В КОНЦЕ ПУТИ

Бабе Вере не спалось. Ноябрьская ночь казалась бесконечной. Было прохладно – ещё не включили отопление – и пахло обычными запахами стардома: хлоркой, лекарствами, и старостью. Соседка по комнате давно спала, похрапывая и положив руку, как ребёнок, под щёку. Баба Вера ей завидовала: «Счастливая! Внучка навещает… Звонят ей…» А к ней никто не приходит. Некому. Баба Вера крутилась в постели, старалась устроиться поудобнее, согреться, но не получалось. Пришлось встать. Она сходила в туалет, выпила снотворное, надела шерстяные носки – соседка подарила, и снова легла. Пытаясь заснуть, прокручивала прожитую жизнь, как киноплёнку в обратном порядке, хотела понять, как же так получилось, что она осталось одна в конце жизни – никому не нужная, в казённом доме, и ни одной родной души на белом свете!..
Год назад ушёл из жизни её муж Алексей. Не официальный муж – сожитель. Но с ним она прожила последние пять лет, перед тем, как попала сюда. Хороший был человек, не обижал. Правда, выпивал иногда, но был смирным, не буянил. А вот дети его её не любили. Не могли ему простить, что он, овдовев, с ней сошёлся. Боялись, видимо, что она к нему из корысти какой пристала. Какая корысть? Он сам жил на птичьих правах в своём доме, после того, как переписал его на детей. А у неё были свои сбережения – на чёрный день. Видимо, этот чёрный день настал, когда Алексей умер, а её попросили освободить жилплощадь. Вот деньги и пригодились – для оформления в казённый дом и проживание в нём…
Нет, надо было остаться с Сергеем Петровичем! Глядишь, и своя бы крыша над головой была. Но нет – гордая, не смогла подружиться
с его пацанами – такие балованные, просто ужас! А он – всё для них! Порой её не замечал, последнюю копейку на них тратил: то секции, то магнитофон, то мопед… Психанула, подала на развод. Разругались. Ушла. Квартиру сняла. Он приходил, просил вернуться. Но она держала фасон. Дура! Кабы знать, что будет… А Сергей Петрович нашёл себе женщину с ребёнком. И года не прошло – утешился! Живут… Что теперь жалеть?.. Сколько лет прошло… У них уже внуки.
А тогда, по молодости не сделала бы аборт, и у неё были бы… Эх, Витька! Что же ты таким правильным оказался? Ведь мог остаться в институте, так нет – «В армию пойду! Жди!»
Ждала. Целых два месяца! А потом на танцах познакомилась с Гиви. Стали встречаться. Как так получилось, что сразу забеременела?.. Он уехал. Пришлось тайно сделать аборт. Вот после этого дети и не получались. А Витёк вернулся – ему рассказали. Не простил… Сейчас и у него, наверно, внуков полон дом. Лет десять назад говорили, что в Туапсе живёт с детьми. Жив ли? Помнит ли?..
Как-то не везло ей с мужчинами. Может, потому, что никого особо не любила. Только по Витьке тосковала – первая любовь. Надо было дождаться, и всё бы пошло по-другому… А с Гиви её познакомила Витькина сестра Светка. Она же их и переночевать к себе пустила – подруга! Она и с абортом помогла. Она же и рассказала брату!
Сколько раз потом подруги её подводили! Валентина, Тамара, Ленка… Всем от неё всегда чего-то было надо. Конечно, зарабатывала хорошо, перед развалом Союза поставили бригадиром в ОТК на их заводе. Девки завидовали и постоянно тёрлись вокруг неё – знакомили, отбивали, интриговали… Тамары уже лет семь как нет. Валентина ушла первой – она старше Веры
была на 10 лет. А Ленка жива – нашла себе старичка одинокого с квартирой. Вмиг окрутила… Умеют же люди…
Баба Вера погружалась в сон. Образы её мужчин, подруг, картины прожитой жизни постепенно обволакивал туман, и наступала темнота. В доме престарелых глухо раздавался чей-то кашель, в коридоре слышались чьи-то шаркающие шаги, кто-то вздыхал за стенкой… Кому-то тоже не спалось…