Да, в общем-то, обычная семья. Ни чем мы от других не отличались. Мать вкалывала на производстве и тянула всю семью. Отец, любивший выпить вечерком и сильно не напрягаясь на работе, получал мизерную зарплату, из которой еще и раздавал долги. Был прекрасным программистом, а домой приносил копейки. Был рабом работы и рюмки, из-за чего мать плакала ночами. Компьютер превыше всего. Но при всем при этом родила мне брата. Не буду судить, это их жизнь и им виднее. К тому времени как брат появился на свет, мне стукнуло уже шесть лет. Такая была девчушка – хохотушка и заводила. Весь наш большой двор был у меня в друзьях. Мы хоть и бедно жили, но игрушками я игралась любыми. Просто если у кого во дворе появлялась новая кукла или плюшевая зверюшка, мне без обид давали поиграться на ночь. А утром, еще до ухода в садик или школу, я успевала вернуть вещь ее хозяину. Просто, со слов мамы, сама я была еще пяти лет и не помню. Как – то девочка не дала мне поиграться куклу и я организовала бойкот всего детского мира нашего двора. С этой девочкой все перестали общаться, и для примирения ее мама купила мне такую же куклу. Наверное, у меня есть дар лидера и объединителя людей.
Сначала брат не доставлял хлопот. Лежал и пищал себе в кроватке. Потом мама сама с ним гуляла, нося его на руках. Но купила коляску, и должность воспитателя прочно закрепилась за мной. Хотя, надо сказать, это только дома. Во дворе, пока я игралась в песочнице или гоняла с мальчишками в салки, две – три моих подруги за счастье считали покатать коляску по двору. Ведь в коляске была живая игрушка. Которая плакала и просила соску. Да надо правду сказать, мы были для родителей идеальными детьми. Брат был тих и задумчив. Я веселая и разбитная, но знавшая во всем меру. Брат любил конструкторы и часами собирал и разбирал свои творения. То домики из кубиков, а позже машинки и конструкции из Лего. Во! Пазлы любил очень. Но это не для меня. Дам ему кучу запчастей и сама на улицу. Он свои игры играет, я свои. Так и жили. Дальше школа. Учеба шла легко. Друзей и подруг море. Если что не поняла, расскажут, помогут. Списывать - не надо, я понятливая, сама доходила. Брат же в школе вообще зануда. Учится и учится. Сидит над учебниками.
Изредка у нас в квартире компания программистов собиралась. Бывали такие, небольшие застолья. То ли день рождения чей, или просто на праздник собирались. Мама это не очень любила. Отец и так выпивал ежедневно. Но друзья, это святое. Если еще и друзей не иметь, то, как жить в этом мире? Ходили то они к нам, а то мы к ним. Хоть какое развлечение, и отвлечение от повседневности. Правда, нам, детям эти их походы были хуже пареной редьки. Ночь на дворе. Часов десять – одиннадцать. Впереди идет и качается пара. Это мать, тянет готового папашу. А сзади я тяну сонного братишку. Кошмар.
Кстати сказать, вот так однажды, идя или ползя домой, отец с матерью упали, вдвоем, в канаву. Долго выбирались. Домой пришли грязные, чумазые и мокрые.
Мама после этого месяца два болела, а отец один раз вообще не пришел домой. Просто пропал. Не было его ни на работе, ни по больницам, ни в морге. Пропал человек без вести и все.
Когда мама выздоровела, то подала заявление в суд. По поводу пропажи «кормильца». Ее признали вдовой и от государства стали выделять небольшую пенсию. Так мы стали жить втроем. Мама, правда, стала хандрить, часто болеть и из-за этого, почти не уделять нам внимания.
Школу я хорошо закончила. Поступила в институт. Здесь тоже море друзей и подруг. Но все прилично. Даже пьяных вечеринок старалась избегать. Совсем не хотелось быть похожей на своих родителей и идти, качаясь по ночным улицам.
Брат в школе учится на отлично. Усидчивость стопроцентная. На него, правда, хотели общественную работу повесить. Там в совете отряда или дружины, не помню. Но не тут-то было, он, как был бирюком, так одиночкой и остался. Раньше сидел все и копался в своих конструкторах, а теперь в компьютере. Хотя, как – то заметила, что сидит долго над монитором и ничего не пишет. Думает. Позже проверила. Стих сочинил. Корявый, почти без рифмы, но смысл понятен – влюбился. А так как сидит и печатает, то явно отвергнут. Любовь лучше компьютера.
Любовь хороша, если взаимна. По-другому это уже не любовь, а издевательство. Я и так для себя уяснила среди двоих влюбленных, лучше всего быть в роли – «разрешающей себя» любить. Тот, кто влюблен – обречен страдать, и никогда не будет счастлив.
Вот вроде бы все хорошо. Гуляем вместе. И тут он на другую засмотрелся. Или со своей сокурсницей встал, и разговаривает. А у меня внутри все сжимается в комок. Убила бы, или зацеловала до смерти. Ты должен смотреть только на меня. Говорить только со мной или парнями. И ни кого из женского пола рядом. Или просто я такая ревнивая. Но разве будешь счастлива, когда предмет твоего обожания общается с другой. Эх! Нет, любовь, это сложно, трудно, да и плохо.
Была у меня любовь. И даже попытка семейной жизни. Не смогла больше. Ушла и вернулась домой. Не то, что бы подлец, но бабником был отменным. Не хочу сидеть дома и ждать, думая на ком скачет он в эту минуту. Уж лучше одной. Да и мама, что – то уж сильно расхворалась. У брата на носу выпускной. Готовиться. Набирает и печатает десятки программ.
И тут, как гром среди ясного неба. Пропал братишка. Нет его нигде. Как и отец. Утром ушел и не вернулся. Бессонная ночь. Больницы, милиция, морг, друзья, - которых немного. Нет нигде. Только на следующий день, звонок на мобильный. Вспомнил обо мне, гад, наконец-то. Но нет. Чужой голос:
-Анастасия Ильинична?
-Да.
-У вас брат Игорь есть?
-Есть, только он пропал вчера.
-Он у нас.
-Где у вас? Где он?
-В психоневрологическом диспансере. Навестить его сейчас нельзя. Кризис. А вот пообщаться с лечащим врачом необходимо. Для полной картины анамнеза и заполнения амбулаторной карты. Подъезжайте во второй половине дня в поликлинику, доктор Полякова. Прием с 14 до 18.
Все упало внутри. Как? Зачем? Почему? Что произошло и как так получилось. Ну, хирургия там – аппендицит. Ну, травматология – под машину попал. Но дурдом? К чему это? Ничего не клеится и не сходится.
До обеда не нахожу в себе сил даже поесть. Какой там институт. Места себе не нахожу. По комнатам туда, сюда, обратно. Мама третий раз валерьянку пьет. Вот и обед. Собрались. Поехали. Еще рано. Целый час до приема. За то первые.
Врач молодец. Хорошая женщина. Пришла на полчаса раньше и сразу подошла к нам. Даже не переодевалась. Так в пальто и вышла с нами в садик при больнице. Сели на скамеечке. Говорим, душевно так, по-домашнему. Вроде заготовки на зиму обсуждаем.
- Понимаете, я еще и сама с ним не разобралась. Хотя думаю что это возрастное. Сбой произошел. От быстрого роста, на фоне полового развития. Еще не ясно. В таком возрасте организм не совсем справляется. У одного дискенезия, у другого почки. Ваш вот, на мысли жалуется. Он сам вчера утром пришел. Я иду на работу, вчера с утра прием был.
Он сидит одиноко в коридоре. Подошла, села, спрашиваю что случилось? Кто он, откуда? А он плачет, слезы текут, а сам мне конверт дает. Ну, взяла я его под руку. Тут уже люди собираться стали. Что б нам не мешали – прошли в кабинет. Он сидит, в пол смотрит. А на полу уже лужица от слез. Позвала санитарку. Мы ему укольчик сделали. Успокоился. Он сидит, я читаю. Много написал, страниц пять. Сумбурно так все, не понятно. Всех ему жалко. И маму, и папу (то, что пропал). И сестру ему жалко и Лешу (это мой бывший). А как итог этой жалости – огромное желание уйти из жизни. И что бы избежать негативных последствий, я приняла решение положить его на стационар. Хуже не будет. Полежит, успокоится, подлечим.
-А когда его выпишут? Долго ли, лежать? Ведь выпускной класс. К экзаменам нужно, готовится.
-Месяца два, три, возможно. Поговорите с директором школы. Пусть экзамен осенью примут, или на следующий год.
Мы, конечно же, расстроились. Такой парень. Красивый, умный, добрый. Даже не смотря, что мой брат, он мне нравится как человек.
Сели мы вечером с мамой. Сидим, грустим, вспоминаем. Да не укладывается в голове такой его поступок. Ни чем не отличался от сверстников. Такой же, как все. Вон у соседей парнишка, так живет за компьютером. Все игры. Пятнадцать лет, а из игрушек не вылазит. Дома если запрещают играть, бежит в компьютерный клуб. Наш всегда дома. Кушать зовешь – идет. Попросишь там посуду помыть, не успеваю, или еще что сделать – почти всегда помогает. Да говорю же вам, нормальный пацан.
И тут у меня мысля проскочила, а что если у него в компьютере есть ответ на наши вопросы? Включила. Пароля нет. Ну, тогда какие секреты, если даже свободный доступ в личное пространство. Полистала страницы. Почту проверила. Стишки нашла. Наверное, он из-за них и не подпускал меня к компьютеру. Всегда когда я подходила, он включал или музыку или игрушку.
Стишки посредственные. Про весну и про любовь. В общем, детское увлечение.
Музыки много, но опять, же не реп и не металл. Хотя есть немного и этого. Разносторонний выбор. Из игрушек – только пару бродилок. Ничего. Хотела уже выключать, но зайдя в «Мой компьютер» обратила внимание, что диск то у него большой. Разделен на три части. Зашла на первую часть – стоит система.
На второй части – стихи, игры, музыка. Направила мышку на третью часть – компьютер погас. Не поняла. Ни вторая, ни третья попытка не удалась. Результат один и тот же – все тухнет.
Ладно, думаю, и сама не дура, но тут явно поработал кто – то умнее. Решила позвать институтского приятеля. Тот гений в компьютерах.
Пришел Виталик в пятницу вечером. Мы с ним прямо с занятий приехали, так будет точнее. Сели, перекусили. Чай с бутербродами. Это пока мама голубцы доготовит.
- Ну что, давай посмотрим, что там с твоей игрушкой.
Я отвела его к столу брата. Он сел, включил и пропал. Фигурально конечно, но все же. Я его кушать зову, он только «щаскает».
Утром в субботу, когда проснулась, он сидит за компьютером и о чем-то думает. Потом опять наклонился и давай по клавиатуре щелкать. За всю субботу стакан холодного чая (уже остыл) и два бутерброда.
Воскресенье вечер. Виталик, не бритый, с красными глазами от бессонья, встал из-за компьютера.
-Ты, Настя, понимаешь? Тут такая история. Открываю я несколько паролей, прохожу глубже, а какая-то программа выкидывает меня на первый уровень. Занятная игрушка. Если ты не против, я еще бы посидел, сколько можно. И…
И как понес терминами, словами всякими, названиями. Минут пятнадцать мне все объяснить пытался. Да где там. Мало что я большего не поняла, так он, наверное, и сам запутался и заблудился в рассуждениях.
-В общем, ты Настюх, как твой брат приедет, то ты его со мной сведи. Я его нужным людям представлю. Он там…
И опять пошел про свое тараторить… Еле выпроводила.
Да уж. А братец то мой, не лох ходячий. Может он на этой теме и свихнулся. Тоже, как Виталик, сидел, гадал, ничего не получилось и бах. Поехать согласилась только крыша.
Учеба – дом, среди недели поехали с мамой проведать брата. Фрукты приняли, а к нему не пустили. Мы и не поняли, что нам пытались объяснить.
- Вы идите к врачу, она объяснит, его нет, он там.
В общем, посмотрели, когда на завтра работает врач, и пошли домой.
Но, уже выйдя с маршрутного такси, у меня кольнуло под ложечкой. Да так, что я ойкнула и остановилась.
Мама с беспокойством посмотрела на меня.
- Да ничего мамуля. Все нормально. Что – то кольнуло. Я вот все думаю,- «что нам пыталась сказать санитарка»? – вот это меня беспокоит.
- Завтра врачиха нам все объяснит. Может они отменят свой диагноз и выпишут его. Может просто ошиблись.
- Да как, мама, они ошиблись, если он сам к ним пришел. Кстати, вон его школа, пошли поговорим с директором.
Мы пошли в школу. Спросили уборщицу, где найти директора и она указала нам на кабинет.
Тут произошла еще одна непонятная, да и неприятная вещь, в которую невозможно просто так поверить. Постучалась. Заглянула.
- Разрешите войти. Здравствуйте. Наша фамилия Черновы. Я сестра, а это мама. Мы по поводу Игоря Чернова из выпускного класса. А почему вы на нас так смотрите.
- Просто не понимаю, зачем вы пришли. Экзамены он сдал. Документы отец забрал. Нет у нас такого ученика. Женщина – что с вами?
- Мамочка, вот присядь скорее. Можно у вас водички?
- Да, конечно.
- Вот, выпей. Отпустило? Наверное, сегодня магнитные бури. У меня самой голова не на месте.
- Так что вам не ясно?
- Какой отец, вы говорите? Его отец пропал несколько лет назад – без вести.
- Не знаю, кто там у вас пропал, но в прошлый четверг, да, вот записано. Пришел Игорек и с ним мужчина. Предъявил паспорт, где написано, что Игорь его сын. Так же предъявил свидетельство о рождении Игоря, где все данные совпали с паспортом. После проверки документов, было предъявлено решение Гороно, о проведении экзамена для Игоря отдельно. В ближайшие дни и в сжатые сроки, с последующей выдачей аттестата. В пятницу, опять же по просьбе отца, были проведены устные экзамены, а в субботу письменные. В понедельник был выдан аттестат о среднем образовании и все документы Игоря. Справки, прививки и т.д..
- Но этого не может быть.
- Извините девушка, но у меня урок. Я и так с вами тут уже полчаса вожусь. Разбирайтесь дома, что у вас может, а чего не может быть. Не ясно, обратитесь в полицию. До свидания.
И выпроводила нас из кабинета. Закрыв его на ключ, ушла сама.
Ерунда, какая то. Отец – пропавший несколько лет назад. Экзамены за два дня. Да путает она что – то. Может мы не об Игоре говорили, или не о нашем Игоре. Наш-то в больнице, да еще и в дурдоме. Эта директриса нас самих чуть туда же не довела.
Кое – как, медленно переставляя ноги, довела маму до дома. Где уложила на диван.
До утра мама так и не вставала. Все лежала, смотрела в потолок, а в глазах стояли слезы.
Я ее не трогала. У самой было ужасное состояние. Даже с соседями не пошла ругаться. Они опять курили на лестничной клетке, а у нас в квартире пахло табаком. Но мне сейчас было не до этого.
Голова после всего этого не понятного гудела, и я просто упала на свою кровать и заснула.
Утро не принесло облегчения. Всю ночь приходили то отец, а то брат. То директор, а то врачиха.
Встала, умылась, нехотя перекусила и думала, что сама схожу в больницу, но мама настояла, что бы мы шли вместе. И это зря. Из психоневрологического диспансера, маму скорая помощь отвезла в кардиологию. Но по порядку.
Пришли мы рано, как и в прошлый раз, за час до приема. На удивление, врач уже была в кабинете, но как только мы зашли, она очень удивленно на нас посмотрела.
- Зачем вы пришли, если я вас не устраиваю как врач?
- Нас? О чем Вы?
- Ваш муж, после вашего ухода, пришел, сказал, что вас не устраиваю ни я, ни наша больница. Забрал Игорька, потребовал выписку из истории болезни, с предварительным диагнозом. Я, конечно, отказала сразу, но он позвонил кому – то. Прямо из кабинета, и мне перезвонили по стационарному, из министерства и приказали все выполнить. Я сделала выписку, а пока писала, ваш муж забрал Игоря из больницы и они вдвоем сидели в машине и смеялись. Я видела в окно. Скорую, срочно, женщине плохо.
Пока я смотрела на врача, мама медленно опускалась на пол.
Когда скорая помощь уехала, увозя маму в кардиологию, врач закончила прерванный разговор.
- Понимаете. Тут много странного. А из-за того что Игорек не провел в стационаре и суток, я не успела ни в чем разобраться. Да и наша глав врач, запретила мне ковыряться в этом и забрала мед-карту вашего брата. У меня просто сложилось впечатление, что отцу с сыном нужна была справка из нашей больницы и все. Но это сугубо личное мое наблюдение. А так. Досвидания.
И я медленно поплелась домой.
Возле подъезда стоял и ждал меня Виталий.
- Привет Настюха. Сегодня пятница, можно я еще покопаюсь в компьютере брата? Он кстати еще не вернулся?
- Он вообще пропал. Пойдем ко мне. Ты обязан теперь открыть или взломать его. Я уверена, что там хранятся большие тайны.
Мы поднялись в квартиру и сразу прошли к компьютеру. Нажали кнопку, и пока он включался, отошла только в туалет на минуту. За это время, Виталик не успел бы ничего поменять, тем более что когда я вернулась, сам экран уже светился и система работала. Виталя пощелкал клавишами.
- Настюха. Это не тот компьютер. Дай мне тот что я неделю назад сидел, разгребал.
- Да тот это. У нас другого нет, у меня ноут, а у мамы планшет.
- Не тот. Здесь и винт на сто гигов и всего две части. Система и игрушки. Игрушки я в тот раз не смотрел, может и эти, а может другие, но винт явно другой. Так что не гони, дай посмотрю.
- Виталя. Кроме тебя, ни кто не подходил сюда и ничего не трогал. Может это ты, тут накуролесил?
- Ну не хочешь, не давай, чего мне голову морочить. Появится брат, сведи нас. Я его к декану отведу. Они найдут общий язык. Тот тоже любит такие заморочки. Я когда рассказал за комп твоего брата, так он меня за грудки схватил и кричит: «Тащи его сюда, тащи, это же гений, или хотя бы компьютер мне дай посмотреть». А ты меня подводишь, ни брата, ни компьютера. Ладно. Пока. Пойду, огорчу декана.
А я села на диван и задумалась. Посидела. Подумала. Пошла проверить документы. Все бумаги у нас лежат в большой папке. Достала, проверила. Свидетельство о рождении Игоря исчезло. Паспорта тоже не было. Значит точно. Кто-то ковырялся в наших вещах. Села еще подумала. Взяла отвертку и пошла к компьютеру брата.
Если кто то - там лазил – я увижу.
Сняла боковую крышку. Ну, точно. Пыли на винчестере нет, да и следы от пальцев в пыли. Хотела уже закрывать крышку и ставить на место, но обратила внимание на каракули в самом низу. На крышке, в самом низу, карандашом написано:
«Сестричка прости. Я знал, что ты додумаешься здесь посмотреть. Не ищите нас. Пойми, так надо. Ни кому ничего не говори, можешь навредить и нам, и себе. Спасибо. Люблю. Жду встречу. Шалом Алей хем. Ваш любимый Иди йот.»
Я как сидела на полу, так и не смогла подняться. Когда только стемнело, наслюнявила палец и стерла надпись. На ощупь поставила на место крышку и прикрутила болтики. Встала и пошла на кухню. Вспомнила, что целый день не ела. Да и маме на завтра надо что-то приготовить в больницу. Жизнь продолжается.
Одно не пойму, причем здесь еврейское приветствие? И почему «Иди йот».
А вы не знаете?
Мира, любви, здоровья и взаимопонимания.

P.S. Название рассказа - иди в сторону уменьшения. Уменьшись до невидимого. Исчезни. А вот какая из разведок изъяла из обихода - мне тоже неизвестно. Иногда приходят весточки что живы и всё!!!