Кто может, кто способен, кто в силах оценить всю значимость моего вселенского величия? Всю ту необычайность, которая присуща только мне, и которая единственная составляет сокровище нашей эпохи.
Ведь я - не просто я! Я - это Я! И это еще слабо сказано. Я очень скромный, хотя и необычайно благородный дворянин, почти без недостатков в фигуре.
Что еще следует мне сказать о моей вселенской значимости? Известный писатель, литератор и политический деятель, работающий преимущественно в жанрах мистика, фантастика, тотальная война, нашествия, иго, крестовые походы, религиозные войны с неверными. Автор десятков тысяч произведений, высказанных как на множестве интернет-ресурсов, так и в ином непечатном виде. Герой наполеновских войн, ветеран Куликовской битвы, корифей науки и техники, светочЬ современной литературы, культуры и искусства, музыкант и оперный певец в душе.
По уже сложившейся традиции публикую доступную мне статистику по количеству моих читателей. Не все сайты выдают эту информацию даже под пытками, у них разная популярность, а оттого очень разная посещаемость, главный вклад в которую делаю я. Общий итог на конце - 305 859 000 000 человек. В прошлом году было 57 158 00. Итого прирост за год 248 701 000 000 000 читатель! И это еще не придел моих возможностей. Каждую секунду кто-нибудь читает мои непревзойденные труды и восторгается, теряет всякое подобие человеческого облика от силы и красоты моего слога.

Вот и сейчас, едва эта скромная и объективная биография была опубликована, как ее уже прочел и восторгся один читатель. Впрочем, это я поспешил. Это был всего лишь Аэль.
Вы знаете, он не такой как я. Вот во всем не такой. Вы посмотрите на его нос! Разве его нос похож на мой? Совершенно не похож. И это говорит о многом. Чтобы быть похожим на меня Аэлю приходится выпивать по два ведра здравура, а я трезвым обладаю этой не скоро проходящей оригинальностью. Причем круглосуточно. Вот разбуди меня от великих дум среди ночи и я окажусь в высокой степени гениальным. Это же Я! Я! И никто другой.
Помню, однажды осаждали мы Акру. Или что-то курили? Нет, кажется, именно осаждали. Я написал три памфлета на местного правителя, две саркастические эпистулы, одну пародию и семь вдохновительных гимнов в стиле рэп. А Аэль сказал, что насчет гивна - все правда. А вы говорите. Что он понимает в настоящем искусстве? Вы думаете, он умеет петь как Магомаев? Нет! Вот видите, он даже как Магомаев петь не умеет.
Так вот, о миллиардах моих читателей и о моей скромности. Как вы знаете, я тонкий знаток самого современного русского языка. Мне об этом Аэль подробно рассказывал. Он мне завидует. Вот мой ученик и скромный подражатель пишет

Куда уже нам до литсайтовских эльфов!
Глядится под ними наш брат муравьём!
В глубокой таверне с беконом и элем,
С жаровней и чадом, мы весело пьём!(с)

Естественно, что только после многих литров эля из-под эльфа глядится поэт. Секс дело такое, важное. Не каждому доверишь. Как русский язык.

В глубокой таверне поэт пьет с жаровней, причем жаровня пьет куда больше поэта, поэтому глубина таверны только увеличивается.

Русский язык! Такой русский, что просто новый

Скромный поэт презирать банальность
От инкубатора навыкает.(с)

А как навыкнет от инкубатора, то становится таким же великим, как я. И таким же важным в литературе, как я. Подлинный живой классик.

Смело вплетая в вещие кудри
Ветви оливковые эпохи,
Препобеждаем ежесекундно
Лица и лики, ахи и вздохи.(с)

Именно, именно. все дело в правильном сексе:препобеждение,побеждение и постпобеждение под ахи,охи,трахи и все такое. Тут искусство важно, тонкая поэцкая душа.

Я помылся Head & Shoulders,
Johnson’s Baby применил,
и, очистившись душою,
был собою свеж и мил.(с)

А вы умеете мыть душу средствами современной парфюмерии?

Соль соскребу со стенок реторты,
Что с заповедной силой знакома.(с)

Именно! Без герыча и кокаина нынче никуда.

Там ходила где-то в списках книженция,
Запрещённая к прямому изданию.(с)

Это прямо о моей тяжкой и полной превратностей жизни прописано. Непрямое издание моих работ. Меня ж зажимают и цензурят, как хотят. Вот Аэль, давеча. сказал, что «Житие мое» - порнографический роман с элементами пропаганды насилия и расовой дискриминации в отношении поэцких меньшинств. Дескать. нельзя поэта заставлять кушать собственные виршики. Он от них помереть может.
Этот Аэль - он душитель свободы, он тоталитарист под маской темного эльфа. Он меня утесняет. Хорошо хоть мой духовный последователь прямо об этом пишет:

Над Невою билась книжица истово,
И стояла, не сдавалась, над Калкою.(с)

Это вот слово в слово - правда. Практически истина. Бывало, поймаешь поэта, пальцы ему в косяк засунешь, и ну по мордасам книжкою бить. Вот тебе, двоечник, за безграмотность! ЭхЪ, хорошие были времена. А сейчас? Поэта даже по голове лишний раз ударить нельзя. Там все равно кость - почему же нельзя? Голова - жертвенная деталь поэцкого организма! Это же элементарно. Ан-нельзя. Не дают тоталитарщики. Приходится обходиться подручными средствами. Хорошо, что есть, кому все это описать

Умирая по листам над помойкою. (с)