- И где же смерть Кощеева?! - спрашивал Иван-царевич уже, наверное, в тридесятый раз.

Его собеседница, старуха с большим носом и огромной бородавкой на лбу, выпила по меньшей мере три кувшина червлена вина и была явно под властью хмеля.

- Ну, дык, милок, ясно дело, - говорила она, заикаясь и бросая на Ивана кокетливые взгляды, - в яйце смертушка его. Да только после того, как утку сготовили по пекински, а из зайца смастерили шапку, пришлось Кощею новый схрон искать. Вот и нашёл он его в новом мире. Не всё же сказками жить, верно?

- Бабуль, ну ты хоть карту мне нарисуй. Где это яйцо искать-то?

- А чего ж, можно и карту. - Ведьма накрыла рукой тарелку перед собой, что-то прошептала, и на тарелке появились линии. Они причудливо завивались, образуя собой улицы, площади, бульвары и аллеи.

- А знаешь что, касатик, - Баба Яга посмотрела мутным взглядом на Ивана, - пожалуй, сослужу тебе я службу: перенесу туда, где это яйцо хранится. А дальше ты уж сам по карте моей волшебной доберёшься.

Старуха схватила свой посох, дважды ударила им о землю, а третий раз — Ивану прямо по лбу. У того вдруг закружилась голова, земля ушла из под ног. Он едва успел схватить тарелочку с картой и погрузился в пелену тумана болотного...

* * *

Очнулся Иван от резкого и продолжительного звонка. Страшное рогатое чудище надвигалось прямо на него, при этом издавало громкие трели и дребезжало. Чудище остановилось прямо перед ним. В самой пасти этого монстра сидел человек.

- Прочь с дороги, аниматор! - крикнул он Ивану. - Трамвай тебя не объедет.

Сверяясь с картой, шел наш царевич по широким улицам, выросшим, словно в сказке, на болотах, где он сидел давеча с Бабой Ягой.

Напротив подворотни дома, на котором красовалась табличка ″САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. УЛ.РУБИНШТЕЙНА 25″, тарелочка осветилась ярким зелёным светом. Откуда-то из глубины до Ивана доносились всевозможные звуки. Царевич свернул в подворотню. Там пахло конюшней и сыростью.

Однако никаких лошадей внутри не было. Иван словно оказался в огромном колодце в котором стены — обшарпанные дома.

Прямо посередине этого двора-колодца, огороженный с четырёх сторон ленточками, стоял рабочий с каким-то прибором, похожим на острый клюв неизвестной гигантской хищной птицы, и лениво ковырял им землю.

А вот и звуки. Они доносились отовсюду. Из одного окна слева от Ивана двор наполняли хрипы контрабаса, словно на нём играл Змей Горыныч своими короткими лапами с длинными когтями.

Из окна напротив, заглушаемый шумами и царапаньем, баритон картавил:
″Где вы теперь? Кто вам целует пальцы? Куда ушёл ваш китайчонок Ли?″

Из окна слева показалась женская голова со странной причёской — волосы, будто змеи, скрутились на ней в колечки.

- Валентин Валентинович, выключите уже, наконец, свой патефон! Из-за вашей шарманки мой Сёма не может выучить свою партию, - проорала голова.

В окне справа появилась мужская лысая башка:

- Это потому, Элла Соломоновна, что у вашего Сёмы нет ни слуха, ни таланта.

Из окна прямо перед Иваном высунулся молодой парень:

- Да дайте вы уже тишины! У меня завтра экзамен! Мне что, к учебнику наушники подключить, чтобы вас не слышать?!

И тут двор оглушил ″клюв птицы″ в руках рабочего.
Он перекрыл все остальные звуки, и эхо его поднялось по стенам домов и улетело в неизведанное царство.

И вдруг всё стихло.

Там, где только что стоял рабочий, из земли лился поток света. Люди в окнах исчезли, словно по чьему-то хотению и велению.

В какой-то сажени от земли парило золотое яйцо.

Иван бережно протянул к нему руки...

На конкурс "Картинка маслом"
К картинке №2
http://litset.ru/publ/15-1-0-52605