– Ну какой ещё последний магазин, Людочка? Весь рынок исходили. Я сбился со счёта, сколько кругов сделали. Тяжело идти. И спотыкаюсь, – жалобно говоривший эти слова действительно споткнулся, не поспевая за своей женой.
– Это тебя, Вася, мерзавчики спотыкают, с ними договаривайся, чтобы не мешали ходить, – парировала жена. – Чуть задержишься у прилавка поторговаться, а он успевал на грудь принять. Я и так тебя носильщиком только перед каким-нибудь праздником беру. В другие дни сама, будто лошадь, тащу, тащу...
– Так до Нового года ещё неделя. Куда спешить? У меня воскресенье – единственный выходной, между прочим. Отдохнуть хотел.
– Субботу не считаешь? А-а, она в работу входит – рыбалка или баня с утра до ночи, как вчера. Я думала, что килограммов на двадцать похудеешь, а ты наоборот – набрал, вернее, набрался.
– Люд, ну что ты: считаться сразу – и ты не без не..которых излишеств поведения. Когда с соседкой чаёк гоняете. Да за тот час-полтора можно со всеми в нашей пятиэтажке столько чаю выпить. Хорошо, что не говоришь, чтобы суп помешивал каждые десять минут. А я бы мог, между прочим, – всё равно телевизор смотрю в это время.
Некоторое время шли молча. Василий поставил сумки и пакеты на землю и окликнул жену:
– Люда, постой! Давай передохнём немного – взаправду устал.
Людмила обернулась, глянула на покачивающегося то ли от выпитого, то ли действительно уставшего мужа. Подошла:
– Давай передохнём. Я тоже устала. Бегаем, бегаем, готовимся к Новому году, а дети р-раз! – сами не придут и внуков не приведут.
– Ну-ну! Как это не приведут? Пусть только попробуют! Мы с внуками, можно сказать, оживаем, а они не приведут?
– Ладно, нечего заранее слезу пускать. Холодно, надо в помещении погреться. В кафе с сумками не попрёшься. Да и дорого там. Пошли вон в тот магазин.
– "Винно-водочный" – знакомое заведение, – приободрился Василий и мечтательно крякнул.
– Вообще-то "Гастроном", но тебя , похоже, всегда один отдел интересовал. Думаешь, я не знаю, что там для постояльцев два-три столика стоят. Я минералочки попью, тебе тоже не помешает. Или со мной стыдно?
– Мне стыдно? Да мне с тобой везде, – запнулся, – п-приятно.
Распаляясь, продолжал:
– Да только пусть кто из выпивох косо на тебя посмотрит. Или, не дай Бог, матюкнутся при тебе. Я им языки повырываю. Да я тебя на лучшее место усажу, чтобы быстрее согрелась. У батареи.
В магазине всё произошло так, как было сказано на улице, но обошлось без вырывания языков. Усадив жену и предупредив мирно беседующих между собой постояльцев, чтобы вели прилично, Василий с важным видом обратился к продавщице и сделал заказ:
– Надюша, будь любезна, дай бутылку лучшего Шампанского и бокал для моей жены, а мне сто грамм водочки в стаканчик налей.
– Чего уж, бери бутылку. Вдруг простудимся – на растирку пойдёт. В другом отделе колбаски возьми закусить. И пирожных! – что-то сладкого захотелось...