Костя Заварухин звезд с неба не хватал. Ему хватало своих. На плечах инспектора ДПС Заварухина скромно поблескивали звездочки младшего лейтенанта и Костю это вполне устраивало. После армии он с грехом пополам окончил школу полиции и устроился в службу дорожного патрулирования, потому что пацаны сказали, что там приварок к окладу самый жирный. А Костя собирался жениться, завести семью, так что, поднакопить деньжат было делом святым и насущным.
В тот роковой вечер Заварухин стоял на выезде из нашего городка в засаде за тощим кустом мокрой вербы с допплеровским измерителем скорости наперевес. Ловил нарушителей скоростного режима. Большинство которых предпочитало решать проблему с инспектором на месте, без оформления протокола. Что, собственно говоря, и служило Косте главным мотиватором в этой собачьей работе. Накрапывал нудный сентябрьский дождик, смеркалось. Костя зябко передернул плечами: служебная куртка предохраняла от влаги небес, но особо не грела. Старшой наряда, Генка Лысый (это фамилия такая, если чо), имел на звезду больше и поэтому сидел в теплой машине ДПС, упрятанной в сторонке, на примыкающей к шоссе лесной дороге. Играл на мобильнике в очко на раздевание с виртуальной напарницей Региной, обладательницей пышных форм и компьютерного голоса со страстным придыханием. Лысый пока побеждал: он снял лишь фуражку, галстук и левый ботинок, а Регина уже была без жакета, шарфика, блузки и лифчика, и бесстыже розовела с экрана гаджета сосками рельефных грудей.
На трассе, ведущей из городка, было пустовато. Ясен перец – понедельник, грибники переводили дух после набегов на лес в прошедшие выходные, сидели по норам, отупело перерабатывая дары природы. Да и в городок желающих ехать на ночь глядя что-то не отмечалось. Костя задумался о том, как медленно тянется время, когда ничего не происходит. И как оно уносится вскачь, когда дел невпроворот и ничего не успеваешь. Зевнул, достал мобильник: а не звякнуть ли Ляльке, невесте, потрепаться со скуки да и проверить заодно, с кем она там? И не успел. Потому что вот тут оно и случилось. Со стороны Хорькова показались огни стремительно приближающейся легковушки. Инспектор Заварухин взял цель в визир: на экранчике регистратора замерцали красные цифры «136 км/ч». Клиент шел с хорошим превышением скорости! Костя плотоядно ухмыльнулся, вышел из-за куста, поднял жезл со знаком «Стоп» и включил красную проблесковую подсветку.
Машина с визгом затормозила, промахнувшись мимо инспектора по инерции метров на тридцать, встала на обочине. Костя прошествовал к нарушителю вальяжным державным шагом, предвкушая хорошую мзду. «Мазда-3» цвета божоле. Подошел к открывшемуся водительскому окну, весомо представился. Из теплого салона пахну’ло мятой и малиновым вареньем. И выплыла неземной красоты музыка – что-то с колокольчиками и ксилофоном, глубокими вздохами дудочек сиринги и тончайшим поднебесным пением детских голосов. А может, ангелов.
- Вы превысили разрешенную скорость на сорок шесть… - начал Костя, но тут же забыл стандартный текст. Из машины на него смотрела молодая женщина с таким лицом, что земные слова любого содержания были бы святотатством и просто оскорблением открывшейся красоты. Женщина молчала, улыбаясь уголками рта в стиле Моны Лизы. И Костя замолчал, нелепо пялясь на незнакомку. Пауза затягивалась и красавица, наконец, разомкнула яхонтовые уста: - Инспектор, да вы же дрожите, как осиновый кол! Ой, извините, лист! – и она заливисто захохотала от своей оговорки, запрокинув голову. На ее тонком, изящно изогнутом горле Костин глаз выхватил эротично пульсирующую тонкую жилку. И от нее Заварухин офонарел окончательно. - Вы бы присели в машину, инспектор! Если уж вы так настаиваете, то давайте поговорим тут, в тепле, хоть согреетесь немного! – предложила чаровница и решительно распахнула дверцу со стороны пассажира. Костя, словно под гипнозом, последовал предложению, на деревянных ногах обошел машину и плюхнулся в кресло рядом с незнакомкой. - Ну, рассказывайте! - О чем? – затупил Костя. - Вы же начали мне что-то говорить, но я плохо расслышала. У вас, инспектор, с дикцией как-то не очень… простите! - Так это… - Костя попытался вспомнить, на чем остановился в своем вступительном слове и не смог. - А знаете, что: давайте просто познакомимся для начала! – видя затруднения собеседника, предложила энергичная дама. – Меня, к примеру, зовут Эвелина. А вас? - Ко… Ко…Ко… - Костя с какого-то лешего стал заикаться и заквохтал, как весенний кочет. Наконец, выдавил с гигантским усилием: – Константин! - Вот и чудесно, Константин! Да расслабьтесь же, ей-богу! Какое у вас устойчивое эго: Константин. Вы, наверное, очень надежный мужчина, я правильно угадала? Костя честно пожал мокрыми погонами. Он не знал еще, надежен ли он как спутник жизни для женщины. Опыта было маловато.
- Я вижу, - продолжала Эвелина, - вы большой трудяга. В такую-то погоду, почти уже в темноте, работаете под открытым небом, себя не жалея. А куртенка-то у вас хлипенькая. Наверно, за вами ваша жена, ваша семья, как за каменной стеной, а? - Да я пока, того, не очень… женат, - промямлил инспектор. – Собираюсь только. - О! Поздравляю! У вас еще всё впереди: такая интересная, насыщенная жизнь, столько приключений – это я вам гарантирую! А знаете, мне кажется, что наша встреча не случайна. Я нужна вам. А вы – мне! - В каком смысле? – оторопел Заварухин, соображая, как бы ему отсюда достойно сделать ноги, если дело дойдет до каких-то опасных осложнений. - Извините! - Эвелина резко нагнулась к Костиным коленям, обдав его глубоким пряным запахом пышной льняной гривы и жарко коснувшись впечатляющей грудью. У инспектора полезли глаза под козырек фуражки и пресеклось дыхание. Но дама протянула руку к бардачку перед его сидением. Открыла крышку, извлекла тускло блеснувший листок, снова села прямо: – Приглашаю вас на мою ближайшую практику. Приходите! Я научу вас, как жить дальше. Жить, чтобы молодеть, а не стариться. И чтобы дела делались сами, а денег было – куры не клюют! Я уверена, вам и вашей невесте к свадьбе это будет очень кстати! Ну, прощайте, инспектор Константин! Буду ждать. Не подведите меня! Она погрозила Косте изящным пальчиком с кораллово-красным маникюром и снова захохотала, запрокинув голову, как цапля, и изящно изогнув тонкое горло. Костя кулем вывалился из машины, с трудом удержав вертикальное положение, но уронил полицейскую фуражку в мокрую придорожную траву. Мазда мягко муркнула и стремительно скрылась в направлении города.
- Ну, сколько снял с клиента? – спросил Лысый, не отрываясь от мобильника, когда Костя забрался в патрульную машину. Напарник сидел в майке и галифе на босу ногу. Регина на дисплее гаджета была уже полностью обнажена, если не считать маленьких черных туфелек на каблуке-шпильке. Победа лейтенанта выглядела безоговорочной. - Вот, это всё... - Костя протянул старшому рекламный флаерс, оставленный Эвелиной. - Чё это? – Лысый взял листок, включил освещение. – Ты чё, Костян, крышей двинулся? На такое фуфло повелся! Брезгливо кинул флаерс Заварухину обратно: - И бабки не взял, и даже протокола не оформил? Ну, ты лошара! Гос-споди, и с кем я только связался? С тобой работать – без галифе останешься!
После смены Костя кое-как прителипался домой, все еще ошарашенный разговором с Эвелиной, и лишь там рассмотрел толком приглашение. На тонированном глянцевом листочке бумаги золотые буквы возвещали следующее: «Всемирная лига гуманитарных практик. Установочный семинар «Как разорвать петлю времени и начать жить счастливо». Малый зал городской филармонии. Дата. Время. Подпись: Эвелина Шухербильдер, президент лиги, профессор сигнологии, гештальт-магистр». Зачем её рвать, эту петлю, Костя не понял, но начать жить счастливо не возражал. И через пару дней, как ягненок на закланье, поплелся-таки в назначенное время на семинар Эвелины. Не сказав невесте Ляльке ни слова о своем походе. Чтоб не сглазить.
В малом зале городской филармонии желающих легкого счастья собралось изрядно – из трехсот посадочных мест две трети, определенно, были заняты. Костю сразу поразила обстановка помещения: неяркий полусвет люстр почти не проникал в углы зала, в красивых чашах по бокам сцены курились сладковатые восточные благовония, занавес был уже распахнут и на заднике сцены во весь его формат переливчато мерцала неяркая картина с видами туманных восточных гор, тусклого тростника, токующих журавлей и цветущей сакуры. И над всем этим, где-то в поднебесье, едва уловимо звучала всё та же ангельская музыка, очаровавшая инспектора Заварухина у машины Эвелины. Наконец, опаздывающие заняли свои места, свет люстр окончательно иссяк и из полной темноты на сцену в яркий голубоватый свет прожектора вплыла она сама, Эвелина Шухербильдер, президент, профессор и магистр.
Сегодня ее было не узнать: перед зрителями предстала шикарная платиновая блондинка с ярко вспыхивающей диадемой в волосах, в длинном, до пола, серебристом платье, эффектно облегающем совершенную фигуру. На груди Эвелины массивная платиновая цепь поддерживала многолучевую звезду с крупными красными каменьями в центре и помельче - на остриях лучей. Звезда уютно и надежно покоилась в седловине меж двух внушительных полушарий прекрасного бюста. Его недвусмысленно подчеркивало смелое вертикальное декольте до пупа. Тонкую талию очень высоко перехватывал поясок, мерцающий алым. Туфель дивы под покровом платья не было видно и казалось, что она парит в воздухе, не касаясь пола. Зал ахнул. Дав зрителям с минуту насладиться в тишине произведенным эффектом, Эвелина грациозно подняла и развела в стороны обнаженные белые руки. В правой оказался небольшой жезл с рубиновым набалдашником, пославшим ярко-красные зайчики по всему залу. В левой – свиток темной бумаги с болтающейся на шнурке сургучной печатью, как будто Эвелина доставила людям послание римского цезаря, а может, даже древнеегипетский папирус.
- Здравствуйте, любезные мои! – произнесла божественная женщина с улыбкой и ее голос мягко разошелся по всему залу, долетев до самых дальних закутков, хотя никаких микрофонов на чаровнице Костя не заметил. И как-то сразу поверил, что он, действительно, любезен и симпатичен этой женщине. И проникся к ней еще большим обожанием и пиететом. А та продолжала проникновенно-доверительным тоном: - Сегодня я открою вам тайну, почему мы живем гораздо хуже, тяжелее и меньше, чем того заслуживаем. И расскажу, как выйти из этой петли обстоятельств, как ее разорвать. Синхронно модуляциям ее голоса задник с восточным пейзажем стал менять цвет и насыщенность. Это чем-то напомнило Косте эффект цветомузыки на городском фонтане, устроенный недавно в честь Дня города.
- Последний раз я посещала ваш город сто пятьдесят шесть лет назад, когда моя душа находилась в теле цыганки Зарины. Но вряд ли кто-то помнит мои зажигательные танцы и песни на городской ярмарке! А все почему? Потому что давно ушли в мир иной все те, кто жил тогда обычной человеческой жизнью, не ведая секрета управляемых инкарнаций! Не зная секретов устройства стихии времени, его структуры. И ключ к этим знаниям я вам сегодня покажу – он здесь! – и она высоко над головой вскинула свиток бумаги. Яркий луч светового пистолета переместился с лица на свиток, божественная музыка зазвучала громче, заполыхали синим огнем картины пейзажа за спиной Эвелины. Пробежала и стихла барабанная дробь. - Но сделаю я это в конце нашей беседы, когда вы будете более подготовлены, чтобы воспринять моё откровение. Мой апокалипсис. Костя осторожно скосил глаза вправо: все шесть или семь человек в его ряду сидели с открытыми ртами, ошарашенно выпучив глаза на ведущую. Третья в ряду дама мелко крестилась. «Поверили!» - понял Костя и снова перевел взгляд на сцену. Эвелина, между тем, продолжала: - Мы за каждодневными мирскими заботами редко задумываемся, а что же такое поток времени, который несет нас на скалы и рифы житейских невзгод? Как научиться жить так, чтобы не лететь по бурным волнам времени беспомощной щепкой, а самому выбирать траекторию своего пути? Как оно устроено, физическое время, и как можно использовать особенности его структуры в своих корыстных целях?
Опять вскипела барабанная дробь, колыхнулись волны света по заднику сцены. Костя сообразил, что вот сейчас Эвелина скажет что-то крайне важное. И не ошибся. Ее голос зазвенел с особым смыслом: - Знайте же, любезные мои: время не прямолинейно, не однородно и не однонаправленно! Оно – многослойно, петлеобразно, а в определенных условиях, наконец, обратимо и управляемо! Зеркала времени, кротовые норы, бифуркация слоев, двояковыпуклость мембраны между прошлым и будущим – эти и многие другие закономерности времени скрыты от простого глаза, хотя серьезная академическая наука давно о них знает. И, представьте себе, хорошо знает, как управлять временем! Почему же эти знания недоступны простому народу?
Зал подался вперед и в тишине повис тонкий зуммер физически ощутимого напряженного ожидания. А может, Косте это лишь показалось, но он тоже вытянул шею: вот-вот, сейчас откроется страшная тайна! - Да потому, - продолжила Эвелина и гневно сверкнула глазищами, - что властям, правящим кланам планеты невыгодно, чтобы все или хотя бы многие из вас стали обладателями этих сокровенных знаний! Знаний, которые позволят обычному человеку управлять своим временем, своей судьбой, продолжительностью своей жизни! Властям нужен подконтрольный, подневольный, управляемый субъект, а не гражданин, свободно путешествующий во времени! - У-у-у, гады! – пронеслось по залу. «К чему это она?» - напрягся в Косте полицейский. – «Не подстрекает ли к бунту?» Ему стало не по себе. - Нет! Я не призываю вас на баррикады! Моя человеческая, гуманитарная миссия – приоткрыть для вас завесы тайны и дать ключ к этим знаниям! Знания принадлежат народу – вот девиз моей жизни! Зал разразился аплодисментами, снова прозвучала барабанная дробь, а Костя выдохнул и немного расслабился. Он не был силен в физике и даже научную фантастику осилил в школе лишь до уровня мультфильма «Тайна третьей планеты». Поэтому рассуждения о временных парадоксах из уст Эвелины воспринял некритично, приняв на веру безоговорочно. Он лишь не догонял пока, каким образом эти факты можно использовать в целях, заявленных при начале семинара.
- А вот и главный секрет, который я вам открою: время не одномерно, а трехмерно! – возвысила голос Эвелина и в ахнувшем зале прозвучал вроде как залп фейерверка, а по заднику сцены побежали оранжевые искры отблесков салюта. - И тот, кто научился подниматься над своим одномерным временем и выходить во второе или даже третье временное измерение, может всё! Ему подвластно остановить земное время, пока во втором измерении есть более важные дела. А можно отмотать пленку назад и снова начать жизнь с того момента, когда предстоял важный шаг, а ты ошибся. И не допустить этой ошибки! - Ух ты! Обалдеть! Ништяк! Ох, и заживем, посоны! - прошелестело по залу, а тетка, третья по счету справа в Костином ряду, снова мелко перекрестилась.
- Собственно говоря, намек на тайны времени давно звучит в народном эпосе, что говорит о том, что нашим предкам эти знания были доступны. Только вдумайтесь в глубинный смысл русских народных пословиц: «Делу время – потехе час». О чем же это? Да очень просто: живя в потешном настоящем времени, выйди во второе измерение и за час сделай то, что не успел в своем времени за всю предшествующую жизнь! - Ох ты, мать моя! – выдохнул мужик слева и в воздухе поплыл отчетливый аромат коньячного перегара. - Или вот еще: «Время – деньги». Вы понимаете, о чем это? Имея определенную сумму, можно легко купить некоторый объем дополнительного времени и, если хотите, присоединить его к своей жизни. Или выйти в него и устроить какие-то важные дела. Надо только знать, кому, куда и как занести нужную сумму. А можно ее потратить на абонемент на цикл моих практик и стать вскоре полновластным мастером временных манипуляций! Настоящим хозяином своего времени и своего счастья!
Зазвучали фанфары, ангельские голоса рявкнули апофеоз Grandioso, а Эвелина эффектно развернула свиток, на котором оказалось … расписание занятий и тарифы оплаты практик. По бокам сцены бабахнули и заработали шутихи вертикального огня. Забили фонтаны ярких холодных искр. Первый ряд зрителей дружно отшатнулся назад в испуге, едва не уронив себя на сидевших сзади.
- А сейчас, мои любезные, я спущусь в холл и вместе с помощниками буду продавать вам абонементы. За совершенно смехотворные суммы. Всего по пять тысяч рублей за занятие. Полный цикл практик, которые пройдут в течение месяца, составит десять занятий. Итак, через пару минут жду вас у стоек продаж! Продаж вашего счастья! Поторопитесь же – счастье быстротечно, а набор в группы лимитирован! Зазвучали колокола, фанфары, барабаны, крики чаек и взвивающихся в поднебесье упитанных ангелов, на сцену из закулисья повалил густой туман, поглотивший очаровательную Эвелину Шухербильдер с потрохами. - Какая женщина! – крякнул сосед слева, обладатель коньячного выхлопа, помотал головой и полез в бумажник проверять наличность.
Костя Заварухин некоторое время сидел неподвижно, в ступоре от увиденного и услышанного, пока соседи справа и слева торопливо выбирались из рядов зрительного зала и стекали в холл первого этажа, чтобы успеть отхватить пропуска в будущее счастье. Потом до него дошло, что он стремительно выпадает из потока везунчиков и вот-вот останется за бортом корабля, уходящего в счастливое будущее, и рванул наверстывать отставание. Когда в очереди к одной из стоек, где продавали абонементы, перед Костей оставалось человек десять, по очереди пробежал нервный слушок: «Абонементы кончаются!» Люди суетливо задергались, пытаясь заглянуть через плечи впередистоящих и разглядеть, что происходит на стойке. А там шуровал крепкий, бритый наголо молодец в сиреневом фраке с непонятным орденком на лацкане, оранжевым галстуком-бабочкой и модной сейчас четырехдневной щетиной на лице. Молодец ловко выписывал именные абонементы и стопки ассигнаций из рук клиентов во внутренний карман его фрака, казалось, перелетали сами собой. Но вот перед Костей осталось всего три человека и он уже внутренне приготовился стать обладателем вожделенного абонемента, как почувствовал на левом локте крепкое рукопожатие и услышал знакомый голос своей возлюбленной Ляльки: - Ну-ка, дорогой, отойдем на минутку! Нам надо срочно кое-что обсудить!
- Откуда ты тут? – оторопел Костя. – Ляля, ты что, тоже была на семинаре? Ты уже купила абонемент? - Да нет, не я купила, а тебя купили. Давай-давай, отойдем-ка за колонну, я тебе кое-что объясню! - Я тут стою, за этим … пиджаком в клеточку! Сейчас вернусь! – успел сказать Костя следующему в очереди и Лялька утащила его вбок. Она притиснула жениха к мраморной колонне и зловещим шепотом прошипела прямо в лицо: - Слава богу, напарник твой Генка мне позвонил, что ты сюда намылился. Я со смены еле отпросилась, чтоб тебя перехватить! Дурень, ты хоть соображаешь, что вас тут разводят, как кроликов, на чистое фу-фу? - Да ты что, Ляля! Это же президент, лига гуманитарная, гештальт-блин-магистр! Второе измерение с шансами на третье! Наука кака… какадемическая! Столько людей! Как же это можно? Не верю!
- В общем, так, дорогой мой Станиславский: если хочешь со мной продолжать отношения, то валим отсюда немедленно и забудь об этой шняге навсегда! А если нет – то я с кретином связывать свою жизнь не намерена! Я не шучу, решай! И Лялька, круто развернувшись, резво вышла из фойе на улицу. - Не, Ляль, ну ты как-то уж слишком резко ставишь условия… - промямлил Костя и потащился следом за любимой на выход. С трудом сопротивляясь соблазну оглянуться и проверить, не прошла ли его очередь к стойке.
Над вечерним шоссе снова моросил нудный холодный дождь. Костя опять стоял в засаде за тощим кустом, шмыгая остывшим носом и скрывая за пазухой от влаги ценный допплеровский измеритель скорости. Ждал нарушителей скоростного режима и, словно сладкую карамельку во рту, катал в памяти недавнюю встречу в этом месте с очаровательной Эвелиной Шухербильдер. Петля нашего одномерного времени крепко сжимала его горло. Не отпускала. Костя расстегнул под курткой верхнюю пуговку гимнастерки. Дышать стало легче.
