Учитель физики

Малая родина встретила Виктора Сергеевича новым вокзалом.  Разноэтажные модули с островерхими башенками, объединённые в единое краснокирпичное строение, делали его похожим на часть средневековой городской стены, защищающей город от набегов степных кочевников. «Интересное решение», - мысленно одобрил  проект Виктор Сергеевич, выходя через стилизованные под старину ворота.  
Привокзальная площадь, когда-то казавшаяся огромным асфальтовым плацем, оказалась маленьким пятачком, зажатым уже совсем незнакомыми зданиями. Разумеется, Виктор Сергеевич ожидал, что детские воспоминания не совпадут с его нынешним восприятием, но не настолько же! Он огляделся, пытаясь найти хоть какие-то приметы прошлого. К счастью, парк, через который мальчик Витя десять лет подряд ходил в школу, остался на прежнем месте. Слегка волнуясь, Виктор Сергеевич ступил на аллею старого, теперь уже очень старого, парка.
 И здесь новое перемешалось с прежним.  Бывшие когда-то  мягкими и уютными, песчаные дорожки спрятались под банальной тротуарной плиткой; тяжеловесные, вросшие в землю скамьи сменились тонконогими, кокетливо изогнутыми, лавочками; а вечно недействующий фонтан всё так же был недееспособен и окружен скульптурами девочек в каменных старомодных платьях.
- Старею, что ли? – усмехнулся Виктор Сергеевич, - всё бы мне критиковать да ностальгировать.
 
Школу, открывшуюся взгляду сразу за парком, Виктор Сергеевич не узнал, да и не мог узнать, поскольку на её месте стояло современное, похожее на арт объект, здание, обнесённое прочной, но ажурной и лёгкой на вид, металлической оградой.
Виктор Сергеевич любил учиться. Точнее сказать, он полюбил учиться, когда в старших классах появился необычный предмет под названием «Физика».
Преподавателем этого предмета тоже оказался не совсем обычный человек. На первый взгляд он выглядел довольно непрезентабельно, даже неряшливо. Вечно перепачканный мелом, он забывал вовремя отряхнуться; его волосы частенько были взлохмачены; роговые очки висели на кончике носа, и когда он поднимал глаза от журнала, они со стуком падали на стол; а над нижним бельём, выглядывающим из-под брюк, тихонько хихикали зоркие одноклассницы .
 Но все: и отличники, и двоечники - со временем зауважали и даже полюбили Геннадия Степановича, прозванного по школьному обычаю Генычем.
 Этот странный человек не преподавал физику, а восхищённо делился её тайнами, заново открывая на уроке давно открытые законы. Он порой входил в раж, бегал по классу и, как увлекательный детектив, рассказывал очередной скучный материал.
Детей трудно обмануть, они легко отличают спектакль от искреннего воодушевления.
Геннадий Степанович не умел притворяться.
Бывало, в порыве, он мог назвать ученика, оскорбившего его незнанием величайшей из наук, бестолочью, трижды взятой в куб, а  девчонок, путающихся в его предмете, обозвать болотом, но  при этом крайне уважительно относился к ребятам, которых сумел зажечь своей любовью к физике.
Не было случая, чтобы чьи-то родители пожаловались на Геныча, да и сами дети никогда на него не жаловались, осознавая справедливость выданных характеристик и собственную вину.
Виктор Сергеевич на секунду представил нынешнее поколение учеников и родителей, зацикленных на собственных правах и забывших о собственных обязанностях, и опять почувствовал приступ ностальгии по прежним, более адекватным, на его взгляд,  взаимоотношениям.
То далёкое прошлое, и привело Виктора Сергеевича в город его детства, в его школу.
Он не смог попасть на встречу выпускников, приуроченную к восьмидесятилетию Геныча, но как только выдалась свободная неделя, решил исправить это упущение.
Геннадий Степанович уже не работал в новой школе, но адрес его в учительской дали, предупредив, что старый учитель сейчас не дома, а в больнице:
 – Возраст! Что Вы хотите?
На другой день Виктор Сергеевич отправился навестить любимого педагога.
Он слегка опасался, что не узнает учителя, которого, не видел без малого сорок лет. Но тот оказался ещё совсем не плох. Хоть и с палочкой, похудевший, в обвисшем спортивном костюме, но всё тот же Геныч, живой и непосредственный, он был искренне рад своему ученику; а когда узнал, что Виктор, закончив МГУ, занимался ядерной физикой, побывал во Франции и Швейцарии, где работал с адронным коллайдером, то необычайно возгордился им.
Он тут же засыпал Виктора Сергеевича вопросами по поводу чрезвычайно интересного для него проекта. И ученик увидел, как на глазах молодеет его учитель, как дрожат от возбуждения его руки, как блестят глаза.
Потом они вспоминали школу, кружок физики и опыты, которые умудрялся проводить Геныч на бог весть из чего собранных им приспособлениях.
«Спасибо Вам, Геннадий Степанович! – уходя, поблагодарил Виктор Сергеевич учителя. -  Только из-за Вас я стал учёным-физиком».
 - Нет, нет, Витюша, - запротестовал Геныч. Ты и без меня бы стал физиком!
Геннадий Степанович по-прежнему был уверен, что лучше этой науки нет, и лучший ученик, разумеется, должен был служить только ей!