«Чёрт вас всех возьми!» – Владимир Иванович очень сожалел, что понадеялся только на карманные деньги – их разумеется не хватило. А ведь жена говорила: «Возьми заначку – пригодится.» Но он ушел, гордо хлопнув дверью, со словами: «Слабительное – не хрен заморский, копейки стоило и стоить будет!» Сам-то он раньше редко болел, и супруга врачам не кланялась, но годы брали своё. Поликлиника, аптека – как знакомы теперь эти слова! Другое здоровье, другие времена – головную боль уже не лечат медной монетой, простуду перчёной водкой, к ноющему зубу не прикладывают сало. Но как же теперь всё дорого!

– Промахнулся, дедушка?
Владимир Иванович обернулся. Очереди за спиной не было. Только один паренёк терпеливо внимал его разговору с провизором.
– А хоть бы и так. Твоё какое дело? Сейчас отойду, и бери что хочешь.
Паренёк нагловато усмехнулся и провёл взглядом по стеллажам.
– Мне это всё и даром не надо. Я по твою душу пришёл, дед.
– Совсем вы охамели, молодые. Видали? – снова повернулся он к провизору.
– Кого видали? – удивилась женщина в окошке.
– Чертей этих молодых.
– Нет там никого. Вы один в зале.
– А это тогда что за чучело?
Паренёк стоял на прежнем месте и продолжал ухмыляться. Владимир Иванович еще раз взглянул на провизора, потом на паренька и внезапно потерял связь с реальностью. Впрочем, реальность никуда не делась, но всё это – аптечный зал, женщина-провизор – безмерно отдалилось, только молодой человек стоял рядом и теперь звал куда-то идти.
– За мной!
– А ты кто такой?
– Ты же сам угадал. Чёрт я.
Неверующий Владимир Иванович чуть было не перекрестился, но чёрт немедленно пресёк его порыв:
– Вот этого не надо. Не люблю.
– А почему ты ко мне на «ты»?
– Возраст позволяет. Я ровесник мира, а тебе от роду шестьдесят земных лет – тьфу. По поводу внешности… Она относительна, как и прочие понятия, как тьма и свет, грехи и благодеяния.
– П-простите,– смущённо пробормотал Владимир Иванович ,– А куда мы идём?
– Бог прощает, у меня же всё принимается к сведению. Но не смущайся! Я, как говорят люди, демократичен и не обидчив. Я к тебе на «ты», ты ко мне на «ты» – это нормально. А идём мы взглянуть на твои чёрные дела.
– Но я честно жил, никому не делал зла!
– Как посмотреть. Вот сказал ты «чёрт побери» – нечаянно, с языка сорвалось. Сказал и забыл, а я пришёл и побрал – выполнил, так сказать, просьбу. Хороший, светлый поступок с твоей стороны?
– Неужели такие мелочи непростительны?
– Я же сказал: по поводу прощений – к богу, а в нашей геене свои правила. Кстати, почти пришли. Видишь горы наоборот? Бездны называются. Нам во-он к той.
Владимир Иванович невольно зажмурился, но, влекомый чёртом, продолжал двигаться к пропасти и на самом краю в предчувствии ужасных видений приоткрыл веки…

– Володя! Володя, очнись!
– Маша, откуда ты здесь?
– Из дома! Ты же без денег ушёл и как провалился – нет тебя и нет. На, купи всё по рецепту. Эй, хозяйка! Не видишь – у тебя покупатель спит?
– А мне что? Сидит человек, отдыхает.
– И вправду со мной странное происходит. Заснул вот. А снился-то – Маша, ты не представляешь – тот свет и грехи мои тяжкие.
– Покреститься тебе надо, как дети советуют.
Владимир Иванович встал с лавочки и небрежно махнул рукой.
– Чёрт его знает… Ладно, подумаю.

Чёрт вздохнул и покрутил пальцем у виска. «Ну как работать с таким материалом? Впрочем, сами создали – сами и мучайтесь. Правда, Господи?» Чистые небеса отвечали первобытной голубизной и ясным светом. Чёрт ещё раз вздохнул. «Трудно, демиург… но интересно. Чертовски интересно!»