боюсь. Свернёшь раз, свернёшь другой, и привет. Заблудился….

Но всё равно, чувствую, придётся к той развилке вернуться. А то впереди начинается спуск…. Что же мне теперь опять вниз тащиться? Мне так-то наверх надо….

И тут я услышал звуки… Где-то далеко, но всё же узнаваемо играл инструмент, который у нас стришкой зовут. Я его раньше частенько слышал. Как зазвучит стришка, значит, музыканты идут. И, значит, петь будут и плясать. И народ набежит с округи повеселиться. Потому что музыканты поют больше песни весёлые. Грустные-то чего петь? Грусти и так хватает….

Особенно я любил слушать, когда Поддувало пел. Играл-то он паршиво, и голос у него был скрипучий и ломкий, но уж песни…. Он их прямо на ходу сочинял. И складно так получалось у него…, заслушаешься. А до чего смешно….

Вот он, например, человека видит, и тут же песню по него сочиняет и поёт тут же…. Все вокруг смеются, а человек, если он сам весёлый, тоже…. Но часто людям не нравится, когда потешаются над ними. Тогда они или убегают, или в драку лезут. А в другой раз опять слушать идут. Интересно ведь. Да и необязательно впереди стоять, можно встать за спинами…. Я всегда за спинами стоял….

Вперёд я старался пролезть только, когда Звона пела. Она тоже умела играть на стришке.