Однажды город, в котором жили только самые первые, самые нужные, самые вкусные супы, захватили голодные захватчики. На главной площади города голодные захватчики соорудили две трибуны, одну в виде солонки, вторую в виде перечницы. Впрочем, обе из них были всего лишь эшафотами. Главный захватчик взошёл на трибуну-солонку и поставил условие:
– Или мы вас всех убьём (пересолим, то есть), или вы откажетесь от своих убеждений. Короче, в жертву великой Революции вы должны отказаться от какого-нибудь своего сына-дочки-ингредиента…

Жители кротко кивнули, взболтнули тихо, пожали плечами.

1. Первым пришёл Борщ. Рядом с ним (с нимбом) была капуста. Прощались по-братски. Даже немного по-белорусски (в борще, приготовленном в глухой деревеньке Проньки, по закону местного сельпо, не должно было быть капустки). Рядом, с кислой миной, стояла сестра, расфуфыренная, наквашенная такая. Захватчики голодные схватили капусту за… гм… за кочан. Зарубили тут же. Нашинковали на плахе по самую кочерыжку.

2. Окрошка явилась второй. Хотя, в обычной жизни, всегда была первой.
Ей было страшно и поэтому холодно. Или ей было холодно, а поэтому страшно. Не важно. В левой руке она сжимала крест, точнее то, что осталось от упаковки кефира. В правой руке она сжимала распятье, точнее то, что получилось из смятой пластиковой бутылки кваса. Схема та же. Окрошка попыталась выбрать то, что ей нужно меньше, но не сумела. Уж слишком горячая у неё была душа. Голодные захватчики замариновали её заживо… Как можно было замариновать холодный суп – непонятно…
Ладно, они не замариновали, заминировали...

3. Холодник пришёл. Весь дрожал. Свёкла, его сотрудница-любовница, предложила себя, предложила сдать кровь. И сама такая первая спросила: «Где здесь донорский пункт?». Захватчики на это не согласились. Тогда Холодник достал яйца. Получилось круто и мускулинно. В эту минуту он перестал быть трусом. Но не помогло. Холодник положил яйца на место и предложил укроп. Захватчики согласились.

4. Подоспела местная диаспора.
– Гамарджоба! – сказал Харчо. Он явился громко, в сопровождении своих родственников и друзей: тётушек Хинкали, старичка Хачапури с толстыми сырными щёками, что было странно для его возраста. Чахохбили по-братски смеялся над всеми шутками брата Харчо; какой-то Чвиштари стоял в сторонке. Никто не знал, кто это. Его и залепили.

5. Похлёбка пришла последней. Плюнула захватчикам в морду.
Ей не было страшно.

Просто ей в 1984 году исполнилось 1937 лет