В конце ХХ века началась новая эпоха – эпоха глобальных информационных технологий, породившая такое явление, как виртуальное пространство, виртуальное лингвокоммуникативное взаимодействие людей посредством глобальных сетей, формирование такой области общей культуры, которая называется «сетевой культурой». Термин сетевая культура имеет достаточно спорную дефиницию, однако, за неимением иных терминов, служит для обозначения и идентификации соответствующего явления. Взаимодействие собеседников в информационном пространстве сетей Интернет посредством текстовой информации, формируемой в режиме реального времени, и связанные с нею стилистические, синтаксические и грамматические особенности текста, породили феномен устно-текстовой формы речи, когда текст представляет собою практически буквальное воспроизведение устного высказывания, с сохранением всех особенностей последнего. Все это не могло не сказаться на облике языковой личности современного человека [1].

Нужно отметить, что формирование нового речевого пространства и его влияние на языковую личность происходило не одномоментно, и, в какой-то степени, берет свое начало во времена, предшествовавшие появлению глобальных информационных сетей. Диахронический анализ появления устно-текстового феномена речи показывает, что первым прообразом такой формы коммуникации стали телеграфные сообщения, пересылаемые различными ведомствами. Анализ подшивок деловой корреспонденции 70-х – 80-х годов ХХ века показывает, что переписка, имеющая цель срочное разрешение важного вопроса, имеет все черты современного межличностного взаимодействия посредством коротких сообщений и других форм взаимодействия в сети Интернет [2].

Ведомственные телеграммы той эпохи характеризуются следующими чертами:
1. Лаконизм, иногда избыточный лаконизм, с неоправданным сокращением информационной составляющей сообщения;
2. Ориентированность на знание собеседником ситуации, предмета коммуникации;
3. Информационная ценность строго в обозначенный период времени;
4. Тесная смысловая связь с предыдущими текстовыми сообщениями, гипертекстуализация, соотнесенность с информацией, известной членам коммуникативной цепи, но не стороннему наблюдателю;
5. Эмоциональность, в случае столкновения интересов или развития конфликтной ситуации.

При этом эмоциональность нередко приводит к еще большему лаконизму, утрате ключевых смысловых связей в сообщении.

С лингвистической точки зрения, общение посредством телеграмм является ненормированным, стилистически неоформленным, на синтаксическом уровне наблюдается тяготение к простым односоставным предложениям, встречаются рассогласования внутри предложений, стремление употреблять инфинитивные глагольные формы в значении глаголов настоящего времени, приват обезличенных конструкций над определенно- и неопределенно - личными. В дальнейшем, подобная схема коммуникативного взаимодействия перешла на СМС-переписку уже между частными лицами. Этот фактор нам представляется ключевым, поскольку отражает специфику восприятия человеком системы устно-письменного взаимодействия посредством обмена короткими информационными текстами.

С развитием сети Интернет и возникновением постоянного межличностного общения не только по деловым, но и сугубо личным вопросам людей, зачастую, незнакомых лично, на речевой аспект такого взаимодействия стала влиять такая особенность, сформировавшаяся в предыдущие исторические периоды, как тяготение к мемуаристичности, исповедальности, личностной направленности. Интерес к раскрытию своей личности, посредством текстуального общения с аудиторией проявлялся и ранее, но касался в основном личностей так или иначе связанных с литературной или публичной деятельностью.

В 80-х годах ХХ века в предисловиях к различным произведениям или сборникам произведений, в полемических статьях в прессе стали появляться обороты, свидетельствующие о том, что такие тексты являются своего рода ответом на вопросы читателей или иной аудитории, касающиеся личности автора, его психо-эмоционального восприятия окружающего мира, формой полилога с воспринимающей аудиторией. Такие опосредованные попытки установления двусторонней устойчивой связи в полной мере реализовались в настоящее время.

Современное развитие межличностной коммуникации обусловливается, также, межкультурной глобализацией и интеграцией цивилизационных процессов, что в какой-то степени унифицирует особенности коммуникативного поведения в виртуальном пространстве, создаваемом новыми информационными технологиями, отражающими закономерности коммуникативных процессов всего информационного виртуального пространства.

Интеграционные и мультикультурные процессы начались задолго до появления глобальных информационных сетей и, в какой-то мере, полностью реализовались именно в них. [3] Преодоление коммуникативной, социальной, этно-культурной границ осуществилось именно в эпоху развития глобальных интернет-пространств, что накладывает значительный отпечаток на языковую личность интернет пользователя. Теперь, его коммуникативные возможности для взаимодействия в реальном времени с другими собеседниками могут быть ограничены лишь порогом знаний и личностными установками.

Языковая личность, оказывающаяся в виртуальном коммуникативном пространстве, прогрессирует значительно быстрее, чем в реальной действительности, быстрее наращивает коммуникативный опыт, приобретает навыки взаимодействия в сети Интернет. Отчасти это обусловливается тем, что средний возраст пользователей Интернет находится в самом продуктивном для приобретения новых навыков и знаний отрезке – 14-24 года, но, с другой стороны, пользователи старшего возраста, также быстро осваивают принципы коммуникации в виртуальном пространстве, как и те, кто моложе. Предположительно, здесь сказывается особая интеллектуальная подготовка - человек, способный воспринять виртуальное пространство, т.е. достигший определенного порога, как в техническом, так и в информационном восприятии, оказывается способен к коммуникативному взаимодействию, трансформации своего мышления в определенном направлении. Нам представляется, что существует определенный информационно-вербальный порог, достигнув которого, человек способен трансформировать собственную языковую личность определенным образом, причем этот порог не осознается самим человеком, и имеет как психологическую, так и интеллектуальную природу. С другой стороны, статистика показывает, что стремление к интенсивному виртуальному общению испытывают люди с определенным психотипом, зачастую имеющие проблемы в непосредственном межличностном взаимодействии. Их интеллектуальный уровень весьма разнится, но главным объединяющим их фактором остается способность воспринимать виртуальный мир как данность, объект, существующий в философском смысле, с которым и в котором возможно взаимодействие. Для значительного числа пользователей старшего возраста (в т.ч. имеющих высшее образование) сети Интернет остаются только хранилищами различной информации, которую они не всегда способны получить без посторонней помощи. Межличностное взаимодействие для решения широкого круга задач, как личного, так и делового характера для этих людей невозможно.

Следовательно, языковая личность, проявляющаяся в виртуальном пространстве, уже имеет ограничительный характер, и не может быть ассоциирована со значительным числом жителей планеты. Важным ограничительным фактором для языковой личности, также, является ее сугубая вербализация. Несмотря на стремление использовать в межличностном общении в сети Интернет невербальных символов – графических изображений, видео- и аудиоинформации, такая система не может в полной мере заменить традиционные невербальные формы взаимодействия, реализовать весь потенциал коммуникации, используемый при непосредственном общении лиц. Поэтому основная нагрузка приходится на текстовую информацию, которая начинает выполнять весь коммуникативный функционал, включая такие элементы, которые свойственны, например, только звучащей речи. Выражение «Мне не нравится ваш тон», достаточно распространенное в интернет-среде, подразумевает неверно выбранный стиль высказывания собеседника, а вовсе не характеристику аудированной информации.

Языковая личность как унифицированный и типизированный образ носителя языка обладает различными уровнями лингвистического взаимодействия: лексическим. грамматическим, синтаксическим, стилистическим. Анализ лексической и стилистической составляющих языковой личности, реализующихся в процессе коммуникации, показывает, что тезаурус, применяемый коммуникаторами, в целом, составлен из слов общего языка, с относительно небольшим числом используемых научных терминов и профессионализмов, но значительным использованием жаргонизмов, просторечных и сниженных форм. Степень лексического разнообразия и выбор стилистического оформления речи зависит не столько от лингвистической компетентности участников коммуникации, сколько от целей, задач и общекультурной составляющей интернет-сообщества, в котором происходит коммуникация. При этом гендерные и возрастные рамки не оказывают заметного влияния на уровень коммуникации, но велико значение административного звена интернет-ресурса.

Фактически, в интернет среде происходит своеобразная дифференциация коммуникаторов по отношению к ресурсам, где определяющим оказывается политика владельцев и администраторов интернет-сообществ. При этом декларируемые цели и задачи ресурса могут не совпадать с истинными намерениями его владельцев, в таком случае работают негласные правила формирования коллектива участников интернет-сообщества. Это значительно затрудняет изучение лингвистических особенностей коммуникации на данных порталах, поскольку формальные показатели дифференциации ресурсов по тем или иным признакам де-факто оказываются несостоятельными. Требуется некоторое время для изучения истинного положения дел на ресурсе и определения сущностных характеристик принятой на нем модели коммуникации. Например, анализ литературных ресурсов «ЛитСеть» и «Изба-читальня» показывает, что при общем сходстве правил, принятых на этих ресурсах, лексическая и стилистическая составляющая коммуникации значительно разнится (особенно в ретроспективном отношении). На ресурсе «Изба-читальня» допускается более свободное взаимодействие, с использованием сниженной лексики, просторечий, агрессивных форм взаимодействия. На ресурсе «ЛитСеть» модель поведения приближена к традиционно-деловой, поэтому коммуникация опирается в значительной степени на деловую форму литературного языка, с традиционным нормированием и стилистической нейтральностью речи. Важно отметить, что эти модели поведения не являются сугубо искусственно созданными явлениями, а оказываются общепринятыми и поддерживаемыми, так или иначе, всеми членами сообщества. Таким образом, коммуникация в виртуальном пространстве во многом повторяет принципы коммуникации в действительности, но некоторые аспекты оказываются более очевидны в сетевой коммуникации, чем в ее действительном аналоге.

Отсюда происходит варьирование модели языковой личности, где социальные, возрастные, гендерные и другие аспекты оказываются на втором месте, в сравнении с культурными установками личности. Фактически, именно индивидуальное восприятие культурной составляющей коммуникативного процесса оказывается решающей для продуктивного участия в межличностном и групповом взаимодействии на той или иной интернет-площадке.

С точки зрения использования языковой личностью грамматических и синтаксических категорий картина менее разнообразна. В целом наблюдается значительное расхождение с принятой нормой литературного языка. В ряде случаев, возможно говорить об отказе от традиционного нормирования и интуитивном использовании грамматического и синтаксического инструментария. Проведенный анализ не выявил таких четких закономерностей, какие проявляются в отношении лексических и стилистических средств. Можно говорить о том, что использование грамматических и синтаксических средств, их варьирование целиком зависит от лингвистическтй компетентности индивида, и не составляет черт типичного портрета языковой личности интернет-среды.

Еще одной важной особенностью языковой личности интернет сообщества является мифологизация речемыслительной деятельности.

Исследователи, изучающие аспекты формирования и функционирования языковой личности, отмечают наличие различия в речемыслительной деятельности языковых личностей различных групп, проявляющиеся на коммуникативном уровне в процессе общения (см., например, Выготский Л. С., Щедровицкий Г. П., Бахтин М. М.) [4,5,6]. Если в эпоху, предшествовавшую глобальной информатизации подобное выявлялось исключительно в процессе наблюдения за живой речью и анализом письменной корреспонденции и текстов профессионального содержания, то в настоящее время для наблюдения доступен материал многочисленных информационных площадок. Этот материал достаточно разнороден с точки зрения родо-жанровой спецификации, но, тем не менее, его возможно консолидировать по определенным классам, исключив художественные тексты. Самый многочисленный класс – публицистические тексты (порядка 65% на 1000 проанализированных), менее многочисленны тексты иного характера – 21% научно-популярных, 11% информационно-новостных, 8% профессионально-специализированных, 5% организационных.

Изучая эти тексты, можно наблюдать проявление различных типов мышления и его речевой реализации, как в самих текстах, так и в возникающей вокруг них полемике. Наиболее распространенным типом мышления оказывается мышление мифологическое, которое концептуализируется современным мифом, творит и развивает его. Наблюдение за коммуникативными особенностями собеседников на различных порталах показывает тяготение к традиционно мифологическим формам массового сознания. Например, чаще всего содержание публицистичеческих текстов строится вокруг мифологического концепта, основанного на воображаемом факте, интуитивно постигаемом явлении и т.п. аспектах [7]. В процессе раскрытия темы, а тем более в полемике с другими коммуникаторами, инициатор развивает мифотворчество, используя весь традиционный арсенал: возвеличивание или демонизация объекта, приписывание ему сверхъестественных способностей, гиперболизация, создание альтернативно-мифологической биографии (если предмет дискуссии лицо) или истории происхождения (предмет или явление), формирует собственную космогонию, эсхатологию. В сетевой публицистике и культуре давно уже стали традиционными мифологизированные образы политических и исторических персон, важных исторических событий, при этом для этих явлений характерны типичные элементы двойничества (И.Сталин – Л.Берия, Петр I – А. Меньшиков и др), антагонизма (Екатерина II - Николай II, М. Романов – И. Сталин и др.), дегуманизация, демонизации или соляризация персонажа [9].

Языковая личность, обладающая мифологическим типом мышления, использует такие формы коммуникации, которые характерны для народного творчества, фольклора: создание сказовости, делогизация сюжета и хода рассуждений, упор на очевидность вымышленного события, сакрализация знания, деление аудитории по речемыслительным категориям на основе принадлежности к тому или иному мифологическому сообществу. Себя таковая личность позиционирует как лицо, обладающее особыми чертами, способностями к восприятию скрытых смыслов, часто носителем особой, доступной только избранным, речи. Фактически, языковая личность с мифологическим типом мышлении, как правило, сближается с образом сказителя, персонификанта и участника творимого мифа [9]. Для этого они используют традиционные формы построения текста и ведения полемики, которые должны подчеркнуть личностную близость к предмету дискуссии, иногда вопреки логической связи.

Список литературы:

1. Тарасов А. Н. Социокультурная детерминация художественной культуры постмодернизма // Аналитика культурологи - 2009, № 15, С.37-40
2. Мясищев Г.И. Некоторые аспекты языковых процессов современного общества и проблемы межличностной коммуникации // В мире науки и искусства: вопросы филологии, искусствоведения и культурологии. 2014. № 42. С. 24-29.
3. Хорошевская Ю.П. Способы интерпретации мифа в западной науке // Известия Южного федерального университета. Филологические науки. 2011. № 4. С. 41-48.
4. Щедровицкий Г. П. Мышление - понимание – рефлексия - "Наследие ММК", 2005 – 800 с.
5. Выготский Л. П. Мышление и речь - "Лабиринт", 1999 – 256 с.
6. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет – М.: «Научная мысль», 1975 – 504 с.
7. Лич Э. Культура и коммуникация - "Восточная литература", 2001 – 144 с.
8. Васильев Л. М. Современная лингвистическая семантика – М.: «Высшая школа», 1990 – 176 с.
9. Хорошевская Ю.П. Путь героя в романе Н. Геймана «Американские боги //Известия Южного федерального университета. Филологические науки. 2013. № 4. С. 25-33.

(с Berg&Arma)