Никифор Молочков в газету "Красный хряк"
Писал стихи о Сартровском уезде:
"Не убран урожай - но хороша заря",
Картошка мерзлая под гроздьями созвездий",
"Солярки нет? Так почитай "Солярис",
"Возмемся за руки и закричим "Асфальт!",
Еще сонет "Просроченная старость"
И триолет "О соевый! О фарш!".
Поэмы философские "Я - фейк"
И "Похожденья генерала Фейка"
Главред забраковал: "Ненужный шлейф:
Встревожатся диванные берсерки.
А наша цель - стабильность и покой.
Мы для того, чтоб буквы не забылись.
Пускай пребудет осень "золотой",
Зафедерясь и зарассеясь.
Тем более...теперь...момент неловкий:
Ты со вчера, поэт, - иноагент.
Представь над нежным хокку маркировку:
Вот так под сумоистом гейши нет.
А, может, есть. Проверить не рискну,
Скрывает облако прекрасную луну.
А ты - высвобождаешься пока что,
Сотрудничество я остановил".

- Постой, постой, а мой псаломъ вчерашний
"Куда бы ни пошел Нафанаил"
Промаркирован?
- Нет. Огромный штрафъ.
Но кто без штрафа, первый бросит камень...
Те, кто не путался в заметках и стихах,
Зависнут в некрологах и рекламе.
И как-то выплатим.
Никеша, извини.
Я бы еще сто лет тебя печатал,
Но островок свободы и хуйни
Стал необъятен.
Вот. Куда пойдешь?
- К Вмазаеву. - Да не, я про работу.
На ферме есть вакансия. Падеж
Грузить, сжигать. Ни смысла, ни заботы.
Вся тленность бытия - как на ладони.
Зп огромная. Но свиньи там - что кони.
Работа для поэта и тебя.
- Подумаю. И все-таки за что мне
Иноагенство? Как-то не припомню,
Чтоб гонорары были не в рублях,
Чтоб я срывал цветы либерализма
И дружбу с англосаксами водил...
Ведь каждый день подкожно телевизор
Себе вводил!
- А помнишь, как пришло пятьсот тенге
За стих про русские осины в Казахстане?
Ты пил два дня. За наш особый ген,
За йети, за Вмазаева, за сани.
Санни Леоне. И возник вопрос
(Ведь у тебя на аватарке - сало?).
Старушки заподозрили... Донос
Альбина Туктасыновна писала.
- Учительница!?
- Да.
- Не ожидал.
Я думал, воспитатели детсада:
Намедни эпиграмму написал
Про детские военные наряды.
Мол, не прочны и не правдоподобны.
И на пилотках - ни звезды,
Как будто в небесах холодных.
Но Туктасыновна, но ты!
Как ты смогла? С таким запасом
Словарным? Может, кто помог?
- Да, говорят, мужчина в рясе
Ей помогал.
- А. Значит, Бог.
Ну, ладно, с Богом. Только снимут
С меня агента - Музу зырь.

Никифор вышел. Безмужчинно
Теперь на улицах. Призыв.
Все фонари налиты мраком,
А за спиной глаза горят.
То ли главреда, то ли хряка...

- Следит за нами Старший Хряк.
И как теперь мне в сердце добром
Убить веселейшие сны?
Где я присел и грязной бомбой
Под дверью Туктасыновны
Ей намекнул, что так не надо,
Что так не должен педагог...
Но из меня - плохой едок.
Да и бомбить зимой
прохладно.