В нашем городке чего только нет, несмотря на его скромные территориальные размеры! В частности, на восточной окраине можно обнаружить такое замечательное заведение, как Юннатская станция. Здесь смышленые и пытливые отроки проникают в тайны устройства матушки природы, исследуя кроликов и хомячков, кур-хохлаток и кур-несушек, щеглов и канареек, черепах и тритонов, голубых сцинков и прочих богомолов. Кстати, о богомолах. Однажды ученица пятого класса Зоя Добробродова сидела у стеклянного террариума и наблюдала, как происходят брачные церемонии у этих замечательных насекомых. И если бы Зоя владела языком богомолов, то услышала бы массу интересного и познавательного вдобавок к тому, что предстало ее взору. А предстало вот что.

Самку звали Клара. Она была матерой и восхитительно сексуальной. По крайней мере, так полагал ее кавалер по имени Карл.
- Ну, иди, иди же ко мне, мой птенчик! – ворковала Клара, эротично перебирая бедрами передних лапок.
Но Карл медлил. Видимо, сомневался в своей готовности, о чем говорило нерешительное подрагивание перистых усиков.
- Давай же, давай, змей, я вся горю! – Клара добавила низкочастотных вибраций голосу и оттопырила пару соблазнительных церок в оконечности брюшка. На нормального самца этот жест обычно срабатывал как спусковой крючок, чтобы перейти к решительным действиям.
Карл сделал пару робких шагов к избраннице и снова застыл, как бы размышляя, а сто’ит ли? Тут терпение Клары иссякло, она стремительно бросилась вперед, захватила кавалера мощными лапами и легко закинула к себе на спину так, что тот оказался сразу в надлежащей позиции. Карл обреченно вздохнул, типа, погибать, так с музыкой! И принялся за свое мужское дело.

Видимо, ЭТО получилось у него вполне прилично, а может, даже и совсем хорошо, если не отлично. Потому что Клара затрепетала, замурлыкала по-богомольи, как у них там заведено, излишне расслабилась и упустила момент, когда партнера следовало придержать для последующего употребления. Карл, как только закончил интимную процедуру, мигом соскочил со спинки прекрасной, но смертельно опасной жены, и опрометью сиганул в сторону противоположной стенки террариума.
- Ах, злодей! Ах, каков подлец! – воскликнула Клара, приходя в себя. – Нам, солдатам, не рожать – сунул-вынул и бежать? Так, что ли? А о сыне ты подумал? Чем я его кормить буду? Будущему ребенку требуется полноценный белок и теплая кровь отца! А-ну, вернись в семью сейчас же!
И она сделала несколько решительных шагов к оплодотворителю-беглецу. Однако, хотя самки богомола в полтора раза крупнее самцов, но последние шустрее и подвижней, что и спасает их от окончательного поедания своими возлюбленными. Карл быстро отбежал еще дальше и воскликнул:
- Клара, солнышко, ну не волнуйся ты так! В твоем положении волноваться уже вредно! А я тебе жужелицу принесу на ужин! И до самых родов буду обеспечивать качественной пищей!
- Фи, жужелица! Нашел, чем порадовать! – скривилась капризная дама. – Еще скажи, что кузнечиков притащишь! Боже, говорила же мне мама: «Деточка, сто раз подумай, с кем связываешь свою судьбу! Ведь это же безответственный тип!» И я теперь вижу, как права была маман!
- Ну, хочешь, я тебе санкционки притараню? – Карл отбежал еще на пару шагов. – Цикад грузинских?
- Цикад я и сама могу добыть, - хмыкнула Клара. - Твоему ребенку нужен отец, как ты этого не понимаешь, дубина стоеросовая! Ведь именно сейчас строится его крошечный эмбриончик, а со стройматериалами полный аут. Я уже два дня толком не ела, ко встрече с тобой готовилась, марафет наводила. И вот – такая черная неблагодарность. Изверг ты! Сына будущего не жалеешь!
- Если сыну нужен отец, то ты меня должна беречь, Клара, заботиться обо мне! Я его буду любить и хорошо воспитывать, не сомневайся! – у Карла зародилась надежда, что хищнический инстинкт женщины можно преодолеть силой разума и убеждения. Увы, но очень скоро он убедился в иллюзорности своих надежд!
- Да-да, и воспитаешь его таким же эгоистом, как сам! – саркастически рассмеялась жена. - Нет уж, милый, я сама его воспитаю. Воспитаю настоящим мужчиной, благородным и жертвенным. Не то, что его отец – тряпка!
- Обидные слова говоришь, любимая! – расстроился Карл. – Пожалуй, не заслуживаешь ты не только санкционки, но и обычных мух. Живи, как знаешь, ариведерчи!
- Стой, Карл! Ну, не горячись, милый! Иди ко мне снова! Вспомни, как нам было хорошо вдвоем! А потом твоему сыну я расскажу, что папа был разведчиком, героем России. Погиб вдали от родины при исполнении опасного задания! Хочешь?
- Нет, и не уговаривай!
- Хорошо, скажу, что ты был… дважды героем! С установкой бюста на родине героя!
- И снова нет!
- Уговорил: трижды героем! С повышенной пенсией и местом в государственной думе!
- Трижды? – Карл приостановился и задумался. Таких шикарных перспектив его биография отродясь не знала.
- С установкой мемориальной доски у норки, где ты родился, Карл!
Вот это она брякнула лишнее, потому что слово «мемориальной» быстро вернуло Карла из заоблачных высей мечты на суровую почву реальности.
- Мемориальной, то бишь, посмертной? Не-ет, дорогая, не выйдет!

Он бы долго еще бегал по террариуму от своей возлюбленной и не исключено, что в конце концов смог бы спастись. Но пятиклассница Зоя тоже была женщиной, как и Клара. И для нее забота о будущем потомстве (пусть даже и богомольем) тоже была важнее всего. Она открыла крышку террариума, быстро схватила Карла длинным пинцетом за спинку и поднесла к Кларе.