Таврокатапсы выделялись в литературной среде того времени, слишком необычными они были, не вписывались в общий контекст. Я думаю, что в то время вокруг них ходило много домыслов и сплетен, и трагедия, которой закончилась эта история, окутала тайной и само существование таврокатапсов. Я порылся в сети, но так ничего и не узнал о дальнейшей судьбе членов литературного сообщества. Тогда я обратился к старинному своему товарищу, майору ФСБ Тимохину. Тимохин откопал материалы по делу об убийстве Сергея Соболева и выяснил следующее. 14 марта 1992 года в 23 часа 30 минут И. Гротовский по телефону вызвал «Скорую помощь», сообщив о ножевом ранении Соболева в спину. Врач констатировал смерть С. Соболева. Четырёхкомнатная квартира принадлежала Гротовскому, кроме хозяина и погибшего в квартире находились три человека: А. Соболева (жена С. Соболева), Г. Мелковец и Э. Кердзон (приятели И. Гротовского). Находившаяся в истерическом состоянии Соболева поочерёдно винила то себя, то Кердзона, то Гротовского в гибели мужа. Соболева была одета только в белую нижнюю рубашку без рукавов, на которой были явно видны пятна крови. На её руках также были следы крови и ножевые порезы. Затем Соболева была доставлена в институт им. Склифосовского, где ей наложили швы на порезы пальцев, а оттуда — в отделение милиции, где около 5 часов утра она была опрошена зам. прокурора района Прохоровым. Женщина рыдала и продолжала винить себя в гибели Соболева. Ничего связного она рассказать не смогла. Однако смысл её объяснений сводился к тому, что она, войдя в комнату, застала Соболева, лежавшего на полу вниз лицом с ножом в спине. Она пыталась помочь ему, вытащила нож из раны, при этом порезав себе пальцы, зажала рану руками, а затем стала звать на помощь. Такие же показания о событиях вечера 14 марта 1992 года Соболева давала на всём протяжении следствия. Тимохин рассказал, что Гротовский, Мелковец и Кердзон были в средней степени опьянения, на их одежде не было пятен крови. Все трое утверждали, что не видели убийство. Они показали, что находились в другой комнате и репетировали сцену. Гротовский увидел невменяемую Анастасию, всю перепачканную кровью мужа, с ножом в руках, и вызвал «скорую». Мелковец на допросе показал, что слышал, как в начале вечера супруги Соболевы ссорились в ванной. Анастасия Соболева была признана виновной в убийстве своего мужа Сергея Соболева и осуждена к 9 годам лишения свободы. Просмотрев материалы дела, Тимохин пришёл к выводу, что приговор, решивший судьбу талантливой женщины, ошибочен. Прямых улик против Анастасии Соболевой не было, следствие велось явно предвзято, возможно, слова Г. Мелковца стали решающим аргументом в пользу обвинения Анастасии Соболевой в убийстве мужа. В первый же год заключения Анастасия умерла в тюрьме, поэтому все жалобы и требования пересмотра дела (если бы таковые имелись) потеряли смысл. Обстоятельства её смерти неизвестны, но Тимохин обещал разузнать. Тимохин также сообщил, что художник Глеб Мелковец не вынес случившегося и повесился на следующий день после суда, не оставив предсмертной записки. Гротовский начал безудержно и страшно пить, вскоре потерял работу. Как сказал Тимохин, там была ещё тёмная история с продажей его квартиры — в то время чёрные риелторы трудились на славу. Через несколько месяцев труп Гротовского нашли в одном из домов, предназначенных под снос. Эстет и денди умер, захлебнувшись рвотными массами. Остался один Кердзон, жизнь которого после судебного процесса над Анастасией Соболевой пошла по общему для всех пациентов с психическими заболеваниями сценарию. Состояние острого психоза прерывалось госпитализацией, затем следовала выписка, возвращение домой, ежедневный приём лекарств. Были надежды на ремиссию, но после временного облегчения случался рецидив и круг замыкался. Кердзон пребывал в зелёных лесах Вермонта. Так закончилась подлинная история таврокатапсов.
* * *
От Эвридики через эвристику к эврике. Судьба Анастасии Соболевой и остальных таврокатапсов потрясла меня. Мы с Андреем обсудили эту историю и оба пришли к выводу, что не верим в виновность Анастасии Соболевой. Поэтому мы решили выяснить истину. Кердзон серьёзно болен, а его тетрадь явно написана в часы ремиссии (неполной ремиссии, добавил Андрей). Делать выводы на основе записок человека, имеющего проблемы с восприятием действительности, не совсем корректно, но иного фактологического материала у нас нет. Мы надеялись, что Кердзону незачем врать самому себе (его записи не предназначались для чтения кем-либо и были чем-то вроде дневника), но Вермонт… Вермонт уничтожал наши надежды на корню. И всё же, посовещавшись, мы решили принять записи Кердзона за некую аксиому и вычислить то, что следует из текста. Кердзон в своих записках не называет имя убийцы Соболева, но он заявляет нам, что убийца — это тот человек, который написал сцену из античности. Вернее, он говорит, что убийца — персонаж, завладевший телом того, кто написал сцену из античности. Поскольку мы не верим в мистическую составляющую нашей истории, убийцей мы считаем того, кто убил, а не того, кто в него при этом вселился. Кердзон оставляет достаточно хлебных крошек, собирая которые, мы сможем узнать это имя. Мы знаем, что Анастасия Соболева не убивала своего мужа, поскольку Кердзон указывает, что Анастасия писала готическую сцену, а не сцену из античности: «Анастасия пишет готическую сцену; когда она представляет нам свои наброски…» Её отпечатки пальцев на ноже, которым было совершено убийство, легко объяснимы — она вытащила нож из раны Сергея, к тому же она — возможно, тем самым ножом — нарезала овощи перед пиршеством, перед малыми мистериями. Мы снова погрузились в чтение текста Кердзона и стали искать все «условия» решаемой задачи — Андрей читал, а я записывал. Вот что у нас получилось. Итак, у нас есть пять человек: Гротовский, Кердзон, Мелковец и супруги Соболевы. Есть пять занятий и профессий: художник, литературовед, поэт, сценарист и филолог. Да, поэтом может быть сценарист или художник, а литературовед априори филолог, но у Кердзона есть чёткое разделение, он пишет: «Литературовед, поэт, сценарист, филолог и художник, мы с головой погружаемся в игру…» Поэтому условие пяти профессий принято. Кто и кем является, мы пока не знаем, нам лишь известно, что художник — это Мелковец: «Зачем тебе, востребованному театральному художнику, ввязываться в эту затею?» Также мы знаем, что пять основных героев романа «Подлинная история Эвридики» распределены между участниками литературного сообщества. Поскольку Кердзон в своих записках не упоминает имена героев романа (за исключением одного Артемия), а называет только мифологические имена персонажей (Орфей, Эвридика, Аид, Персефона и Цербер), ими мы и будем пользоваться в дальнейшем, чтобы не перегружать расследование лишней информацией. Ещё нам известно, что Гротовский выписывал в романе образ Аида: «Он выбирает (кто бы сомневался) повелителя царства мёртвых», а образом Эвридики занимался сценарист: «Эвридика достаётся единственному из нас сценаристу». Следовательно, Гротовский — не сценарист и не художник, он либо филолог, либо литературовед, либо поэт. Кердзон пишет, что таврокатапсы распределили между собой пять сюжетных линий: насилие, любовь, юмор, фантастику, игру. Кердзон разрабатывал линию игры: «Мне достаётся линия игры». Ещё нам известно, что филолог разрабатывал линию насилия: «Вот у нас филолог линию насилия ведёт…» (отсюда следует, что Кердзон — не филолог). Мы знаем, что тому, кто разрабатывал линию фантастики, достался персонаж Персефоны: «не случайно она досталась тому, кто вёл фантастическую линию…» И, поскольку Кердзон вёл линию игры, он не занимался Персефоной. В записках Кердзона указано, что есть пять ключевых стилизованных сцен романа: сцена, написанная под Шекспира, сцена из мелодрамы, сцена из вестерна, готическая сцена, сцена из античности. Анастасия Соболева написала готическую сцену (а не сцену из античности, которую написал убийца!), а сцену из вестерна написал тот, кто разрабатывал юмористическую линию: «Одна из сцен, стилизованная под вестерн, полностью готова. Поскольку эту сцену пишет тот, кто проводит юмористическую линию, я смеюсь…» Здесь мы с Андреем останавливаемся и понимаем — существующих условий явно недостаточно, чтобы продолжать наши поиски. Мы снова перелистываем записки и видим, что Кердзон даёт нам подсказки на последних страницах, когда упоминает пять папок с материалами для романа и их расположение. Отсюда мы узнаём, что папка Сергея Соболева лежала на столе Кердзона первой: «Я раскладываю их на столе в ряд. Первая — папка Соболева»; рядом с папкой Соболева лежала папка литературоведа: «Следующая папка — с материалами нашего литературоведа»; папка того, кто написал сцену из Шекспира, лежала рядом с папкой того, кто разрабатывал линию любви: «папка того, кто написал стилизованную под Шекспира сцену, соседствует с папкой того, кто разрабатывал в романе линию любви. Всё-таки случайностей не бывает…»; папка того, кто написал сцену из мелодрамы, соседствовала с папкой того, кто разрабатывал линию насилия: «Любовь, смерть. Смерть, любовь. Всегда рядом, всегда рука об руку»; папка сценариста лежала справа от папки поэта; в папке, что находилась посередине, описывался Цербер. Итак, мы получили все данные, чтобы проводить наше расследование. Поскольку все факты в памяти не удержать, мы составляем таблицу и ниже записываем упрощённые данные, которые пока внести в неё не можем:
Соболева написала готическую сцену. Гротовский занимался Аидом. Гротовский не сценарист. Сценарист занимался Эвридикой. Кердзон проводил линию игры. Кердзон не занимался Персефоной. Филолог разрабатывал линию насилия. Тому, кто проводил линию фантастики, досталась Персефона. Сцену из вестерна написал тот, кто разрабатывал юмористическую линию. Папка того, кто написал сцену из Шекспира, соседствовала с папкой того, кто проводил линию любви. Папка того, кто написал сцену из мелодрамы, соседствовала с папкой того, кто разрабатывал линию насилия. Папка сценариста лежала справа от папки поэта.
Папка Соболева стояла первой, причём рядом с папкой литературоведа. Значит, Соболев не литературовед, а папка литературоведа стояла второй. Исходя из вышеперечисленных условий, мы можем определить, кто же Соболев по профессии. Он, как мы выяснили, не литературовед, не художник (это Мелковец), не сценарист и не поэт, поскольку папки сценариста и поэта стояли рядом, а его папка первая и стоит рядом с папкой литературоведа. Следовательно, Соболев — филолог. Значит, тему насилия разрабатывал именно он (это мы знаем из начальных условий). А раз уж нам известно, что папка того, кто написал сцену из мелодрамы, соседствует с папкой того, кто разрабатывал линию насилия, мы понимаем, что сцену из мелодрамы написал литературовед. Далее мы можем определить, кого из персонажей романа описывал Соболев. Это не Аид, поскольку нам известно, что им занимался Гротовский. Это не Эвридика, потому что её описывал сценарист, а мы только что выяснили, что Соболев — филолог. Это не Цербер, так как папка, где описан Цербер, находилась посередине, а папка Соболева лежала первой. Это не Персефона, потому что, как нам известно из первоначальных условий, её описывал тот, кто проводил линию фантастики (а Соболев, напомним, вёл линию насилия). Значит, Соболев описывал Орфея. Мы с Андреем хотим закончить с Соболевым и определить единственное неизвестное — узнать, какую из ключевых сцен он написал. Он не писал готику — этим занималась его супруга. Он не писал стилизацию под вестерн — начальные условия говорят, что её «написал тот, кто разрабатывал юмористическую линию», а Соболев вёл линию насилия. Также Соболев не писал сцену из мелодрамы — ею, как мы уже выяснили, занимался литературовед, единственный сосед Соболева по нашей таблице. Значит, для Соболева остались две сцены — Шекспир и античность. А если мы с Андреем согласны с Кердзоном, что убийца — это тот, кто написал сцену из античности, то отсюда следует вывод: либо Соболев убил сам себя, либо написал сцену из Шекспира. Характер смертельной раны Соболева исключает самоубийство. Значит, принимаем второе утверждение. Итак, у нас появился человек, о котором мы выяснили всё, что нас интересует в ходе расследования. Это филолог Соболев, который описывал Орфея, написал сцену из Шекспира и вёл линию насилия. О Соболеве мы знаем всё, кроме имени его убийцы. Вносим все данные в таблицу:
Далее мы берёмся за литературоведа. Поскольку папка того, кто написал сцену из Шекспира, соседствовала с папкой того, кто проводил линию любви, мы понимаем, что линию любви проводил литературовед. Кто же этот человек? Это не Мелковец (Мелковец — художник). Это не Соболева, так как она писала готическую сцену, а литературовед — мелодраму. Это не Кердзон, который разрабатывал линию игры (а литературовед — линию любви). Следовательно, литературовед — это Гротовский. Итак, у нас появился второй человек, о котором мы знаем всё в нашем расследовании. Это Гротовский. Он литературовед, в романе занимался Аидом, разрабатывал линию любви, написал сцену из мелодрамы, его папка лежала второй. И Гротовский — не убийца. Теперь таблица выглядит следующим образом:
Не внесены в таблицу: — фамилии: Кердзон, Мелковец, Соболева; — профессии: поэт, сценарист, художник; — герои: Персефона, Эвридика; — ключевые сцены: античность, вестерн, готика; — сюжетные линии: игра, фантастика, юмор.
Поскольку нам известно, что сцену из вестерна написал тот, кто разрабатывал линию юмора, из оставшихся троих людей мы вычёркиваем Кердзона (он вёл линию игры) и Соболеву (она писала готику), остаётся Мелковец. Так же легко определяем его персонаж. Это не Персефона, так как её описывал тот, кто занимался фантастикой. И это не Эвридика, так как её описывал сценарист, а Мелковец — художник. Следовательно, персонаж Мелковца — Цербер. Итак, мы узнали, что художник Мелковец в романе описывал Цербера, проводил юмористическую линию и написал сцену из вестерна. Мелковец — не убийца. Вносим данные в таблицу.
Не внесены в таблицу: — фамилии: Кердзон, Соболева; — профессии: поэт, сценарист; — герои: Персефона, Эвридика; — ключевые сцены: античность, готика; — сюжетные линии: игра, фантастика.
Дальнейшие выводы просты. Папка сценариста стояла справа от папки поэта, значит, четвёртая папка принадлежала поэту, а пятая — сценаристу. Раз уж известно, что сценаристу досталась Эвридика, значит, поэту — Персефона. Тому, кто разрабатывал линию фантастики, достался персонаж Персефоны, значит, фантастикой занимался поэт. Кердзон вёл линию игры, следовательно, он сценарист, а поэт — Соболева. Итак, четвёртой лежала папка поэта Соболевой, проводившей фантастическую линию, написавшей готическую сцену и описывавшей Персефону. Это значит, что пятая папка принадлежала Кердзону. Сценарист Кердзон описывал Эвридику, проводил линию игры и написал сцену из античности. Наша таблица заполнена, теперь мы знаем всё.
Кердзон — тот, кого мы ищем. Он убил Сергея Соболева. Он не признался в убийстве. Он подставил Анастасию и послужил косвенной причиной гибели Анастасии, Мелковца и Гротовского.
Эпилог
Вот такая история. После прочтения тетради Кердзона было немного грустно — не хотелось расставаться с беспечным выдумщиком Мелковцом, с эстетом Гротовским. Интересные были люди. И всё же мы с ними не прощаемся. Спустя некоторое время после нашего расследования ко мне прибежал Андрей. — Нашёл! — закричал он с порога. — Что нашёл, Архимед? — засмеялся я. — Вот, смотри, — сосед сунул мне в руки толстый журнал, — в библиотеке откопал. Я посмотрел содержание, открыл журнал на нужной странице. С чёрно-белой фотографии на меня смотрели спокойные холодные светлые глаза. Анастасию сфотографировали в тот момент, когда она поправляла непослушную прядь. Под фото подпись: «Анастасия Соболева, поэт, переводчик, лауреат Всесоюзного поэтического конкурса ”Горизонт“». А ниже стихотворение:
Массаракш!
Каким бы ни был огнём согрет, Каких бы ни жаждал вод, Но ясень, тополь и горний свет — Вопросов никто не ждёт.
Ищи, свищи соловьём, стократ Судьбу-голытьбу кляня, Но где любимая, глупый брат, Не спрашивай у меня.
Я сам всего лишь послушный страж Тех самых ворот зари, Хотя бунтующий массаракш Сидит у меня внутри,
Я должен эти врата стеречь, Волынку тянуть за хвост, Держать в кавычках прямую речь Под рок путеводных звёзд.
Садись к огню, наливай и пей Тоску, беспокойный брат, Но есть условие — ты, Орфей, Не должен смотреть назад,
Забудь любовь, посмотри наверх, Там мечется звёздный рой, Там самый чистый идёт четверг. Но тянет землёй сырой.
Опубликовано: 02/09/25, 10:05
| Просмотров: 66
Загрузка...
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
