Эту историю я слышал много раз от моего отца – Абашина Анатолия Николаевича. И где-то лет с пятнадцати-шестнадцати до тридцати годков постоянно прерывал его во время каких-то застолий нашей семьи. Раздражало меня, что отец, как выпьет, начинает рассказывать одно и то же. Молодые – это те ещё дурни.
Отец не воевал.
Воевал его отец – Николай Фёдорович. Воевал в знаменитой кавалерийской дивизии Доватора с первых дней войны. Но это другая история…
Отцу в июне 1941 года было семь лет и пять месяцев. Жили они в Подмосковье, которое теперь стало Москвой. Дед был начальником железнодорожной станции, а бабушка… не помню, кем работала (надо будет спросить отца). Знаю, что в юности бабушка была управляющей каким-то имением какой-то барыни. Потом была революция и первый муж (важный партийный функционер), которого в 1930-м куда-то увезли безвозвратно. Но это другая история, о которой спросить больше некого – тётя Маша (дочь от первого брака бабушки и сводная сестра моего отца) уже умерла.
Семья жила рядом с железнодорожной станцией. Дед управлял станцией, бабушка где-то работала, дети росли. Маше было четырнадцать. Отцу – семь с половиной. Младшей – Люсе – четыре…
22-го или 23-го июня 1941 года дед ушёл на фронт. А бабушку с Машей забрали на работы осенью этого же года.
Отец с Люськой остались одни.
Пока было тепло, жили нормально. Огород, крупа, мука… дрова ещё не закончились. Мать раз в неделю приезжала.
А потом поняли, что кинули в печку последнее полено…
А дров было взять негде. Лежали шпалы, которые тронуть не посмел бы ни один человек… даже семи лет от роду. О «сталинских колосках» знали с пелёнок.
Ноябрь 1941 был холодным. Очень холодным. Бабушка почему-то не приехала, когда её ждали. Из продуктов осталось немного муки. Отец думал, что… всё…
И здесь во двор зашли солдаты… Не знает отец сколько их было. Взвод, рота, батальон…
И офицер отдал приказ изрубить все шпалы на дрова. Дров получилось много. До весны хватило с избытком. Офицер оставил бумажку с печатью части, что все шпалы ушли на нужды Красной армии… А ещё много продуктов… Благодаря этим продуктам отец с Люськой и выжили (бабушка с Машкой приехали только перед новым годом).
Взвод, рота, батальон… Ушли через два дня. Отец их провожал. И когда они ушли очень далеко, отец нашёл на дороге новёхонькую ложку. Из неведомого тогда материала «нержавейка»…
Эта ложка всегда была «отцовской» ложкой. Я даже по лбу пару раз получал от него (не очень сильно). И сколько раз я ел этой ложкой всяческую вкусность…
А отца я больше никогда не перебиваю…