Часть 10

XIV

На следующий день «заяц» вручил Тимуру второе послание отцу-капитану:
«Дорогой Отец!
Как ты уже знаешь, моя мечта – переселиться в Европу.
Ты спросишь: зачем?
Я чувствую в себе силы, и уверен, что я способен на многое: я могу открыть свой бизнес и разбогатеть.
Ещё я хочу жениться на белой женщине и она родит мне много детей.
А ты, мой Отец, благословишь меня и всегда будешь самым желанным гостем в моём доме.
С поклоном, твой сын Жозеф Мамаду.»

И опять Тимур отнёс это письмо капитану и вручил его ему, сохраняя серьёзное выражение лица.

Но перед этим, по просьбе конвоиров-филиппинцев, он опять показал это письмо им, прочитав которое, матросы вновь развеселились.

Филон же, прочитав послание, задумчиво спросил Тимура:
- Как вы думаете, чиф, он на самом деле дурак или издевается, мерзавец?

- Вряд ли он издевается, сэр; по-моему – это своеобразный вид лести. «Заяц» втирается к вам в доверие, - отвечал Тимур.

Капитан молча покачал головой, достал из ящика стола первое послание и скрепил его со вторым канцелярской скрепкой, затем взял с полки пустую канцелярскую папку и вложил в неё оба листка.

Нелегал Жозеф, теперь писал капитану подобные письма ежедневно, а Филон, похоже, уже их с удовольствием коллекционировал.

Стивидорская находилась на самом выходе из надстройки на открытую главную палубу и каждое утро матросы-филиппинцы, направляясь на работу, бУхали в запертую на висячий замок дверь и прикалывались над сидельцем:

- Эй, стоуэвэй, белую бабу хочешь? А, может, в Бразилии тебя с мулаткой сосватаем? – кричали они ему. Но «заяц»-скиталец сидел молча в своей конуре, не вступая в полемику.

За день до прихода в Кабедело капитан распорядился на время стоянки в порту подготовить каюту для нелегала, чтобы предъявить его местным властям в надлежащем виде.

Фитер Сергей туго закрутил в свободной каюте стальную заглушку на иллюминаторе, заменив барашки гайками; «зайца» снабдили постельными принадлежностями.

Каюта запиралась на встроенный замок; один ключ от каюты находился у Тимура, второй – у боцмана.

О том, что на борту находится нелегал, капитан отправил радиограмму судовладельцу сразу же по его обнаружении, а, также об этом был информирован и морской агент порта назначения.

Судовладелец, получив радиограмму, сделал Филону выговор в ответной и капитан в тот день ходил особенно хмурый и все старались не попадаться ему на глаза.

Матросы-филиппинцы наносили нелегалу своей старенькой, но стираной одежды: джинсы, майки, рубашки и тот, выбросив свои грязные лохмотья и приодевшись, на приход судна в Кабедело выглядел уже вполне прилично.

Когда «Вудларк» ошвартовался в порту и к капитану заявились местные власти, Филон вызвал Тимура в свой офис.

Капитан предложил Тимуру присесть напротив, занимавших другую сторону стола для посетителей, агента и трёх представителей портовой комиссии: врача, таможенника и иммиграционного офицера.

- Ну, так что будем делать? – Обратился Филон к агенту.
- Первым делом, - сказал агент, - предъявите нам этого нелегала, а потом продолжим этот разговор.

- Хорошо. Чиф, проводите членов комиссии к стоуэвэю, а затем возвращайтесь все опять в мой офис – распорядился капитан и Тимур с гостями направился на главную палубу, где запертый в каюте, томился беглец.

Жозеф Мамаду сидел на единственном стуле в небольшой каюте, смиренно сложив руки на коленях.

Члены комиссии осмотрели помещение особо обратив внимание на наглухо задраенный иллюминатор, разговаривая между собой на португальском языке и одобрительно кивая головами.

Затем, агент обратился к «зайцу» по-английски и спросил того: не обижали ли его члены экипажа, хорошо ли кормили?

Жозеф, покосившись на Тимура и изобразив улыбку на чёрной физиономии, заявил, что он очень доволен отношением к нему команды, его здесь хорошо кормят и не обижают.

- Хорошо! - Сказал агент, выслушав «зайца», и обратился к Тимуру: - идёмте, чиф, опять к капитану, только не забудьте снова надёжно закрыть каюту!

В капитанском офисе, члены комиссии о чём-то коротко переговорили между собой по-португальски, а затем агент, приятной наружности брюнет лет сорока, многозначительно изрёк, переводя взгляд с Филона на Тимура:

- Следите в оба, господа, за своим стоуэвэем, и не дай Бог, если он сбежит с судна здесь в Кабедело, впрочем, как и в любом другом порту Бразилии: неприятности в этом случае ожидают вас невероятные!

- Понятно, чиф? – Зачем-то спросил Филон Тимура, как бы дав понять тому публично, что вся ответственность за охрану нелегала возлагается на него.
Тимур мрачно кивнул, ничего не сказав в ответ.

XV

Погрузка сахаром в мешках велась во все четыре трюма судна, чаще всего, одновременно, но сразу же приостанавливалась, если возникало малейшее подозрение на приближение дождя; Алтон и Григорий, во время своих вахт, поглядывали за горизонтом: не несёт ли откуда на них ветерок подозрительные тучки, ведь, трюма закрывались не мгновенно, на это требовалось какое-то время и грузу, особенно такому, как сахар никак нельзя было дать подмокнуть.

На третий день погрузки, во второй половине дня, капитан вызвал к себе Тимура с докладом о ходе погрузки, попросив показать ему предварительный расчёт остойчивости и посадки судна и тот явившись к нему с папочкой в руках, в которой были необходимые материалы, выкладывал их перед Филоном на стол, как, вдруг, в офисе зазвонил телефон и капитан снял трубку.

- Что? Какой ещё грек? Ладно, проводите его ко мне! – Недовольно проскрипел Филон в трубку, затем положил её на место и сделал Тимуру знак, чтобы тот присел.

- Подождите пока, - сказал он Тимуру, там кого-то нелёгкая к нам принесла.
- Может мне пока выйти? – Спросил Тимур.
- Да нет, сидите, - ответил капитан.

В дверь офиса постучали, Филон крикнул: «Кам ин!», дверь открылась и в помещение зашёл кудрявый обросший субъект бомжеватого вида, который поздоровался по-гречески и что-то сказал.

Капитан показал ему на стул напротив Тимура и, когда тот присел, между гостем и Филоном начался непонятный Тимуру диалог на греческом языке.

Посетитель о чём-то упрашивал капитана, прижав к груди руки, но Филон в ответ сердито что-то бурчал, отрицательно качая головой.

У нежданного гостя появились на глазах слёзы, но капитан сказал ему: «охи-охи!», что означает «нет-нет» по-гречески и указал тому рукой на дверь.

Посетитель не хотел уходить и тогда Филон кликнул матроса Литу, который ждал за дверью.

Лита зашёл в офис, скалясь своей страшноватой улыбкой, и тогда, взглянув на него с опаской, посетитель поднялся со стула сам и, понурившись, пошёл к выходу.

- Проследите, чтобы он покинул судно и по вахте передайте: на борт его не пускать! – Громко сказал капитан Лите.

- Йес, сэр! – Послышалось за дверью.

- Кто это был? – Спросил Тимур капитана, когда они ушли и тот поведал тому странную историю.

Оказывается, нежданный гость был грек, матрос-дезертир с греческого судна, которое несколько месяцев назад заходило в Кабедело. По его словам, за время стоянки судна в порту, он влюбился в местную красотку и настолько потерял от любви голову, что решил остаться с ней в Бразилии и на отход судна не явился спрятавшись у своей возлюбленной.

Судно ушло, а он остался в чужой стране без документов, поскольку по-прибытии на судно все документы сдаются капитану и хранятся у него в сейфе, но, зато, с женщиной своей мечты.

И нужен он был той ровно на тот срок, пока имел деньги – наличку, им заработанную, что он прихватил с собой, покидая судно. А когда деньги кончились, женщина указала ему на дверь.

И вот, теперь, узнав, что в порту стоит греческое судно с греком-капитаном, он решил попросить того, чтобы он взял его к себе на судно и помог впоследствии каким-то образом вернуться на родину.

- Я ему объясняю, этому дураку, что при всём желании, я не могу, не имею право взять его на борт, а без документов – тем более! А он мне – своё: возьми, да возьми! Жалко, конечно, идиота, но ведь, сами понимаете: возьми такого, а потом и капитанскую лицензию отберут да ещё и под суд загремишь!

Посоветовал я придурку: пусть ищет греческое консульство и обращается к ним за помощью.

Филон, взглянул на Тимура и тряхнув седой шевелюрой с театральным пафосом, с ухмылкой произнёс шекспировское:
«О женщины! Вам имя – вероломство!»

И добавил:
- Или вы ещё сомневаетесь, чиф?

( Продолжение следует)