«Расплата в этом мире наступает всегда.
Есть два генеральных прокурора:
Один – тот, кто стоит у ваших дверей
и наказывает за проступки против общества,
другой – сама природа. Ей известны все пороки,
ускользающие от законов» Дени Дидро.


Надвигалась осень. Листва уже пожелтела, по утрам иней превращал луга и нивы в сверкающее море, в верхушках деревьев шумел холодный ветер. Мой друг пригласил меня поохотиться. В его деревне в горах и лесных чащах множество дичи: собака через каждые сто шагов нападает на след зайца или стаю куропаток, а болота и маленькие пруды, поросшие тростником и водорослями, буквально кишат дикими утками и бекасами. Я с удовольствием согласился.

Когда я приехал, в гостиной уже собрались охотники. Меня с улыбкой встретил Ефим – хозяин дома – лет сорока пяти, высокий, худой, с длинным и тонким носом, узким лбом, серыми глазками, взъерошенными волосами. На стене в гостиной висела большая картина «Охотники на привале». Вдохновлённые изображением, всколыхнувшим незабываемые приключения, шумно галдели и жестикулировали прибывшие охотники, расположившись на диване креслах. Охотничий пыл разжигали и несколько чучел зверей – медведя, волка и лисицы. Неподвижные крылья неживых птиц были распластаны под потолком, словно они замерли в последней минуте полета.

Почему-то они напомнили мне последний приезд с охоты, когда с ещё не остывшим азартом я доставал из сумки подстреленных рябчиков и зайца, в комнату заглянула дочка. Она увидела мою добычу и убежала в свой уголок, где быстро накрыла платком кукол и плюшевых зверюшек, и я услышал, как она строго наказывала:

– Сидите дома! Я вам не разрешаю выходить! Не то вас охотники постреляют!

После ужина и шумных разговоров о предстоящей охоте, все разошлись по комнатам, чтобы встать пораньше.

***

Я шёл по выжженной пустыне. Раскалённый воздух обжигал лицо и лёгкие. Вдали виднелся чёткий квадрат леса. Собравшись с силами, я стал идти быстрее и вошёл в освежающую тень. Всё вокруг показалось мне необыкновенным – деревья с широкими гладкими стволами и густыми ветвями, покрытыми огромными листьями с мелкими ворсинками, лужайка с большими пёстрыми цветами, колючие кактусы. Лес оживляли птицы, спокойно перелетающие по ветвям.

Но меня преследовало ощущение опасности. Казалось, кто-то неслышно шёл за мной по пятам и сердце начинало колотиться, как шальное, больно ударяясь о рёбра. Мне пришло в голову, что в этом странном лесу могут жить огромные звери. Я убедился, что мои опасения не напрасны, когда услышал, как эхом раздался яростный рык волка. Зверь уже подкрадывался ко мне. Я побежал так быстро, что картинка перед глазами иногда расплывалась, но всё же я ловко маневрировал меж деревьев. Дикий рёв, леденящий душу, всё приближался. Запах волка до отказа наполнил мои лёгкие. Дыхание врага было совсем близко. Я поскользнулся и куда-то летел, обдирая ноги и руки.

***
Глубокая сырая яма была покрыта густым плотным мхом, благодаря которому падая, я не покалечился. Верху плыли белые, похожие на диковинных зверей облака, я почувствовал блаженство природы и то, что мне предстоит единоборство с чужим незнакомым миром. У меня не было даже обычного ножа. В кустах послышался шорох, и я стал прислушиваться. Солнце светило мне в глаза, но я смог различить птицу, которая шумно взлетела и скрылась в кустах. Я немного успокоился и попытался выбраться, скользя по бархатной поверхности мха и цепляясь за какие-то вьющиеся растения с резким запахом.

Когда почти выбрался из ямы, надо мной раздались и резко оборвались мелодичные призывы голубя, ветки зашевелились, и я увидел перед собой трёх странных существ. Высокие, с развитой мускулатурой, похожие на людей, они были покрыты серебристым мехом. Если бы у них не были фигуры людей, я бы сказал, что это волки. Не дав мне опомниться, незнакомцы, оглушительно крича, бросились на меня. Я попытался защититься, но получил удар по голове. В глазах потемнело, я зашатался под тяжестью навалившихся тел, и, теряя сознание, продолжал обороняться. Но у нападавших похоже не было цели убивать меня. Я упал на край ямы, высокий мох наполнил мне рот и нос, я плохо видел. Мои руки и ноги связали крепкими веревками. Едва живой от усталости и отчаяния, я закрыл глаза.

Мои победители, оживлённо переговариваясь на непонятном языке, уселись в тени рядом со мной. Отдохнув, они поднялись и жестами велели идти с ними. Я тоже знаками попросил развязать меня, понимая, что сопротивляться бесполезно. Они согласились, и я, в сопровождении этих странных существ, пошатываясь, побрел по дороге, пока мы не пришли к небольшому домику. Легко открылась дверь и меня втолкнули в невысокое помещение. Один из провожатых снял с гвоздя стальной обруч и грубо толкнув меня под подбородок, примерил его на мою шею. Затем он вытащил стальную цепь и соединил с обручем.

Только сейчас я осознал всю тяжесть случившегося. Я сидел на грубой лавке и тупо ждал, совершенно не представляя, куда я попал и как мне освободиться. В лесу я потерял часы и не знал, сколько времени прошло. Наконец за мной пришли. Два человеко-волка сняли ошейник и повели меня по грунтовой дороге. Мы пришли в большое каменное здание странной формы, напоминающей живое существо.

На меня смотрели холодные жестокие прожигающие насквозь глаза. Я понял, что это представитель более высокой касты – у него была очень красивая, более светлая, гладкая, переливающаяся серебристая шерсть. Было странно, что он заговорил со мной на моём родном языке. Похоже, за то время, пока я сидел, прикованный цепью, обо мне всё выяснили.

– Как ты попал в этот лес? Все жившие раньше в городах люди уже на учёте в миграционном бюро. Вы – люди, почти уничтожили живой мир. Мы пришли вовремя и спасли эту планету. Нам понадобилось пятьсот лет, чтобы разобраться с перенаселённостью, нехваткой сырья и продовольствия. Мы остановили цунами, ураганы, землетрясения, участившиеся извержения вулканов... Боги Света из созвездия Ориона руководили нами и контролировали. Сейчас у нас десятки тысяч агентов, орбитальные станции, средства массовой информации, вся наука, политика, экономика. За один день мы можем убрать любое количество людей, переместить, заменить другими. Ты сейчас отправишься в изоляционный сектор. Это единственное место, где позволено находиться вам, людям.

Он подошёл к экрану, пушистой рукой внёс дату и время и произнёс высветившийся номер.

– Девятьсот шестьдесят пять триста двадцать. Запомни! Тебя проводят.

В многоярусных подземных галереях горел яркий свет, кондиционеры гнали сухой воздух. Через каждые двадцать шагов стальные решётки перегораживали коридоры. Слева и справа тянулись бесконечные ряды дверей со смотровыми глазками.

Время шло медленно. День был наполнен бесконечными проверками, наказаниями карцером. Я равнодушно и тупо ел плохую еду, терпел унижения, спал на тощем матрасе, а надо мной день и ночь шумела громадная электронная машина, тасующая, как колоду карт, тысячи человеческих жизней. Люди выполняли самую тяжёлую работу, которую нельзя ещё было доверить роботам. С них не спускали глаз надсмотрщики – высокие, покрытые серебристым мехом существа.

Вблизи зеленел лес и пели птицы. Чистое голубое небо слепило глаза своей яркостью. На лугу паслись табуны прекрасных лошадей, важно расхаживали павлины, летали огромные орлы. Покачивая ветвистыми рогами, как коронами, не спеша ходили олени. Металлическим блеском переливалось оперение миниатюрных птичек, похожих на шмелей. Теперь здесь, на зеленом, цветущем лугу под чистым небом успокоились былые страсти, утихли мнимые бури, рассыпались самолюбивые мечты. Природа заявила о своих правах и стал слышен её настоящий голос, когда-то заглушённый суетой человека. И я подумал – то, что почти всегда равнодушно называл пейзажем, было проявлением всей природы планеты в целом.

***
Подскочив в постели, я тяжело задышал. Облизав пересохшие губы, я треснул кулаком по кровати. Жуткий сон! Холодный пот был скользким и зябким, как кожа змеи. Ещё не рассвело и комната была погружена во мрак. По телу неожиданно прошёлся озноб. Леденящий душу страх протянул свои цепкие лапы и хватал за горло. Задыхаясь, словно меня реально кто-то душил, я вылез из кровати и еле устоял на ногах, пытаясь сбросить наваждение из сна.

***
В гостиной послышался шум. Охотники переговаривались и собирались завтракать. В мою комнату постучала Петровна, старшая сестра хозяина.

– Просыпайтесь, все уже собрались. Ждут только вас.

Я спустился в гостиную совершенно разбитый. Картина, где охотники хвастались своей добычей, показавшаяся мне вчера такой спокойной и умиротворяющей, и чучела зверей заставили меня замереть. Все пространство комнаты перерезал острый, жёсткий взгляд человека-волка. Я понял, что сегодня, а может быть и никогда уже не смогу поднять ружьё и выстрелить даже в зайца или куропатку.

Я сказал хозяину, немало удивив его, что в охоте участвовать не буду и в этот же день уехал.