Из-за погоды и по иным причинам массовый сбор огурцов задержался почти на месяц, что вызвало небывалую чехарду цен. Тут и раньше не было ясности – супермаркеты и частники попеременно то жестко демпинговали друг друга, то нещадно спекулировали. Теперь же и на базаре в соседних рядах случалась трехкратная разница. Ничего плохого, конечно, но и хорошего маловато.

Пенсионер Куприянов привез с дачи два ведра долгожданного овоща и, устроившись на рассвете рядом с торговцем копченостями, в сотый раз прикидывал возможную прибыль. «По пятьдесят никто брать не будет, простою здесь до китайской пасхи и уйду ни с чем. А за пятнадцать разберут! Даже оба ведра могут взять. Сразу! Только, что мне с тех пятнадцати рублей – пшик с маслом? Ищите дураков даром спину гнуть!» Так и не придя к внутреннему согласию, первому же покупателю он интуитивно выпалил:
– Двадцать пять.
– Понятно, – равнодушно произнес покупатель и направился было дальше.
– Что не так? – остановил его Куприянов, – Дороговато, что ли? Поторгуемся! Может, скину на опт.
– Что там скидывать? Огурцы, небось, позавчерашние. Впариваете по дешевке лежалый товар.
– Вот те раз, в ночь собирал!
– Не верю я тебе, дед.
«Вот же аспид!» – мысленно возмутился Куприянов, – «А ведь он прав – красному товару и цена должна быть красная.» Сосед-мясник поддакивал:
– Негоже задаром свежатину отдавать. Проси больше!

Следующий покупатель услышал от деда твердое:
– Пятьдесят.
– Совсем куркули совесть потеряли. Дорого!
– А ты найди дешевле.
– Чего искать-то? Вон там по тридцать продают, плохонькие по двадцать, а переростки бесплатно суют в нагрузку.
– Туда и иди за лежалыми огурцами, не прогадай только.
– Туда и пойду. Крохоборы… – буркнул покупатель и, отвернувшись, стал нюхать копченый окорок.
Мясник согласно закивал:
– Если кто цену и задирает, то точно не я. Весь базар обойди – дешевле не купишь! За сырое сало, посмотри, ломят сколько, а у меня копченое дешевле.

Время шло, продажи не задавались – за шесть часов стояния за прилавком удалось реализовать еле-еле полведра. Жарило солнце, покупатель большей частью уныло шел мимо. «Какие же мы все-таки стали другие – торговцы стали, скопидомы», – подумал Куприянов, прикрыв глаза, и вспомнил, как они с женой, молодые и веселые, ездили на море – угостившись у хозяйки адыгейскими сырными пирожками, купив чурчхелы, шли на пляж загорать. До чего же вкусная была эта чурчхела! И стоила недорого, а уж сезонные фрукты вообще можно было брать за копейки горстями. Сейчас все стоит денег. Орехи, абрикосы – все на продажу, все наживаются на всем.

– Сегодня не повезло – завтра повезет, – утешил его сосед на прощание, – приходи завтра.
– Что-то не очень охота, – ответил Куприянов и ушел домой.
Дома он помыл огурцы, засолил их в тех же ведрах, через неделю продал втридорога на ближайшем «зеленом рынке», на выручку купил пива, дорогущей красной рыбы, а вечером устроил себе с супругой романтический праздник живота и воспоминаний.