На этой неделе я предлагаю написать ВОСТОЧНУЮ ГАЗЕЛЬ
Газель — строфа арабского стихосложения, является самой распространённой формой стихосложения на Ближнем и Среднем Востоке. Газель является лирическим стихотворением, в котором рифмуются два полустишия первого бейта, причём затем та же рифма (монорим) сохраняется во всех вторых полустишиях каждого последующего бейта по типу «aa, ba, ca, da» и т. д. (с) Википедия
Давайте так: я не требую лиричности вашей газели, но форма должна быть соблюдена и пишем ровно на 8 строк
У любимой над крышей не голуби стаей кружат, Это пери, как птицы, слетелись для нег и услад. Или ангелы стайкой сюда устремили полет, Над любимой кружатся, тая очарованный взгляд? Или это плененных ее красотою сердца, Словно легкие птицы, над крышей спускаясь, парят? Или голуби вьются и письма влюбленных несут, Вновь парят и взмывают, не в силах вернуться назад?
Ну и чтобы совсем усложнить вам жизнь, в вашей газели должно быть использовано слово ВОСТОК
Итак, газель с рифмовкой aa ba ca da ровно на 8 строк + использованное слово "восток"
Ваши варианты принимаются в виде рецензии к этой теме. От одного автора - до 3-х вариантов.
Приём вариантов до четверга, 18 апреля 23:59 лтс Голосование - до воскресенья, 21 апреля 23:59 лтс
А будет ли душа пьяна Коль чаша выпита до дна? И не исчезнет ли любовь С последней каплею вина? Потушит ли во мне пожар Холодным отблеском луна? Восток алеет и заря, Встаёт - надменно холодна...
В апрельской дымке северо-восток. Возможно, тучи, может - просто смог: Доносится оттуда странный запах, Когда подует лёгкий ветерок. Немного резь в глазах, першенье в горле, Но это не уменьшит мой восторг. Привычно надевая респиратор, Вливаюсь в людный утренний поток.
Для тех, кому за 30
В ДК "Восток" сегодня вечер "Для тех, кому за 30". Вечны Гнатюк, Антонов, Казаченко. Все пляшут, лишь бы без увечий. Диджей потрёпанный с гармошкой По сцене скачет, как кузнечик. Румяны женщины от танцев И после масок огуречных.
Женским телом прекрасным мужской упивается взгляд — Тем, что в танце Востока, одетое в лёгкий наряд, Дразнит, манит, в любовные сети зовёт чудака, Кто коснуться хотя бы шальвар до безумия рад. А танцовщица в ритме думбека, под звуки цимбал То руками, то бёдрами сыплет движений каскад. И с небес наблюдая за действом, философ Хайям Салютует ей чашей — в восторге от дивных услад.
И глициний лиловые гроздья, Как поникшие флаги везде. А.Вертинский
С шанхайской телебашни «Жемчужина Востока» Весь город на ладони. А где-то там, далёко – Российская граница. Оттуда эмигранты Когда-то прибывали трагическим потоком. И, выкупив в ломбарде свой фрак, Пьеро-Вертинский Им пел, как на чужбине постыло, одиноко, Как звёзды холодеют, как дальний путь напрасен И как родные флаги поникли на флагштоках...
Любуюсь я сине-зелёным павлиньим хвостом. Хвостатый поэт и криклив, и глазами востёр: Недаром раскрыл предо мною свой радужный веер, Он с умыслом явным лазурные перья простёр! В причудливой вязи начертаны тайны Востока: Не может павлин на наречии молвить простом. Не знаю павлиньего я. Он в отчаянье вскрикнул – И перья сложил. Своенравная птица, постой!
Лилия
Оборву тычинки белых лилий – Чистоту спасу от ржавой пыли, Пусть сверкает, словно снег на солнце – Не за то ли лилии хвалили? Роз румянец и горяч, и сладок, Он удел Ливанов или Ливий, Но блаженное вино Востока Не в бокалы-лилии ли лили?
Восход
Что я вспомню при слове «восток»? Роскошь юга и паток поток? А быть может, холодное солнце зимой, И в степи заплутавший ездок. На востоке проглянет малиновый диск, А придёт ли закат – невдомёк. Пылко свечку поставил бы в храме святом – Лишь до храма добраться бы смог!
Нет, Восток не по мне – не запала душа на газель, Мне милее морозы да кудрявая снежная ель. Что кизил и урюк – надоевшая сладость во рту, Лучше пива сварю, добавляя корицу и хмель, И друзей созову (в этом схожи с Востоком душой), Аксакалам седым забронирую лучший отель И застольем веселым, заглушая гармошку зурной, Удивлю, всем соседям на радость, дорогой Куршавель.
Ты - пронзившая грудь золотая стрела; Амулет, защищающий душу от зла; Ты - туманная россыпь светил полуночных, Что сияют на небе, и нет им числа; Ты - рассвет, занимающийся на востоке, Прорывающий тьму, что кромешной была; Ты - зелёная роща над чистым истоком, Что в пустыне Эризн от солнца спасла.
Увертюрой любимой ветра в парусах зашумели, написать захотелось без всякой морали и цели о Востоке и Западе, Юге и Севере диком, о далёкой, таинственной тридцать седьмой параллели, по которой Жюль Верн плыть заставил любимых героев, где их ждали тайфуны, разбойники, рифы и мели. В детстве книгу читали, давно позабылись детали, а они всё плывут в нашей памяти... Не постарели...
Алексей, это были шутки-иллюстрации возможностей газели. У первой - право авторства за Галкой Сороко-Вороно. Вторую я уже переделал в данный конкурсный вариант - "Слушая увертюру Дунаевского".
*** Наконец-то истаяла грустная ночь сентября — За окном, на востоке вовсю полыхает заря. Не со мной ты был ночью — с разлучницей ложе делил, Потому что наветам поверил её. Только зря. Но теперь даже в мыслях не склеишь разбитый кувшин, Что поил нас любовным вином, сверхблаженство даря. Жизнь рассыпалась в прах, и сегодня она для меня Лишний груз, как на фоне зари — лишний свет фонаря.
На "Газели" с Востока примчалась Гюзель, быстроногая, стройная, словно газель. Я стоял у заправки, заправщик Саид, как она заправлялась, с минуту глазел. Я газель о любви написать ей успел, но, газуя, умчалась Гюзели "Газель". Третий год ожидаю Гюзели опять! Но увы - из "Газелей" пуста карусель...
Коль чаша выпита до дна?
И не исчезнет ли любовь
С последней каплею вина?
Потушит ли во мне пожар
Холодным отблеском луна?
Восток алеет и заря,
Встаёт - надменно холодна...
Второй Ваш вариант, опубликованный, видимо, по ошибке, я удаляю
В апрельской дымке северо-восток.
Возможно, тучи, может - просто смог:
Доносится оттуда странный запах,
Когда подует лёгкий ветерок.
Немного резь в глазах, першенье в горле,
Но это не уменьшит мой восторг.
Привычно надевая респиратор,
Вливаюсь в людный утренний поток.
Для тех, кому за 30
В ДК "Восток" сегодня вечер
"Для тех, кому за 30". Вечны
Гнатюк, Антонов, Казаченко.
Все пляшут, лишь бы без увечий.
Диджей потрёпанный с гармошкой
По сцене скачет, как кузнечик.
Румяны женщины от танцев
И после масок огуречных.
Женским телом прекрасным мужской упивается взгляд —
Тем, что в танце Востока, одетое в лёгкий наряд,
Дразнит, манит, в любовные сети зовёт чудака,
Кто коснуться хотя бы шальвар до безумия рад.
А танцовщица в ритме думбека, под звуки цимбал
То руками, то бёдрами сыплет движений каскад.
И с небес наблюдая за действом, философ Хайям
Салютует ей чашей — в восторге от дивных услад.
Как поникшие флаги везде.
А.Вертинский
С шанхайской телебашни «Жемчужина Востока»
Весь город на ладони. А где-то там, далёко –
Российская граница. Оттуда эмигранты
Когда-то прибывали трагическим потоком.
И, выкупив в ломбарде свой фрак, Пьеро-Вертинский
Им пел, как на чужбине постыло, одиноко,
Как звёзды холодеют, как дальний путь напрасен
И как родные флаги поникли на флагштоках...
Фото автора
Любуюсь я сине-зелёным павлиньим хвостом.
Хвостатый поэт и криклив, и глазами востёр:
Недаром раскрыл предо мною свой радужный веер,
Он с умыслом явным лазурные перья простёр!
В причудливой вязи начертаны тайны Востока:
Не может павлин на наречии молвить простом.
Не знаю павлиньего я. Он в отчаянье вскрикнул –
И перья сложил. Своенравная птица, постой!
Лилия
Оборву тычинки белых лилий –
Чистоту спасу от ржавой пыли,
Пусть сверкает, словно снег на солнце –
Не за то ли лилии хвалили?
Роз румянец и горяч, и сладок,
Он удел Ливанов или Ливий,
Но блаженное вино Востока
Не в бокалы-лилии ли лили?
Восход
Что я вспомню при слове «восток»?
Роскошь юга и паток поток?
А быть может, холодное солнце зимой,
И в степи заплутавший ездок.
На востоке проглянет малиновый диск,
А придёт ли закат – невдомёк.
Пылко свечку поставил бы в храме святом –
Лишь до храма добраться бы смог!
Мне милее морозы да кудрявая снежная ель.
Что кизил и урюк – надоевшая сладость во рту,
Лучше пива сварю, добавляя корицу и хмель,
И друзей созову (в этом схожи с Востоком душой),
Аксакалам седым забронирую лучший отель
И застольем веселым, заглушая гармошку зурной,
Удивлю, всем соседям на радость, дорогой Куршавель.
Амулет, защищающий душу от зла;
Ты - туманная россыпь светил полуночных,
Что сияют на небе, и нет им числа;
Ты - рассвет, занимающийся на востоке,
Прорывающий тьму, что кромешной была;
Ты - зелёная роща над чистым истоком,
Что в пустыне Эризн от солнца спасла.
Увертюрой любимой ветра в парусах зашумели,
написать захотелось без всякой морали и цели
о Востоке и Западе, Юге и Севере диком,
о далёкой, таинственной тридцать седьмой параллели,
по которой Жюль Верн плыть заставил любимых героев,
где их ждали тайфуны, разбойники, рифы и мели.
В детстве книгу читали, давно позабылись детали,
а они всё плывут в нашей памяти... Не постарели...
Что мне делать с другими вашими вариантами?
Принимать их тоже или это "для стёба"?
У первой - право авторства за Галкой Сороко-Вороно.
Вторую я уже переделал в данный конкурсный вариант - "Слушая увертюру Дунаевского".
Наконец-то истаяла грустная ночь сентября —
За окном, на востоке вовсю полыхает заря.
Не со мной ты был ночью — с разлучницей ложе делил,
Потому что наветам поверил её. Только зря.
Но теперь даже в мыслях не склеишь разбитый кувшин,
Что поил нас любовным вином, сверхблаженство даря.
Жизнь рассыпалась в прах, и сегодня она для меня
Лишний груз, как на фоне зари — лишний свет фонаря.
На "Газели" с Востока примчалась Гюзель,
быстроногая, стройная, словно газель.
Я стоял у заправки, заправщик Саид,
как она заправлялась, с минуту глазел.
Я газель о любви написать ей успел,
но, газуя, умчалась Гюзели "Газель".
Третий год ожидаю Гюзели опять!
Но увы - из "Газелей" пуста карусель...