Помню, когда я была маленькой девочкой и шла босиком по краю голубого прозрачного озера, я смотрела, как в воде отражаются белые облака. Я думала тогда, что льющийся с неба свет похож на краски, которые художник разлил по озеру и деревья стали сиреневыми и розовыми. Сердце наполнялось ожиданием нежности и любви, нарисованной мне судьбой на лазурном экране воды. Желание понравиться кому-то до головокружения, до мурашек, до крика радости прорастало в моей душе. И сердце рвалось из груди, как в те минуты, когда я прыгала на пружинистой кровати во дворе, или, только увидев море, со всех ног неслась, чтобы окунуться в волны.
Иногда я достаю большую шкатулку, в которой сложены письма в красивых конвертах, и читаю в них слова любви, как проявление того далёкого света в прозрачной голубой воде с плывущими, залитыми солнцем облаками счастья.
Вот письмо… Очень памятное… написано в то время, когда мобильные телефоны ещё не были изобретены. Я разворачиваю пожелтевшие листы и читаю письмо Рафаэля:
«Здравствуй, моя любимая Ассоль! Я получил твоё письмо, в котором ты сообщаешь, что прилетишь ко мне на выходные дни. Обязательно тебя встречу! Самолёты летают быстро и у нас будет целых два дня! Мы пойдём к озеру, возьмём лодку, будем плавать среди кувшинок и петь!»
В аэропорту было шумно и людно, я ожидала вылета. Как большая птица, спокойно и важно подрулил белый самолёт, пассажиры вошли и начали занимать свои места. Я устроилась возле иллюминатора и уже мечтала, как всего через час увижу Рафаэля.
Самолёт стал медленно набирать высоту, и в носу стало щекотно, будто я окунула лицо в цветы и надышалась пыльцой. Лайнер взлетел в плотное серое ватное небо и планета поплыла под моими подошвами. В иллюминаторе виднелся край белоснежного крыла, внизу появились чёткие, как на карте, желто-зелёные лоскутки – реки и горы, исчезающие под густыми облаками. Но неожиданно я увидела, что земля быстро приближается и почувствовала лёгкий толчок – шасси коснулись земли.
– Что так быстро? – подумала я, выглянула в окно и увидела тот же город, откуда взлетел белый самолёт.
– Уважаемые пассажиры! Наш лайнер совершает аварийную остановку в аэропорту в связи с погодными условиями! – объявила стюардесса. – Штормовое предупреждение! Прошу вас выйти из салона!
Вскоре деловито подъехал трап. Послышался громкий свист ветра, обнимающего такой маленький в сравнении с небом самолёт. Я выбралась на площадку аэропорта и стояла в растерянности, раздумывая, как поступить. Разлука впивалась в сердце острой занозой и каждый разделяющий нас с Рафаэлем километр был холодный и острый, как осколок стекла. Немного постояв в аэропорту на площади, я увидела кассу, где продавались железнодорожные билеты. Удалось взять билет на поезд, который прибудет в город Н утром.
– Что же теперь делать? Как сообщить Рафаэлю? Он же узнает, что вылет отменён и будет ждать, когда его разрешат. А когда это будет? Погода совсем испортилась! – размышляла я.
Вернувшись в аэропорт, я подошла к администратору. Это была моложавая женщина с красиво уложенными волосами, в синей форме.
– Помогите мне, пожалуйста, – обратилась я к ней с просьбой. – У меня нет другого способа сообщить своему парню о том, что я не прилечу самолётом! И я уже взяла билет на поезд. А он этого не знает! И будет ждать меня в аэропорту!
– Как зовут тебя, дочка? – женщина посмотрела на меня из окошка и улыбнулась.
– Ассоль… Так он меня называет. И так не спутаешь с другой девушкой… Если объявить.
– Что это за имя такое? А его как зовут?
– Рафаэль…
Администратор рассмеялась и стала звонить в аэропорт города Н.
– Послушай, Алла Ивановна! Только не думай, что я тебя разыгрываю! Надо сделать объявление «Парень по имени Рафаэль встречайте свою девушку по имени Ассоль на железнодорожном вокзале!» Что ты там смеешься? Почему не Грей? Художник? Сейчас спрошу!
– Что, рисует твой парень? Он художник?
– Он больше резьбой по дереву увлекается... Да, он художник!
Администратор снова улыбнулась и пожелала нам счастья.
Я благополучно добралась до железнодорожной станции города Н. Навстречу быстро шёл Рафаэль с цветами и сумкой для живописи. После всех волнений сердце у меня стучало так, что казалось, что оно вылетит наружу, как рвущаяся на волю пёстрая взъерошенная птица. Все приготовленные для встречи красивые слова растерялись.
– Здравствуй! Как я рад, что всё получилось и я тебя вижу!
– И я рада! Что это у тебя? – спросила я.
– Это картина. Пока я тебя ждал, я думал о тебе и мне пришёл в голову такой образ.
На картинке была изображена девушка, похожая на меня. Она шла, ступая по белым, подсвеченным солнцем облакам сквозь глубокую, пронзительную синеву неба и казалось, что облака плывут по небу, как по лазурной воде.
– Здесь я показал две грани любви – встреча и разлука, одно отражает другое. Встречи наполнены трепетным ожиданием, а разлуки – стремлением послать любви вестника! Несмотря на нелётную погоду, мы встретились!
– Эта картина напомнила мне о детских мечтах! Я летела над облаками и думала о тебе!
Рафаэль достал краски и добавил на картину солнце, похожее на большой жёлтый одуванчик с рыжими веснушками и лохматыми лучами. Послушный художнику ветер разогнал серые тучи и воздух стал прозрачным и пряным. Рафаэль смотрел на меня тихо и светло, и видел то ли меня, то ли созданный им образ.
Мы купили большую шоколадку и пошли на набережную. Свежий ветерок щекотал лицо. Я несла в руках цветы и оранжевый плащ, похожий на охапку осенних листьев. На набережной была свободная скамейка и мы, медленно отламывая дольки шоколада, смотрели на игру ветра и воды под звуки музыки, доносящейся издали.
И сейчас, когда я читаю те письма, мне хочется проехать с Рафаэлем в поезде и когда проводник объявит станцию: «Семидесятые годы», заново прожить тот день. Я представляю, как бы мы вечером пошли по аллее и смотрели на золотистые шары фонарей с благодарностью вдыхая тихое счастье. Искрящиеся жемчужины воды парили бы в тёплом моросящем тумане и жизнь стала вкусной, как в детстве петушок на палочке.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Все комментарии:
Да, семидесятые... Тогда, после Птушковских "А-Парусов" иz оттепельного 61-го деноминационного года Гриновского Грэя окончательно и неповоротно стали (с теплом?) zвать на слух "Греем". Метка Времениииии... А вот "сходная" история попоzжее: ** Самолёт-беспосадочник иz Южно-Сахалинска, удвоив лётом длину ночи шёл на посадку в Домодедово. Линии огней уже ясно желтели, когда он вдруг сменил режим и под явную ложь объявления о "метеоусловиях" отвернул на "запасной",— в Ленинград. И вместо моей Ассольвейг с её Ассолёнком двукилограмовый краб иz багажа достался моим родным пенсионерам. Да в компенсацию ещё и 18 руб. за отказ ждать долёта в столицу выдали... Через пару дней уже улетал, обременённый сундуком с эхолотом и комплектом недоломанного на Балтике квантового дальномера, на Чёрное (где АлЛукПтушко свои "А-паруса" снимал лет 30 тому), и с нехорошим чувством к тогдашнему Генсеку, ещё не Преzиденту, умудрившемуся прилететь в Москву из Тюмени сочасно с отправленными по такому поводу на запасные прилетантами. А вот в столице мне тогда лишь zаzимовать случилось... ______
Наверное важны даже не слова и образы, а сохраненное в шкатулке состояние, жаль, что счастье мы порой не замечаем, а только потом понимаем, это же было!
Добрый вечер, Татьяна! Рада видеть Вас на своей страничке! Воспоминания бывают наполнены светлыми эмоциями и я старалась их передать. Не так много в нашей жизни ярких воспоминаний, поэтому и пытаемся их сохранить.
Рассказ - в избранное, потому что очень взволновал. Настоящая Ассоль... Какой прекрасной может быть любовь. А красок, чистоты, нежности, света - море! Очень близко мне.
А вот "сходная" история попоzжее:
**
Самолёт-беспосадочник иz Южно-Сахалинска, удвоив лётом длину ночи шёл на посадку в Домодедово. Линии огней уже ясно желтели, когда он вдруг сменил режим и под явную ложь объявления о "метеоусловиях" отвернул на "запасной",— в Ленинград.
И вместо моей Ассольвейг с её Ассолёнком двукилограмовый краб иz багажа достался моим родным пенсионерам. Да в компенсацию ещё и 18 руб. за отказ ждать долёта в столицу выдали...
Через пару дней уже улетал, обременённый сундуком с эхолотом и комплектом недоломанного на Балтике квантового дальномера, на Чёрное (где АлЛукПтушко свои "А-паруса" снимал лет 30 тому),
и с нехорошим чувством к тогдашнему Генсеку, ещё не Преzиденту, умудрившемуся прилететь в Москву из Тюмени сочасно с отправленными по такому поводу на запасные прилетантами.
А вот в столице мне тогда лишь zаzимовать случилось...
______
С юльнаивлучшими!,
Но прекрасно, что оно было, и остались воспоминания о нём.