В этой части города была большая потребность в строительстве депо. На собрании городской управы, рассмотрели все возможные варианты, и почти уже утвердили один странный проект строительства и реконструкции в так называемом дворе-колодце. Предполагалось заложить кирпичом окна конторок, выходящих во двор, сделать над ним перекрытие и проложить туда рельсы. Автор так радел о детище, что попросил местного художника визуализировать свой проект перестройки. Последний увлёкся, и нарисовал несколько картин. В числе прочих была представлена эта, вызвавшая долгое молчание. Наконец, кто-то из членов комиссии кашлянул и спросил: — Что это? — Уголок отдыха рабочих смены, — был был ему ответ, — Где, как ни в самом углу двора, удобнее расположить это место? На картине были стол, кресла, кровать, и даже небольшие репродукции на стенах. А как же, ведь в свободное время, работники с удовольствием приобщаются к прекрасному, а некоторые, даже рисуют, как некогда наш, исполнительный, ныне художник. Он так же сообщил, что не нарисовал подразумевающиеся здесь потолок и перегородку с дверью, ибо так было гораздо лучше видно. В результате, проект, всё-таки не утвердили.
Но представитель соц арта стал первым советским сюрреалистом, признанным на западе. Со временем он стал известен и другими своими картинами. Они так же были заказаны членами городского совета в качестве наглядного представления различных проектов, впоследствии, как правило, отвергнутых.
Во времена перестройки стиль поднял голову, расцвёл, и нашёл свои воплощения в архитектуре и градоустройстве, причём в таких масштабах, что даже получил отдельное название. В народе его стали звать «нуворишем». Живописное же направление иссякло, не потеряв загадочность и прелесть. Художник давно почил с миром, где-то на юге Франции, но его картины остались. Как и вопрос о существовании направления сюрреализма в советской живописи. Может, называть его ЖКХ-реализмом? - задаются вопросом многие искусствоведы.
Очень тебе рада