Рядовой Гохин утопил свой автомат.
Не то чтобы совсем утопил: бежал вперёд, кричал: «Ура!», вот и запнулся о корягу.
Ну автомат и выскочил из рук прямиком в лужу.
А замполит Плюхов тут как тут: «Ты что делаешь, мерзавец?! Срываешь учения, подрываешь обороноспособность Родины и портишь социалистическое имущество?!
Продолжать атаку, сукин сын, а потом решим вопрос о наряде вне очереди!»…
Бежит опять Гохин, орёт: «Ура!», а из дула автоматного грязь капает...
Добежал, взял высоту, а замполит тут как тут: «Ты, мерзавец, какую высоту взял? Надо соседнюю брать — эта и так наша! Марш на захват, а после и о гауптвахте подумаем!»…
Снова бежит Гохин, орёт изо всех сил, а грязь в дуле автомата пробкой засохла.
Добежал. Взял высоту.
Пленных отпустил — стрелять всё равно не из чего...
Только хотел автомат почистить, Плюхов шипит в ухо: «Ты, мерзавец, отпуск взял и на курорт что ли приехал? Отыскать свой взвод и продолжить учения!».
Не нашёл Гохин взвод, вернулся в казарму. Почистил автомат, бродит туда-сюда грустный. Вдруг видит: банки с красками стоят — ремонт что ли какой был или к приезду начальства газоны красили да цветочки на них рисовали...
Взял Гохин ярко-розовую краску, задумался. И вдруг присел на траву да начал автомат красить.
А замполит тут как тут. «Что ты делаешь, мерзавец? Ты издеваешься? Это по твоему красиво? Уж я тебя научу, как различать «Красиво» и «Некрасиво»: за порчу социалистического имущества тебя следует расстрелять!»...
Поднялся Гохин с травы, встал по стойке смирно: «Разрешите доложить, товарищ замполит, - Смерть всегда некрасива! Но и в некрасивости есть цветовые вариации.»...
И выстрелил в Плюхова.