Все мужики как мужики, кто на рыбалочку, кто в лесок, на тихую охоту, а кто и просто посидеть под гаражом с бутылочкой и надо мной посмеяться.
- Лопух ты Сашка. Надо уметь культурно отдыхать. Вот мы, сидим, выпиваем, рассуждаем о политике, а ты пришел с работы, поел и на другую работу. Субботу и воскресенье необходимо отдыхать. Мы сегодня посидим, пятница, водительский день. Завтра приходим в себя. Воскресенье все для семьи. На диванчике, у телевизора, жена под боком. Изредка в лесок там или к озеру. А тебя жинка сильно под каблук загнала. В пятницу, на всю ночь таксовать. Суббота на природу. Ночь опять таксуешь. А в воскресенье, вместо того что б отлежаться - то к матери, то к теще. Слюнтяй и слабак. Сели они все тебе на шею и слезать не собираются.
- Семеныч! Да мне самому по кайфу. Работа у меня сидячая, а я люблю машину, дорогу. Как сяду за руль, только бензин наливай. Буду ехать и день и ночь.
- Да слыхали как ты к сыну в армию, на присягу через полстраны проехал. Так пер, что жена с дочкой поесть не могли. До обеда тебя уговаривали остановиться. А ты остановился, только когда колесо пробил. Фанатик.
- Ну, причем тут фанатик? Когда таксуешь, с людьми общаешься. Город изучаешь. Опять же халтура не плохая. На эти деньги вот и в квартире ремонт затеваю и на машину немного потрачу. Обновлю.
- Во. Сначала таксует, гробит машину, а потом деньги на нее тратит – ремонтирует. Вот это бизнесмен.
- Семеныч! Да мне просто интересно, а деньги это как плата за удовольствие. Только платят еще и мне. Ну, подделаю немного, и дальше катаюсь.
- Да езжай уже отсюда, подкаблучник. Видеть тебя уже не возможно. Хоть бы выставился когда.
- Так с этого Семеныч, и надо начинать. Вот у меня в машине литрушечка лежит.
- Мужики! Все ко мне. Тут Санек проставился. Давайте за его здоровье и чтоб мужику таксовалось хорошо. А ты чего стоишь? Езжай уже, тебя клиенты заждались.
Я отправился к своей машине, а в вдогонку услышал;
- Не иначе бабу завел. Треплется деньги, дорога – шарпе ля фам, или как там?
Дальше дикое ржание и звон посуды.
Ну да. Конечно, мое поведение у многих вызывает подозрение. Даже жена поначалу настороженно относилась к моим субботним и воскресным, ночным выездам. Но все дело в том, что целую неделю я парюсь в офисе, а на выходные просто отрываюсь. В принципе - я не пью, и обычное опьянение мне заменяет ветер в лицо и ночная романтика. Возишь разных людей, различные нравы, неповторимые характеры.
Жена смирилась с моим таксованием по двум причинам. Первая это, конечно же, деньги. Когда утром привезешь ей недельный заработок, это впечатляет. А вторая причина, это то, как она сама попала ко мне в такси, но об этом потом. Сейчас немножечко о людях, которые со мной ездили на машине, о клиентах.
Вот меня удивляют наши городские таксисты. Большинство из них стоят на вокзале, в аэропорту или автостанции. Я нашел не менее прибыльное местечко. Это наш драматический театр. Основа. Хотя, прочтя в газете какое новое мероприятие, проходит в городе, ни когда не ошибешься в выборе стоянки. Итак.
Русский музыкально – драматический театр.
Ни когда бы ни подумал, но в театр ходят восемьдесят процентов женщин. Сначала думал – всем очень интересно, но судя по разговорам и обсуждениям, не всегда. Потом прикинул своими мозгами. Скорее всего, это место, где можно провести досуг – раз. Второе – пообщаться с образованными людьми. В-третьих – встретить себе подобных – культурных и образованных людей. И наконец в четвертых – пусть эти люди будут –мужчина.
Ну, это, конечно же, мечта. Нормального мужика от футбола, дивана, рюмки и телевизора, ни в какой театр не вытащишь. А если и придет, то обязательно с женой под ручку, (чтоб не сбежал) или с расфуфириной любовницей. Которая считает что вытащила Своего в свет из *чисто себя показать*. Нет, конечно, встречаются и обычные люди, любители театра, но это редкость. Одна пара на десять поездок. Вот кстати недавно вез таких. Сидят сзади, обсуждают. Он молодую актрису обсуждает, жена поддакивает. Потом она актера критикует. Трико ей не понравилось, через которое все видно. То, что актриса наполовину обнажена это мелочи. Когда довез их до дома, понял; Актриса – дочка, а он их зять. Вот это воспитание и восприятие.
На днях вот женщину везу. Она ко мне все обращается;
- Видели, как они стрелялись? Это же комедия, а не драма. Кто так стреляется?
А сама перед глазами руками машет. Ехать мешает. Я догадался. Хвастается. Говорю;
- У вас красивые руки, а почему два кольца и оба на левой.
- Два раза замужем и оба раза не удачно. Один был брачным аферистом, а второй квартирным маклером. Теперь оба сидят. А вот у вас замечаю вообще кольца нет. Вы машину у моего подъезда оставите или на стоянке? Стоянка в трех минутах ходьбы. Мы еще в кафешку забредем, расслабится.
- Кольцо у меня дома лежит, и я на работе.
- Да бросьте. Если рядом нет жены, то все мужики в командировке. То есть на небольшое время свободны.
- Я вам возле кафе остановлю.
- Так вы что, меня просто так везете? Я женщина хозяйственная и экономная, так что денег у меня для вас, просто нет. Если хотите, заходим в кафе, я вас угощу, а потом ненадолго ко мне.
- Премного вам благодарен, но, как я вам уже говорил, нахожусь на работе. Машину оставлять без присмотра не имею права.
- Но в машине, же неудобно, да и люди ходят.
- Женщина, вы мне должны триста рублей и никаких личностных отношений.
- Отвезите меня тогда обратно к театру.
- Это будет уже шестьсот рублей.
- Вот вам сотня и высадите меня прямо здесь. Ханжа.
- Я вас попрошу. Я на работе по этому, пожалуйста, относитесь ко мне соответственно.
- Импотент.
Вышла из машины и хлопнула дверью. Да уж. Бывают и такие. Но что мне с собой делать? Очень не хочется соответствовать диагнозу Семеновича и тем более подтверждать опасения супруги. И даже понимая, что моя жена не идеал, все равно ни с кем не собираюсь обсуждать ее, так как это мой выбор. Хотя конечно задела. Натура у меня такая, буду сам себя теперь корить и разбирать на запчасти. Значит дал повод этой несчастной женщине думать что могло быть по другому. Хотя и таксисты люди разные, может, кто другой дал такой повод так думать.
Нет, все хватит, иначе я замучаю вас своим самоедством. Женщины они всегда женщины. Могут быть очень властными, но при этом оставаться женщинами.
Не буду вдаваться в подробности, как так получилось. В общих чертах. Приехал по вызову в женскую консультацию. Мне стали носить и грузить какие-то коробки в багажник и на заднее сиденье. Носят две девушки. Вышел мужчина и спросил;
- Вы не поможете мне?
- Да без проблем.
Я вышел, забрал ключи и пошел за врачом. На одной из дверей угрожающая надпись *Абортарий*. Я никогда не был в таких местах. Даже как то вздрогнул, хотя мне здесь ничего не грозит. Не представляю, как бояться этого места женщины. Мне медсестра дала белый халат. Я одел, видно такой порядок. Зашли в зал, в котором располагалось четыре гинекологических кресла. Большие фонари. Врач указал на коробки, стоящие на полу.
-Только аккуратно, пожалуйста, тут стекло. Поэтому много не берите.
Я взял три коробочки и унес. Пришел второй раз, третий. Багажник заставили почти весь, но коробок еще много.
Захожу в очередной раз. В зале две женщины милиционера. Я не понял в чем дело, так как услышал только часть разговора.
- Светлана Георгиевна, выйдите за дверь и ни кого не впускайте и не выпускайте из помещения.
- Вы не имеете права…
Попытался возразить доктор.
- Я прокурор, я на все имею право. Вам сказано, будете делать. Вот все бумаги.
Женщина в форме передала папку, с какими-то документами. Доктор стал перебирать и рассматривать листочки. Вторая женщина в форме вышла за дверь. Замок в двери защелкнулся. Тут до меня дошло. Открытая машина на улице.
- Извините меня, пожалуйста, но я немного по другому профилю.
- Тогда сядьте в углу и не мешайте. Скажите хоть слово под руку, окажетесь в тюрьме. Что-то еще?
Я поднял руки и отошел в уголок. Сел на белый табурет. Сижу, молчу, уставился в закрашенное белой краской окно. Пытаюсь не смотреть в сторону кресел. Где, по звукам и звону металла проходит какое – то действо. Но табурет оказался вращающимся и я, забавы ради, немного крутил задом. Иногда сильнее оттолкнувшись меня, разворачивало и, поневоле я становился свидетелем различных больничных сцен.
Женщина прокурор – раздевается.
Вот уже обнажена (а фигурка что надо).
Вот в серой, застиранной рубашке.
Не вижу.
А уже на кресле.
Врачи над ней колдуют. Вижу только белые простыни и немного руки врачей. Как хорошо смотреть, как люди работают. Работа отлажена и синхронна. Скупые фразы до меня не доходят.
Стон. Кровь. Слезы и всхлипывания. Все.
Между врачами вижу фигуру в черном. Она просто стоит сзади и наблюдает. Кого это пустили сюда в черном? Даже меня заставили одеть халат. Наверняка начальник большой. И не стыдно ему смотреть женщине между ног, когда там врачи колдуют. Я издали смотрю, и то не по себе. Фигура в черном протягивает к лежащей женщине руки и резко хватает белый комок.
- Ты думал сбежать от меня и родиться? Нет уж. Почувствуй, скольких ты убила в своей жизни. Голос тихий, скрипучий и какой-то зловещий. В белом комке, который схватила фигура в черном, мелькнуло детское лицо, потом лицо девушки, женщины, старушки. Вроде как в этом комке за секунды прошла чья-то жизнь. Фигура в черном сомкнула руки, и белый комок потух между пальцами.
- Не надо…
Вырвалось у меня. Но медсестра тычет мне в нос чем-то вонючим. Отстранил ее руку и поднялся с пола. Что здесь произошло? Никого постороннего нет. Мне это привиделось что- ли? Хотя нет. В углу, в корзине лежит голубой халат со следами крови. Значит что- то все же было. Беру коробки, несу к машине. Качает. Вышел на улицу. Свежий воздух отрезвляет. Поставил коробки на заднее сидение, а сам прислонился к машине. Сделал несколько глубоких вдохов. Вышел мужчина, врач. Но уже в костюме. Спросил в порядке ли я, сказал адрес куда ехать. Ну вот. Своя, привычная работа. Я уже в полном порядке. Но теперь начинается вторая фаза стресса самоедения. Ну как, мы, мужики не обращаем внимания на такие для нас мелочи как аборт. Это же ужас. Кровь, боль, стресс. Нет, я, конечно, понимаю, что родить не желанного ребенка и мучить и его и себя всю жизнь еще хуже. Но аборт? Это же так страшно, а никто из мужиков об этом просто не задумывается.
- Да сходи на аборт, полчаса и ни каких проблем. Да я сам идиот что так думал. У меня ведь жена тоже один раз ходила. Но это было давно, и я заплатил деньги, что б ей максимально обезболили. Но все равно чувствую себя теперь подонком. Как я мог? Ведь придумано столько простых средств, а я ее на аборт.
Мне кажется надо по телевизору показывать, как делают аборт, хоть так как его видел я. Издали и из-за кресла. Дети не поймут, а вот мужики может, задумаются. Да и женщины молодые и не опытные тоже.
Ой. Опять я завел вас в дебри своего самоедства. И все же все женщины разные.
Вечер. У театра. Садится дама, бальзаковского возраста. Смотрю на нее в зеркало заднего вида.
- Я закурю, с вашего позволения. И не надо меня лапать своими сальными взглядами. Перед вами может быть последняя порядочная женщина в этом городе. Кругом разврат. В театре обнаженные девки, мужики в непристойных одеждах.
- Может, скажете, куда едем?
- Может и скажу. Вам то, какое дело?
- Женщина. Вы, между прочим, в такси и я водитель.
- Это не дает вам права смотреть на меня с вожделением.
- Я? Да не дай Боже!
- Вы себе не представляете, как вы меня оскорбили. За это вас раньше, вызвали бы на дуэль. Или просто убили, но где сейчас настоящие мужчины? Покиньте помещение.
- Я понял! Вы пьяны! Скажите куда вас отвезти, иначе мы остановимся возле милиции. А там вас быстро оформят в психушку.
- Нахал. Вам повезло, что вы в своей машине. Не то бы я вышвырнула вас, и вы забыли мой адрес навеки.
- Выходите.
- Улица Некрасова 37, развратник. Попробуйте только приставать, у меня есть муж и две большие собаки.
- С вас двести рублей и идите к своему мужу.
- Вот ваши деньги. Больше не попадайтесь мне на пути. Извращенец. Иначе мои собаки порвут вас в клочья.
- Маразматичка,- подумал я, и резко дал газу.
Ну, вот и опять. Какой повод я дал ей так думать и говорить? Явно она сама взяла себе такое право. Ну и ладно. Вот молодых намного проще возить. Они не заморачиваются на мелочах. Или как говорят в их среде, не парятся. Есть деньги, едет на такси, нету – едет в троллейбусе или маршрутке.
- Мужчина! Выйдите из машины и откройте мне двери. Ручка вся, какая-то замацанная. Ее, наверное, уже человек сто открывали, а вы не удосужились даже протереть. Какая грязь.
Я вышел из машины, открыл ей дверцу.
- Струсите крошки с сидения. Могли бы и коврики постирать и чехлы. Как вам разрешают работать на таких грязных машинах? Сплошная антисанитария.
Наклонился, струсил с сидения невидимые крошки. Поправил чехол. Выпрямился и мило улыбнулся. Женщина, видя мою приветливость, улыбнулась мне в ответ. Тихонько села в машину. Я закрыл аккуратно дверцу. Обошел машину и сел за руль. Она назвала адрес, и мы поехали. В зеркале заднего вида заметил, как она достала из сумки влажные салфетки. Доставая по одной, она тщательно вытерла руки, а затем и дверную ручку. Когда подъехали, то так же салфеткой достала деньги и передала мне. Вышла, и, не закрыв дверцу, ушла. Пришлось выходить, что бы закрыть машину. Подошел и увидел что в салоне, на полу лежит пять смятых салфеток. Вот так, намусорить так любой, а убрать за собой – никого. Зато как возмущаться что грязно, так чуть не в очередь. Знали бы вы, что если я хоть день не уберу в машине, то никто из вас не сядет в этот хлев. И просто уборка это праздник, иногда приходиться делать химчистку. Отмывать машину обязательно, и тщательней чем жена квартиру чистит. Трачу кучу денег на уборку, чистку, полировку. Днями я в такси не работаю. Много машин, все торопятся, спешат. Как –то с женой ездили за город, на дачу. Буквально перед нами в аварию попали две легковые машины. Суть не в аварии, а в том, что мы вместо отдыха на даче, весь день провели на месте аварии. Сначала доставали людей. Кровь, слезы, стоны, крики. Общение с врачами и с милицией. После такого вообще не хотелось садиться за руль. Пару ночей, жена просыпалась в испуге. Ночами, же, машин меньше, на дороге тише. Вот если летом днем жара, то ночью прохлада и отдых. Наверно из –за этого и работаю только ночами.
Вечер. Вновь и на старом месте. У театра. Редкие фонари сохраняют полумрак сцены. У дороги стоит одинокая фигура. Скромно одета, небольшая сумочка. Ну, такая уж точно выделываться не будет. Взмах руки. Остановился. Открыла заднюю дверь. Села. Сказала адрес.
- С вас двести пятьдесят рублей.
- Саша! Ты что?
Оглянулся и обалдел.
- Прости родная. Замотался.
Вот это выдал. И жену не узнал, да еще и домой за деньги везти собрался.
- Бедненький мой. Заработался. Поехали домой. Отоспишься.
- Да и правда. Что-то устал я. Еще и клиент привередливый пошел.
Вот с этого вечера меня всегда жена спокойно отпускала.
Газку побольше. Домой быстрее. К любимой под крылышко.
Что, в сущности, нам мужикам надо. Чтоб нас ценили, хвалили, понимали и хоть иногда ласкали.
Любви. Удачи. Теплого дома и уюта.