С раннего утра моросило. На стационарном посту ГИБДД, который прикрывал въезд в город, в сумеречный час было относительно спокойно. Наработавшиеся всласть садоводы на подержанных автомобилях отечественного производства в большинстве своём успели засветло возвратиться домой. Деловые люди давно припарковали лакированных железных коней и готовились к началу бизнес-недели. Неистовые байкеры в ненастье не гоняли - поставили ревущих монстров в гаражи, сидели дома и тихо пили пиво, сетуя на погоду. Рабочий город по воскресеньям засыпал рано.
Старший лейтенант Владимир Кузнецов посмотрел на часы, потом на шоссе и вздохнул. До окончания смены было ещё далеко. Пропустил старенький «Москвич» с четой пенсионеров, махнул жезлом и проверил документы водителя «Газели», а затем больше для приличия, чтобы разрядить затянувшееся молчание, заметил напарнику – лейтенанту Савчуку:
– Погода – дрянь…
– Смотри!
Коллега махнул рукой в направлении города. Еле заметная точка на автостраде быстро увеличивалась, приобретая очертания автомобиля.
– Во как! Гуляет! – намётанным взглядом оценил Кузнецов, и, как только машина приблизилась на расстояние, необходимое для того, чтобы водитель хорошо увидел его, поднял жезл и сделал решительную отмашку. Потом ещё. Однако синяя «десятка» не только не сбавила скорость, но, напротив, увеличила её, вихрем пролетев мимо инспекторов.
Кузнецов, не раздумывая, бросился к служебной «девятке», бросив Савчуку:
– Передай по рации … всем постам. Преследую …
Последние его слова потонули в шуме заводимого двигателя рванувшегося с места автомобиля. Савчук быстро вышел на связь и начал докладывать о происшествии.
Кузнецов поспешил скорее набрать максимальную скорость, опасаясь, что вырвавшаяся далеко вперёд машина свернёт на ближайшем перекрёстке, и он потеряет её из виду в условиях плохой видимости. Он выжал из автомобиля все возможное, но маячившие далеко впереди габаритные огни не приближались, а стали как будто бы дальше от него.
«Чёрт возьми! – выругался про себя Владимир, – как достать наглеца? Гонит на всю железку!»
Обгоняя редкие машины, Кузнецов с удовлетворением отметил, что преследуемый водитель не свернул на второстепенную дорогу, и он по-прежнему ещё различает его за дождевой моросью на главном шоссе. Стеклоочистители размазывали по стеклу жидкую грязь, и Владимир, покосившись на застывшую возле отметки «160» стрелку спидометра, подумал: «не наделал бы лихач беды, скорость то приличная» Старший лейтенант вытащил табельное оружие – пистолет Макарова, снял с предохранителя, положил на сидение рядом.
Фонари габаритных огней уходили от него, становились всё меньше и меньше, и Кузнецов занервничал. Доложил по рации очередную безрадостную информацию. Всё-таки решил, не сбавляя скорость, преследовать нарушителя, не выключая «мигалки» и звуковых сигналов, пока тот окончательно не скроется из виду. Но вдруг увидел нечто странное. Огоньки качнулись и неожиданно поползли в сторону. Как два светлячка, не пожелавшие ни на миг разлучиться друг с другом.
А потом оба погасли. Офицер увидел, как на этом участке шоссе притормозила встречная «Тойота», водитель которой вышел из машины и напряжённо вглядывался в сторону лесопосадок … Кузнецов быстро достиг этого места, сбросил скорость на мокром асфальте и, выскочив из автомобиля, моментально понял, куда смотрит немолодой плотный мужчина в короткой кожаной куртке. Метрах в десяти-пятнадцати от шоссе вверх колёсами дымилась та самая синяя машина, капот которой упирался в старый тополь.
Кузнецов бросился к покорёженной машине, машинально сжав в правой руке пистолет и мгновенно отметив отсутствие какого-то ни было движения в салоне. От удара двери безобразно покорёжило и заклинило, а водителя отбросило на другую сторону. Все стёкла были выбиты, и это облегчило работу по проникновению в автомобиль. Кузнецов сунул оружие, ставшее ненужным, в кобуру, осторожно подхватил обмякшее, безжизненное тело под мышки, а затем оттащил метров на десять в сторону. И обессилено опустился рядом на сырую траву.
Теперь он мог хорошо рассмотреть того, за кем долго гнался по ночному шоссе. Коротко стриженый брюнет лет тридцати-тридцати пяти, одетый обычно и непритязательно: джинсовый костюм, клетчатая рубашка, кожаные ботинки коричневого цвета. Кузнецов увидел кровь, продолжающую течь из раны на голове пострадавшего, и, приглядевшись, ужаснулся. Шансов выжить при такой травме не было. Офицер вежливо попросил отойти в сторонку зевак, непонятно откуда взявшихся и склонившихся над безжизненным телом. Услышав звуки рации, бросился к своему автомобилю:
- … на связи, - прохрипевшая рация смолкла, Кузнецов защёлкал тумблером, устало доложил обстановку.
- ожидайте … раздался приглушённый звук, и Кузнецов вернулся к покорёженному автомобилю. В кармане пострадавшего что-то запиликало.
– Сотовый, – подсказал один из зевак, – абонент недоступен.
И хихикнул, обрадовавшись собственной шутке.
Кузнецов неодобрительно посмотрел на автолюбителя. Аппарат запиликал вторично, и кто-то тихо подсказал:
– Надо бы послушать, может, его родные разыскивают.
Но пиликание быстро смолкло, а другой мужчина подсказал:
– Ничего вы не послушаете. Это СМС-ка.
Точно! Как он не догадался сразу по звуку! У Кузнецова был примерно такой же аппарат сотовой связи. Вытащив мобильник, инспектор прочёл на дисплее:
«я сказала неправду. У меня с ним ничего не было»
Кузнецов посмотрел на того, кому предназначалось сообщение. Кровь перестала течь из головы и запеклась на лице причудливым и зловещим узором. Из открытых глаз погибшего на Кузнецова посмотрел мрак, и он не выдержал – отвёл взгляд в сторону. Припомнил сообщение. Как там было? «Она сказала неправду, ничего не было», но слова были брошены пригоршнями золотых монет вдогонку и не были подобраны, а затем превратились в ворох жёлтых листьев. И теперь не имели того решающего значения, которое могли иметь. Они теперь вообще ничего не стоили. Офицер взял мобильный телефон, прочитал предыдущее сообщение, которое, в отличие от предыдущего, было прочитано адресатом. Оно было достаточно длинным:
«я не твоя собственность хожу в ресторан с кем хочу»
Кузнецов непроизвольно вздохнул и сконфуженно огляделся, но зеваки уже разошлись, и никто не услышал выражения его эмоций. Логика подсказывала: между первым и вторым сообщением было недостающее звено. Возможно, это был не очень приятный разговор по тому же телефону или при личной встрече. Какой силы бомба взорвалась, что было разрушено и что уцелело? Об этом теперь знает только неизвестная Кузнецову женщина.
А адресат ничего теперь не скажет, размышлял офицер. Человек, в сущности, так хрупок! Смерть кинула лассо, бросок оказался точным, петля намертво захлестнула безвестного владельца «десятки». Что было у него на сердце, никто не знает. Можно только догадываться, какая горечь прожгла его насквозь.
Телефон в руке Кузнецова запиликал вновь. СМС-ки продолжали приходить, и на дисплее значилось:
«я была не права позвони мне»
Владимир Кузнецов непроизвольно взглянул на погибшего, словно пытаясь представить себе его живым и невредимым. Получи погибший такое сообщение, прочитай его вовремя, найди ответ из тех слов, что подсказывает тишина сердцу и всё могло бы быть иначе. В который раз уже Господин Случай вновь неправдоподобно молниеносно решил уравнение, расставив известные и неизвестные величины по своему усмотрению. Кузнецов попытался представить себя на месте погибшего. Но его девушка не писала ему таких сообщений. А если бы написала? Смог бы он выпить такой коктейль одуряющей страсти и не захлебнуться, смог бы выбраться из подобной чёрной дыры?
До чего же сухо стало в горле… Кузнецов почувствовал сильный приступ жажды, как после хорошего марш-броска в жару по пересечённой местности. А тут ещё одна СМС-ка. На дисплее всего два слова:
«люблю жду»
Кузнецов, один из лучших сотрудников ГИБДД, почувствовал озноб. Он будто бы ощутил, как захрустели под катком хрустальные вазочки. И деревья вдали, словно ахнули и простёрли руки к небу, умоляя исправить страшную ошибку. Но небо решительно отказало в просьбе, а Время не стало добрее к людям. Оно было по-прежнему жестоко своей необратимостью.
Кузнецов решил переждать усилившийся дождь в своей машине, откуда также можно было наблюдать за обстановкой, но телефон погибшего вдруг не запиликал, а зазвонил. Кузнецов нажал на кнопку. Звонкий девичий голосок был не на шутку взволнован:
– Серёжа! Это я!
Кузнецов закашлялся, как от попадания едкого дыма при пожаре, но, овладев собой, сказал:
– Это не Сергей! С вами разговаривает старший лейтенант …
Он хотел отрекомендоваться, как положено, но девушка перебила его:
– Где Сергей? Говорите! Что с ним?
В горле Кузнецова запершило, но ему удалось сказать два слова:
– Он... погиб …

… Никогда ещё на душе не было так плохо …