Серый проснулся, едва чернильную ночь разбавила хмарь осеннего утра. В животе бурчало от голода. Вчера у родителей был прием. О важности которого можно было судить по нанятым официантам и приглашенном музыкальном квартете, чья музыка долетала и до его комнаты. По сложившейся давно традиции к гостям он не спускался. “ Чтоб глаза не мозолил.” – так говорил папа, а мама виновато улыбалась и посылала прислугу с ужином, добавляя побольше сладостей. Так было раньше, в детстве. “А теперь я достаточно вырос, чтоб поголодать вечерок” – ворчал он себе под нос, умываясь.“ Совсем уже взрослый! Как- никак, а сегодня восемнадцать стукнет.” – посмотрел в зеркало, примерил улыбку, но отражение было безрадостным: все тот же худой подросток, белокожий, голова на длинной шее, узкие плечи, волосы, пожалуй, хороши пепельные, у корней темнее, концы почти совсем белые, на солнце отливают серебром. А лицо простое, лоб в прыщиках, глаза небольшие посажены близко к переносице. Совсем обычная физиономия. Вздохнул и отправился на кухню, мечтая о бутерброде и чашке кофе. Не успел открыть холодильник, как за спиной старшие братья закричали с преувеличенной радостью:
- Доброе утро, Заморыш! С днюхой что ли!? Расти большой, не будь лапшой!
- Спасибо, Павел!
- Мои поздравления! – закривлялся его близнец Пётр, - За уши то дашь подергать по обычаю или ты теперь слишком взрослый, расти дальше некуда?
- Ему и некуда? – загоготал Пашка, - Он ростом чуть больше собаки. Тяни его повыше.
Серый вжал голову в плечи. Привычный к оплеухам и издевкам братьев, он безошибочно выбрал момент, когда Павел потянулся к нему, зайдя в кухню и освободив с одной стороны выход. Скользнул мимо и вылетел пробкой в холл.
- Беги, беги! Ночью все равно встретимся!
- Отец в библиотеке, сказал, чтоб ты зашёл – разговор есть.
Оказавшись на безопасном расстоянии Серый решил уточнить:
-Прямо сейчас? В такую рань?
- Не все же принцессы! Кое-кто уже с пробежки вернулся.
- Только цыпочки греются в кроватках.
Оба брата стояли внизу, пока он поднимался по лестнице. Высокие, широкогрудые, темноволосые абсолютно одинаковые между собой они разительно отличались от Серого.
×××

В просторной комнате две стены занимали полки из тёмного дерева, сплошь заставленные книгами. У окна стоял круглый столик на вычурных ножках в виде звериных лап. Его окружали три глубоких кресла. Отец сидел спиной к окну и мутный свет из него не позволял увидеть выражение его лица сразу от входа. Мама устроилась на подлокотнике рядом, но при появлении сына легко, одним движением переместилась в соседнее кресла, быстро и едва заметно проведя пальцами по руке мужа. Эта короткая ласка была обычной в их семье. Отгородившись от детей няньками, репетиторами, своими делами, эта пара и спустя стольких лет не могла прожить и дня без этих крохотных звоночков: « Мы вместе!»
Размышляя: « Почему так?» - Серый решил, потому что их общий путь ограничен меркой человеческой жизни мамы, а сыновья со Старым Волком останутся на долгие, долгие годы, если не на вечность.
- Доброе утро, сынок! И с днем рождения! Присаживайся- отец указал на пустующее кресло.
Парень сел, сложил руки на коленях, не поднимая глаз. В голове вертелась мысль: « Не к добру все это! Поздравляют всегда вечером в кругу семьи. И тем более- восемнадцать…»
- Я сразу хочу сказать, что что бы ни произошло, ты наш сын, и мы всегда поможем тебе – мама чуть наклонилась вперед, чтоб ее было лучше видно. Такие же волосы, как у него, бледная, тонкокостная и очень красивая. Все черты так похожи, но то что ей пошло в плюс, обратилось минусом в мужском образе.
- Ммм-да, но весь вопрос в том, на что ты можешь расчитывать, - голос отца по началу был неровным, он подыскивал слова, - Ты помнишь о чем мы говорили на твоем шестнадцатилетии?
Серый попытался вспомнить и не смог. Все перекрыло воспоминание как после семейного ужина он, Витька, Леха и Анечка поехали на дачу, жгли камин и выпили целых пять бутылок пива. Леху тошнило, Витька спалил на мангале колбаски до углей, а Анечка..
- Ты меня вообще слушаешь? – ладонь родителя хлопнула по столу.
- Да, конечно. Простите!
- Я тогда сказал, что тебе пора браться за ум, если ты не хочешь стать позором нашего рода. Что тебе надо больше уделить внимания нашей, так сказать, особенности. Я говорил, что это важно, а ты?
- Пап, не понимаю в чем проблема? Я могу « перекинуться» быстрее близнецов.
- В чем проблема?- взревел Старый Волк, - « перекинуться» ты и умеешь, но только в кого? В шавку подзаборную?
- Так я и ростом не велик. Куда мне в гиганты?
- Твой дед был мне по плечо – отец вскочил с кресла, его голос срывался в рычание, - а обращался в Волка ростом выше любого человека! Дело не в силе твоего тела, а силе духа! Я перелопатил кучу книг и нигде не нашёл, что делать, если щенок слаб. А знаешь почему? Потому что не бывало раньше слабых щенков! Они дохли сразу после рождения! Нормальный ход природы был испорчен прогрессом в медицине. И никто мне теперь не сможет дать совет: что с тобой делать! Потому что такого не бывает!
- Так чего стоишь? – Серый тоже вскочил, - Убей! Раз уж я сам не сдох!
- Давайте успокоимся! – голос жены подействовал на мужа как дудочка заклинателя змей. Рыкнув на последок, он вернулся за стол:
- Значит так. Павел мне рассказал о вашей последней охоте, как ты испугался взлетевшую птицу и бежал от дворника.
- Вот гад! – подумал Серый.
- Я решил тебе дать ещё один шанс. Сегодня ровно в полночь ты идёшь охотиться с братьями. И мне плевать кто именно станет твоей добычей. Нас испортила не только медицина. Мы стали добрее, больше взяли от людей. Нам не нужно больше убивать и есть сырое мясо. Но доказывать и вспоминать, что мы хищники, мы должны. Покажи мне, что ты – волк. Если сможешь, то утром получаешь фамильный перстень, двадцать процентов всех акций, место в правлении, пятую часть наследства. А, если нет, то билет на самолёт в один конец, куда я скажу и небольшое содержание.
- Но ты все равно наш сын..
- Мам, ну хватит.

×××
В его комнате на кровати надрывался телефон. Все ещё под впечатлением от разговора Серый буркнул зло в трубку:
- Да!
- С днем рождения тебя! С днем рождения тебя! С днем рождения, Серёжа! – пели самые прекрасные три дурака. Злость растаяла под последнюю строчку. Её пела одна Анечка:
- С днем рождения тебя!
- Ну что, дружище сегодня гуляем? – Витька как всегда был прямолинеен.
- Тут такое дело…С предками поругался, в двенадцать надо быть дома.
- Так и что такого? Давай раньше встретимся! Делов то? – это был Леха.
- У нас для тебя подарок! – пропел девичий голосок. И это решило все.
- Давайте тогда на скамейках в шесть!

×××
Взять из винного погреба бутылку шампанского было делом пяти минут. Её он предусмотрительно сразу спрятал в рюкзак. А дальше время затормозило. Еле дождался обеда, едва поковырялся вилкой, забыв начисто об утреннем голоде.
В три часа пошёл в душ. Потом минут двадцать перед зеркалом обращался и возвращался.
- Интересно, а как оборотень находит себе пару? Как отец нашёл маму? Как она отреагировала, когда узнала? Ведь не мог же он сказать на первом свидании: « Извините, я – волк.» Или мог?
И все эти его мысли раз за разом приводили к Анечке. Подружились они все вместе ещё совсем в детстве, в первом классе. И ничем она не отличалась от Витька и Лехи. Но в одно лето уехала на каникулы, и все изменилось. Будто новая вернулась, незнакомая. Нельзя больше в бок толкнуть локтем. На речке « топить» больше нельзя – у неё плечи и грудь, и талия, и ступни будто игрушечные, глаза голубые, в них всегда все меняется.
- Поплыл пацан! – так сказал Леха, - Только не пойму, чего ты теряешься? Она ж сама на тебя запала. Подойди, скажи мол так и так..
Серый почему-то не мог. Боялся что ли?
Вот и сейчас перед зеркалом страшного хищника не получалось. Была дворняга серая с улыбающейся мордой поменьше средней овчарки.
Разложил пол гардероба на кровати, менял. И уже остановился на голубых джинсах, белой толстовке и куртке в тон, как в дверь его комнаты постучали, и он открыл. Близнецы заорали с порога, углядев разномастную одежду:
- О принцесса идет на свидание!
- У Заморыша выход в свет!
- Что надо?
- Пришли об охоте напомнить.
- Зря наряжаешься. Батя сказал, чтоб ты готовился.
- Пошли вон отсюда!
В доме царило правило « своей территории». За его несоблюдение можно было очень хорошо получить от Старого Волка. Поэтому то близнецы и не переступили порог.
План побега был разработан моментально. Надел спортивные штаны, кроссовки, все ту же толстовку, рюкзак за плечи и рысью побежал из дома, крикнул в холле для всех: « Я на пробежку! Готовлюсь!»

×××
До парка было минут десять, одну остановку на автобусе. Пробежал, не останавливаясь. По аллее до скамеек ещё минут пять. Скрытые от взгляда разросшимися кустами, они были любимым местом сбора их компании. На месте был чуть раньше, лез сквозь тонкие ветки тихо матерясь.
В квадрате между посадками на крашеном в белый деревянном сидении была одна Анечка.
- А …где? – спросил Серый.
- А они не придут. – сказала девушка, - ведь нам с тобой уже давно пора поговорить.
- У меня есть шампанское.
- Открывай! А я пока подарок достану.
Золотистая проволока гнулась в пальцах, пробка грозила убить пол квартала – все это успокаивало ходящее ходуном сердце.
- Вот! Только стаканчиков нет.
- Как нет? У меня есть. – и из сумочки появились два фужера, - За твой день рождения!
Льдисто звякнуло стекло.
- А вот и подарок! Подержи стаканчик! – Анечка достала из кармана коробочку, открыла, в ней была цепочка с круглым кулоном, на котором была вырезана фигура воющего волка.
- Можно я одену?
Серый кивнул.
- Ты знаешь, что значит твоя фамилия Вервольф?
Ей было не видно его улыбки, она доставала украшение.
- Оборотень! – продолжала девушка, - Вот я и подумала.. Не золото конечно, её руки обвились вокруг его шеи, кругляшок лег на кофту, Анечка возилась с замком.- Что серебро тоже подойдёт.»
Серый затаил дыхание. В двух руках бокалы, он растерялся, а тем временем цепочка легла, и ничего не произошло. От пальчиков девушки была большая реакция, чем от от запрещённого металла.
- Здесь посидим или пройдемся?
- Давай и здесь и пройдёмся.

И осень кидала им под ноги золото. Дождик пылью ложился на носы и плечи. Их то мокало в горькую пряность солнцем, то подкидывало ввысь октябрьским ветром.
У самого багряного дерева они поцеловались. И дальше брели молча, говорили мыслями взглядами созвучно в унисон. Счастью не нужны слова, ему хватает ладони в объятьях чужих пальцев.
К остановке вышли случайно, не глядя на часы. Там под жёлтым светом Анечка опомнилась первая:
- Почти двенадцать. Мне пора!
- Я провожу!
- Да тут рядом.
- Я знаю. – так много ещё хотелось прибавить. Ведь он действительно так много знал о ней.
Целовались уже через каждый шаг. Отпускал на мгновение, она возвращалась сама, прижималась, проводила рукой по волосам, плечу. Хоть чем, но коснуться, и пока этот след не пропал, притронуться снова.

×××
- Ну ни фига себе! Мы его там ждём..
- А он тут с телочкой.
Близнецы выросли страшным сном перед ними.
- Я провожу и подойду. – не выпуская ладошку Ани из своей сказал Серый.
- А с чего ты взял, что она с тобой дальше идти захочет, Заморыш? – это был Павел.
- Когда здесь два таких самца, - вторил ему Пётр.
Ногти девушки больно впились в руку, не желая её отпускать.
- Я провожу и приду. – повторил Серый, следя как один близнец обходит их с одной стороны, преграждая путь к домам.
- Да ладно, ладно. Че ты ? Мы сейчас дамочку проверим. Нашему же братику в его деньку лучшая нужна, а не чувырла. – Павел дотронулся до Ани и в ту же минуту оказался , лежащим на спине. На его груди передними лапами стоял огромный зверь. Петя собрался, чтоб измениться, но пока готовился, был тоже повержен. Правая лапа подгребла одного брата к другому. Морда величиной с два их черепа, водила носом по их лицам. Пасть приоткрылась и закапала слюна, обнажились клыки.
- Не надо! Пожалуйста не надо! – Анечка стояла, обняв себя крепко за талию.
На ее слова Волк обернулся, легко переступил лапами, освобождая, даже не заметив, как братья бегут прочь.
К девушке он подходил медленно, прижимая пузо к дороге, сложив уши, всем своим видом показывая покорность.
Аня рухнула на колени, склонила голову. Волк отворачивался, в глаза не смотрел. Остановился, поймав свое отражение в пластиковой стене остановки, вздыбил на холке серебристую шерсть, и завыл, задрав голову так высоко, чтоб до родного дома долетело.
- Собачка, не ешь меня! Я хорошая! Ну пожалуйста! – этот шёпот в слезах заставил вернуться к дороге и еще больше в нее вжаться. У самых колен поднял взгляд, смотрел не отрываясь, пока страх в девичьих глазах не перешел в узнавание:
- Серёжа?
Он ткнулся носом в ногу и подставил голову, чтоб почесала. Замер, когда почувствовал ласку. В остановочном зеркале отразился волк с ошейником.
- Серый! – она протянула зверюгу ближе, обняла, нырнула в тёплое.
Зверь отзывался. Стеснялся, когда не мог совладать с собой и лизал её нос розовым языком, ложился на спину и подставлял брюхо.
- Ты же не на всегда такой?
Вопрос был серьёзный.
- Мне теперь надо многое о тебе знать. Ты же расскажешь.
Волк молчал. Человек в нем оглядывался на скинутые при обращении штаны и разорванную толстовку.
- Только не это! Если перекинусь, то буду голым.
- Я не боюсь тебя! – прозвучало решением всех бед. И снова поцелуй, от которого мурашки по всей обнажённой коже:
- Я люблю тебя!- кричал Серый, хватая одежду, чтоб прикрыться, - Я позвоню!
- И я тебя люблю!- сказала Анечка серьёзно, а потом шла до дома и скрывала смех в кулачки, вспоминая о неприлично белой попе.

×××
У ворот дома Серый надел штаны и прикрылся остатками кофты, открыл дверь своим ключом. Тихо на цыпочках попытался пересечь холл, но включился свет.
Отец аплодировал, не меняя бесстрастного выражения лица:
- Значит, когда я тебе сказал, что жертва может быть любой, ты выбрал братьев?
В ушах у парня все шумело : « Я тебя люблю!»
- Нет. Я так не думал. – не хотелось ругаться и доказывать. Были вещи поважнее.
- Какая то девчонка…
- Не какая то. Совсем не какая то. И знаешь, пап, я не выдержал испытание. Может оно мне и не нужно было. Буду благодарен, если поможешь по началу, а нет, так сам справлюсь. И вообще, я очень хочу спать. Вымотался.
Он пошёл медленно. Мышцы болели. Шутка ли из метр семьдесят человека стартонуть в два метра животного.
- Серёж! Подожди! Иди сюда! На кухню. Глава семейства держал в руке бутылку коньяка. Недалеко от раковины стояли две рюмки, между ними тарелка с колбасной нарезкой, окутанной полиэтиленом. Папа разлил , отодрал защиту с закуски:
- Ну что ж.. За тебя!
Парень ничего не понимал, кивнул на всякий случай.
- Знаешь как мы с мамой познакомились? Я помладше тебя был. Дерзкий! А она такая вся! Охотился я хорошо. Все хвалили. Но только, когда её встретил, понял что кого угодно убить смогу.
- Пап. Я себя таким большим видел. Я был очень большим.
- Ты и есть большой. – папа улыбнулся, - просто об этом не знал. А эта девочка тебе об этом рассказала. Любовь это. Волки однолюбы. Ты нашёл пару- это ценнее чем рост и клыки. Род продолжится! Будут тебе и акции и наследство– он достал из кармана фамильный перстень. Серый примерил, кольцо обняло палец.
- Это…пап. . Я выберу второй вариант. Билет в один конец и все такое. Ты только не обижайся. Я сейчас спать, утром поговорим.

×××
- Как он на тебя похож! – шептал в ушко жене. Она взяла из его руки рюмку, зашла спереди, обернулась спиной, ему пришлось обнять её сзади не смотря в лицо.
- Или на тебя? – мурлыкнула большой кошкой.
- Я люблю … шептал Старый Волк своей жене и Серый Анечке по телефону одновременно, растворяясь, превращаясь из волков в неприлично – счастливых псов.