------------- Наверно, в следующей жизни, ------------- Когда я стану кошкой на-на-на-на-на -------------из песни Марины Ржевской, 2003год
Из-за поворота вышел трамвай. Остановился, лязгая и дребезжа тяжёлой дверью, впустил в своё нутро Зою Павловну с двумя увесистыми сумками и порцией ноябрьского стылого воздуха. Слякотная каша тянулась по проходу за сапогами пассажиров по всему вагону. Трамвай был похож на стакан, который наполовину полон, наполовину пуст – впереди сидения заняты, а на задней площадке не было никого. Зоя Павловна выбрала сдвоенное сидение, ближе к окну поставила сумки и села рядом. Темнело быстро, и окно постепенно превращалось в зеркало. Зоя Павловна приосанилась, чтобы лучше выглядеть. А что, очень даже и ничего для дамы «за сорок»: строгое серое пальто, шляпка в тон – Зоя Павловна убрала под шляпку выбившуюся прядь седеющих волос. Седина не была заметна в оконном стекле, но знание о седине давало воображению более подробную картинку. Яркий шёлковый шарфик был уже не по погоде и неуютно холодил шею, но зато был к лицу, и весело играл на сером. Женщина поправила шарфик и улыбнулась своему отражению. Зоя Павловна только что приехала на поезде из района, навестить сына-студента. Мать везла ему яблоки – свои, из сада. Выбирала самые крупные, румяные – сын всегда любил яблоки. В другой сумке ехали тёплые носки для сына и угощения – нехитрые, но по-домашнему сытные.
На одной из остановок в заднюю дверь шумно влетела ватага подростков. Они уселись за спиной Зои Павловны и устроили возню, то и дело толкая передние сидения, упершись в них ногами. «Неугомонные ребятки», – улыбнулась Зоя Павловна, глядя в отражение на непоседливых попутчиков – «пусть, дети есть дети: усядутся – перестанут». Но «ребятки» не перестали – они уперлись ногами в спинку её сидения и стали сильно раскачивать его. «Ребята, пожалуйста опустите ноги, иначе вы мне пальто испачкаете» – обернулась к ним Зоя Павловна. «Не стоит беспокойства, мэм» – странно ответил подросток сзади, жуя жвачку и глядя прямо в глаза Зои Павловны каким-то стеклянным, немигающим взглядом, при этом продолжая усиленно пинать сидение. Зоя Павловна не ожидала такого оборота, но продолжала разговор ровным голосом, не желая ссоры: «Вы же взрослые – ведите себя...», но увещевания породили новый шквал нездорового веселья. Она встала. Ребята тоже поднялись со своих мест и стали махать ногами, стараясь ботинками оставить след на её одежде. Зоя Павловна, пытаясь увернуться, почти закричала: «Прекратите, а то я милицию вызову» – этот возглас вызвал только ещё больший азарт, хохот и новые пинки. Водитель и пассажиры с передней площадки благополучно продолжали путь – никто даже не обернулся. Зоя Павловна попыталась взять свой багаж, чтобы пройти подальше от нападавших, но один из «ребяток» толкнул сидение так, что крайняя сумка перевернулась, и яблоки покатились по вагону, пачкаясь в подножную жижу. За это время трамвай проехал всего пару остановок, но для Зои Павловны время в какой-то миг расслоилось надвое – в одной временно́й линии она, раскрасневшаяся и растрёпанная, стояла посреди вагона с растопыренными в оборонительной позе руками. А в другой...
...Это было в её детстве: Зое подарили котёнка. Точнее, она его выпросила Он был от обычной дворовой кошки, но очень редкой масти: нежной, светло-кремовой, за то и назван был Персиком. Маленький пушистик полюбил хозяйку и бегал за ней «хвостиком», куда бы Зоя ни пошла. Однажды она вышла за калитку, и Персик следом. Она вернулась во двор, а котёнок заигрался снаружи. Вдруг откуда-то набежала целая свора разновеликих полу-бродячих собак. Они заполнили всю улицу и кружили в своей собачьей озабоченности. Персик, окружённым собаками со всех сторон, встал на дыбы, выпустил коготки и зашипел, как поступил бы на его месте всякий уважающий себя кот. Когда Зоя обернулась на шум, он ещё стоял так – маленький одинокий герой в кольце неприятельской своры. Зоя с криком выскочила из калитки, потеряв всякий страх и рассудительность. Собаки метнулись от этого крика и побежали вдоль улицы прочь. Но Персика на месте не было. Ни живого, ни мёртвого. Зоя долго звала, искала, спрашивала соседей – не забегал ли, но котёнок пропал бесследно. Ни крови, ни клочка шерсти, как будто Персик был моментально перенесён в те миры, куда попадают отважные герои, пусть даже и котовой породы. Возможно, если бы Персик был найден, пусть и не живым, ему бы нашлось место в рыхлой землице под кустом сирени, и вся это история завершилась бы, как завершаются большинство историй, связанных с потерей. Но в том то и дело, что котёнок исчез бесследно, необъяснимо, и впечатление не легло в сундук памяти как давнее и ушедшее, а осталось, зависло, как незакрытая вкладка в браузере, которая вдруг, в самый неожиданный момент вдруг включается...
...Трамвай остановился, хулиганистые попутчики Зои Павловны направились на выход к задней двери. Вдруг один из «ребяток» сорвал с головы Зои Павловны шляпку и вытер ею свой ботинок, под общий хохот покидающей вагон ватаги. Зоя Павловна последовала за ними к двери. На улице «ребяток» поджидала другая группа сверстников, и выходящие по-свойски гомонели, приветственно кривляясь. Последним спустился к выходу тот, в чьих руках оказалась шляпка. Перед самым выходом из вагона он театрально обернулся и под возглас: «Ап!» шляпка полетела в угол под сидения. Следующим жестом был плевок сквозь зубы, в лицо Зои Павловны, находившейся в тот момент на две ступени выше. Но в лицо плевок не попал – прилепился на шарфике, почти у самого уха. И тут Зоя Павловна, неожиданно для себя, ударила обидчику носком сапога в челюсть так, что последовал щелчок от резко клацнувших зубов, и парнишка полетел спиной в темноту, задрав ноги. Ватага засуетилась над пострадавшим – Зоя Павловна видела это мельком – двери закрылись, трамвай тронулся. Пассажиры на передней площадке сидели по-прежнему безучастно, водитель объявил конечную.
Зоя Павловна вытащила из-под сидения изуродованную шляпку, собрала пожитки и торопливо вышла, опасаясь погони. Отойдя на безопасное расстояние, остановилась, натянула тонкий шарфик на голову, но он не дал тепла, трепыхясь на ветру, как парус, и недружественно хлопая хозяйку по разгорячённой щеке. Зоя Павловна торопливо прошла в сквер, в полумрак, подальше от фонарей и прохожих, сняла пальто, накинула его на ровно остриженный кустарник и принялась чистить самые заметные пятна носовым платком и скудным снегом, сохранившимся на газоне. Лицо её ещё полыхало от переживания недавней стычки, но руки, а следом и всё тело быстро зябли на ветру, бесцеремонно пробиравшемся под платье. Пробегавшая мимо бродячая кошка остановилась у сумки, почуяв пищу, и просительно вытянула мордочку в ожидании подачки. Зоя Павловна вздохнула, невольно осознавая себя такой же потрёпанной и неказистой. «Сейчас, подожди, оденусь и дам тебе кусочек!» Меру наведённой чистоты в потёмках определить было трудно, женщина успокаивала себя тем, что ночью все кошки серые, и как-нибудь теперь надо перетерпеть. И тут она услышала: – Мать, это ты, что ли?! Ты откуда здесь?
продолжение следует
Опубликовано: 15/12/18, 17:30
| Просмотров: 485
Загрузка...
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]