"О священных коровах и других брошенных и бродячих"



Всем известно, что корова в Индии считается священным животным.
Гомата («го» — корова, «мата» — мать).
В духовных индийских трактатах говорится, что у человека всего семь матерей — та, что его родила; та, что кормила его своим молоком; жена духовного учителя; жена священника; жена царя; мать-земля и мать-корова.
Но только будучи в Индии я открыла для себя "правду о коровах": бедняки, которые не могут выкормить больное, слабое или старое животное, не имея права его убить и, боясь, что корова умрет своей смертью в их доме, выгоняют животных на улицу бродяжничать. Эта правда настолько поразила все мое существо, что в Говардхане, небольшом поселении в штате Уттар-Прадеш, куда я попала на второй день паломничества, я без конца бегала покупать еду для бродячих коров, обнимала флегматичных животных, роющихся в кучах мусора и жующих пластиковые бутылки, заглядывала в их полные вселенской печали глаза и без конца плакала. Кстати, Говардхан переводится с санскрита как "умножающий чувства и преданность Кришне" и считается, что все, находящиеся поблизости от этого места испытвают сильные эмоции, достигая духовного совершества. Не знаю, как насчет совершенства, но слезу вышибает на раз-два.
Потом еще в Двараке, штат Гуджират, было огромное количество коров. Местный паренек, с которым мы познакомились во время пребывания в Двараке (даже дома у него были, его родители чуть в обморок не брякнулись от гостей, но быстро соориентировались, разместили всех в тесной (гостевая/зал/столовая) комнатушке и напоили нас душистым чаем), так вот, он рассказывал, что иногда помогает ухаживать за бездомными животными, у них там что-то типа приюта, кормят, лечат.
Честно скажу, я не была готова к таким эмоциональным всплескам. Они на самом деле – везде, даже в больших городах можно увидеть бредущее по дороге животное. Где-то – посправнее, где-то – просто кожа, да кости. Вот тебе и "гомата"... мать, которую нельзя убить, но можно выгнать на улицу...

Еще одним потрясением для меня были бродячие собаки. Особенно в Удайпуре (штат Раджастан) их были сотни. Я живу в Новой Зеландии, у нас совсем нет бродячих животных, с домашними собаками носятся все как с писаной торбой (у меня у самой – две). Не так давно мы с братом полночи мотались по городским ветеринаркам, спасая раненого лебедя. На сайте городского муниципалитета есть объявление, что раненых и больных диких птиц и животных принимают все ветеринарные клиники, вне зависимости от времени суток. Я отвыкла от того, что где-то могут быть бродячие животные (хотя помню, что в Казахстане, откуда я родом, полно бездомных кошек и собак, но не в таком состоянии!!!)
Индийские собаки – почти все худые, в лишаях, покалеченные (без лапы, например) и, как выяснилось, довольно опасные. В Удайпуре нас предупреждали, что стая собак легко может наброситься на человека. Я этому верю, потому что вид у собак был просто удручающий. И если коров хотелось прижать к себе, на собак я старалась не смотреть, настолько это больно и страшно.

В этой небольшой заметке я хотела упомянуть еще об одной дикости Индии. Впервые я это увидела в Говардхане, потом еще во Вриндаване.
В Говардхан мы отправились сразу после Нью-Дели. Это небольшая деревушка известна тем, что в ней Кришна поднял мизинцем левой руки холм, чтобы укрыть от непрекращающегося ливня жителей близлежащих поселений.



Как я у же говорила, прилетела я накануне Дивали, индийского Нового года. Ночной холм в Говардхане был украшен огнями. Тысячи огоньков в плошках мерцали тут и там поблизости от холма и на холме, между камней. Зрелище очень впечатляющее.

На следующий день у нас была запланирована парикрама - двадцатичетырехкилометровое обхождение священного холма. Не буду утомлять вас подробностями, единственное, что скажу - умереть в священном месте в Индии считается высшей благостью, считается, что умерший сразу попадает в рай. Во Вриндаване в этой связи мы видели "поленницы" из трупов вдоль дорог, запах при приближении тоже чувствовался. А в Говардхане смертельно больных людей, в основном, стариков, привозят и оставляют там, возле тропинок этого холма в том числе. Копец, конечно.
На обратном пути мы проходили деревню прокажённых. А еще в самом конце обхождения мы двигались по очень узким улочкам, буквально два-три человека могут одновременно идти рядом, под ногами были сбитые булыжники, очень легко споткнуться и упасть, а в какой-то момент по улочке пронеслись напуганные чем-то то ли быки, то ли коровы, толпа местных паломников (а их там была действительно многотысячная толпа из-за праздника) распласталась по стенам домов, люди запрыгивали на уступы, чтобы не быть затоптанными или насаженными на огромные рога. Меня приплюснули всем телом к стене, а в голове пронеслось: "Деревню прокажённых мы уже прошли, правда?"
Короче, эмоций мне хватило надолго.

Попробую описать мое общее впечатление от паломничества в Индию, меня эти ассоциации преследовали везде:
В России (и не только) перед входом в храм часто собираются бездомные, калеки, попрошайки. И вот ты стоишь перед величественным зданием, уже ощущаешь благоговение, трепет, восторг от красоты, чистоты, уже слышишь ангельское пение хора, но тебе нужно еще сделать несколько шагов между тянущимися к тебе грязными, скрюченными и трясущимися руками попрошаек и дверями церкви. Именно это я чувствовала в Индии. Грязь и убожество настолько гротескны, как будто весь мусор и пороки мира собраны в одном месте, но одновременно с этим тебя не покидает ощущение силы, чистоты, духовности всего в двух шагах, какие-то едва уловимые вибрации уже витают в воздухе, но до дверей еще надо дойти...















































До красот я опять так и не добралась.
Продолжение следует...