Темно-голубая упругая волна с тихим шорохом набегает на высокий форштевень корабля и белым кружевом пены вскипает у борта. Встречное течение отнимает 2-3 узла скорости. Западный берег - Европа, восточный - Азия. Это - Дарданеллы, древняя граница двух миров...

В старинных английских лоциях сказано: "Дарданелльский пролив имеет длину порядка 36 морских миль с несколькими крупными изгибами, затрудняющими плавание. Пролив достаточно широк - в среднем, 3 мили. Но имеются и узости. Так на траверзе мыса Чанак ширина свободной воды составляет всего 0.7 мили или километр с четвертью... Природа здесь, несмотря на недостаток пресной воды, красива и экзотически живописна..."

С этих живописных высот в 1915 году смотрели на фарватер больше полутора сотен артиллерийских орудий калибром от шести до пятнадцати дюймов. По ночам темноту рассекали пронзительные лучи стационарных прожекторов - чтобы никто не мог незамеченным проникнуть в эти воды. Турция, верная союзница Германии в Первой Мировой войне, бдительно стерегла единственную дорогу из Средиземного моря в Черное. Обороной пролива руководили опытнейшие германские офицеры. Даже сами воды Дарданелл несли смерть. С начала боевых действий турки выставили здесь десять минных полей - около четырехсот мин в общей сложности.

Для того, чтобы обеспечить полное господство Антанты в Восточной части Средиземного моря и наладить короткий путь для связи с союзной Россией, Главный Морской Штаб Великобритании разработал план уничтожения Дарданелльских укреплений. Объединенная англо-французская эскадра должна была под огнем береговых батарей неприятеля преодолеть пролив, разгромить турецкие форты на обоих берегах, пробиться к Константинополю и взять город. После падения столицы, как предполагали лорды британского Адмиралтейства, Турция неизбежно должна была покинуть ряды воюющих держав.

"Сторонники этой операции предполагали, что форсирование Дарданелл решит исход войны..." - писал впоследствии знаменитый английский историк флота Х.Вильсон.
Одним из авторов этого сомнительного плана - единым движением выбить из войны достаточно серьезного противника - был никто иной, как сэр Уинстон Черчилль.

Очевидно, он вспомнил, как еще в довоенное время командующий британской эскадрой в Ла-Манше вице-адмирал У.Дж.Бэйли предлагал подобную операцию на маневрах флота.
Но то, что вполне получается на учениях, иногда бывает совершенно не применимо в условиях реальной войны. В Совете Адмиралтейства нашлись несколько видных военных деятелей, отрицавших возможность успешных действий флота против глубоко эшелонированной, комплексной береговой обороны. Первый морской лорд Дж. Фишер полагал, что результат атаки Дарданелл не оправдает понесенных потерь. Даже если кораблям Антанты удастся подавить береговую артиллерию и вытралить сотни мин, даже если Бог поможет им пройти страшный путь от Сед-эль-Бара до стен Стамбула, - хватит ли у эскадры сил после тяжелейшего боя еще и атаковать город? Да и означает ли взятие столицы непременное поражение всей державы? История имеет и иные прецеденты...

Сомнения Фишера разделяли глава Морского Штаба лорд Оливер, известный адмирал сэр Дж. Джексон, автор Фолклендской операции Фредерик Д. Стэрди... Но на совете Черчилль сумел настоять на своем. Даже удивительно!
Пройдет совсем немного времени, и лорды Британского Адмиралтейства будут публично обвинять друг друга в неверной оценке текущего момента войны. Будут искать виноватого. И, как всегда, не найдут...

Зима - сезон штормов в Средиземном море... В удобных бухтах греческих островов Лемнос, Имброс и Тенедос зимой 1915 года скрывались от непогоды объединенные морские силы Антанты - под командованием британского вице-адмирала Кардена.
Это была весьма странная сводная эскадра. Поначалу она насчитывала в сумме около сотни вымпелов, считая и с небоевыми, вспомогательными судами. После прибытия подкреплений численность союзного флота выросла до 200 кораблей - в основном, за счет войсковых транспортных пароходов и тральщиков.

Главные силы этой армады представляли собой, по сути, передвижную коллекцию морского музея. Ветераны-броненосцы додредноутских времен из состава британского и французского флотов: "Маджестик", "Канопус", "Бувэ", "Голуа", "Анри IV"... Они уже не могли служить в составе линейных сил, вызывающих противника на бой в открытом море - для этого у большинства воюющих держав имелись дредноуты. Поэтому командование Антанты попробовало применить многочисленных представителей "морально устаревшей концепции" для борьбы с береговыми укреплениями. Кстати, когда начались боевые действия, наиболее устойчивыми к обстрелу из береговых орудий оказались французы, да еще последний из английских "додредноутов" - "Агамемнон". А вот кораблям конструкции Уайта - от "Маджестика" до "Албиона", - приходилось довольно трудно.

Дредноутская эпоха в составе эскадры Кардена была представлена флагманом, - "Инфлэксиблом", линейным крейсером первого британского поколения. В начале этой войны он уже успел проявить себя в боевых действиях, когда вместе с однотипным "Инвинсиблом" принял участие в разгроме рейдеров графа Шпее под Фолклендами. Но пять часов расстреливать из двенадцатидюймовок подбитый германский крейсер, уступающий и по скорости, и по орудийному калибру, - это одно. А сражаться изо дня в день с каменными фортами, которые не берет бронебойный снаряд, - согласитесь, совершенно другое. К подобной деятельности "Инфлэксибл" оказался практически неспособен. Кроме того, его броневая "шкура" оказалась чересчур тонка для дуэлей с турецкими гаубицами.

17 февраля 1915 года англичане и французы начали постоянные "циклические" атаки створовых укреплений пролива. Это значит, что из дня в день с рассветом в пролив входили старые линкоры и неторопливо, с дистанции около 60 кабельтовых начинали пристрелку по фортам. В дымном воздухе над береговым срезом висели аэропланы, выпущенные авиатранспортом "Арк Ройал". Они занимались корректировкой огня линкоров, так как наблюдение с моря было почти невозможно. Впрочем, информация от летчиков практически никогда не отличалась точностью: адмирал Карден даже однажды сказал в сердцах:

- Для того, чтобы нести такую чепуху, необязательно подниматься в небо!..

"Инфлэксибл" под адмиральским флагом управлял огнем эскадры. Но у него было и другое задание. Он ждал, не покажется ли из-за песчаных мысов плоский серый силуэт германского линейного крейсера "Гебен", посланного в начале войны в Турцию в качестве флагмана местного флота. По мнению британской разведки, немец мог попытаться перейти в Адриатику и присоединиться к австрийской эскадре. "Инфлэксиблу" было поручено этого не допустить... При этом не учитывалось, что "Гебен" обладает броней, которая значительно лучше английской, и в случае поединка с британским линейным крейсером может еще, чего доброго, выйти победителем!.. Только полгода спустя после окончания Дарданелльской операции, во время Ютландского боя, адмиралы Британии поняли, что такое германские линейные крейсера!

...С утра до вечера линкоры бомбардировали форты Оркание, Кум-Кале, Хеллеса и Сед-эль-Бара. А ночами от причала порта Мудрос отваливали многочисленные тральщики и под охраной легких крейсеров отправлялись к проливу - чистить от мин позиции для нового утреннего обстрела. Состав тральной флотилии был подобран не вполне удачно для этих вод. Некоторые тральщики были настолько тихоходны, что с тралом не могли выгребать против течения.

Атаки и тральные работы шли день за днем, ночь за ночью. Но эскадра Антанты ни на милю не могла углубиться в проливный створ: орудия линкоров наносили слишком мало ущерба береговым фортам. Все-таки, боевые корабли созданы для поражения себе подобных, и морские снаряды, пробивающие самую прочную броню линкора, могут быть бессильны против каменных казематов береговых крепостей. Для разрушения укреплений нужна специальная осадная артиллерия.

Положение не спасло даже прибытие в распоряжение адмирала Кардена новейшего британского линкора "Куин Элизабет". Принадлежащая к поколению "сверхдредноутов" красавица - "королева" была вооружена 381 мм главной артиллерией. Но и ее снаряды не смогли разрушить бетон турецких батарей.

На минах при обстреле фортов погибли английские броненосцы "Иррезистибл" и "Оушн", француз "Бувэ". От передвижных береговых батарей пострадали "Лорд Нельсон", "Голуа", "Канопус"...

"...Мы, не торопясь, копим потери..."

Написавший эту фразу в своем дневнике старший офицер "Инфлэксибла" В. Вернер тоже вскоре погиб. 18 марта британский флагман угодил под жестокий обстрел подвижной полевой батареи восточного берега. Шестидюймовые гаубичные снаряды разнесли крейсеру пост управления огнем на фор-марсе, перебили одну из стоек мачты-треноги, воспламенили командный мостик, испортили штурвальное управление. К чести англичан, "Инфлэксибл" не покинул боевой линии... Впрочем, может быть, ему было лучше ее покинуть! Через два часа сражения с трудом держащийся на курсе линейный крейсер задел своим тяжелым прямым форштевнем одинокую мину, сорванную волнами с ближайшего непротраленного участка...

Взрыв унес жизни 20 моряков. Торпедные отделения "Инфлэксибла" были вскрыты , и затопления получились очень серьезные - по отсекам плескалось до 2000 тонн воды. Осев носом почти до клюзов, подбитый флагман задним ходом выполз из-под обстрела. Заменивший накануне главнокомандующего вице-адмирал де Робек распорядился вывести корабль из опасной зоны и немедленно отправить Мальту. В ремонт. Комендант английской базы в Ла-Валетте был даже заранее предупрежден по радио, что требуется подготовить док, пригодный для приема линейного крейсера.

В пути "Инфлэксибла" сопровождали легкий крейсер "Фэйтон" и несколько миноносцев. В качестве охраны своего раненого флагмана. При этом де Робек предупредил их командиров, что "Инфлэксиблу" может в любой момент прийти конец, и надо будет подобрать с воды экипаж...

Первый этап Дарданелльской операции завершился почти провалом. Одними лишь силами флота, без высадки на берег десанта, Антанта не могла справиться с турецкой обороной. Острый на язык адмирал Фишер выразился по этому поводу с истинно морской непосредственностью:

- Наш флот в Дарданеллах напоминает расстригу-монаха, вознамерившегося поразвратничать... Он давно забыл, как это делается, а у девицы и кинжал за корсажем!

На рассвете 11 апреля 1915 года немногочисленные жители прибрежного поселка на греческом острове Лемнос наблюдали удивительное зрелище. К западному берегу бухты Мудрос, арендованной англичанами для стоянки боевых кораблей, подошли тяжело груженые, неповоротливые пароходы. Спустили понтоны, баркасы и шлюпки, буквально забитые вооруженными солдатами. И эти солдаты отправились штурмовать невысокий песчаный холм над заброшенным пляжем...

В заливе маневрировали и боевые корабли - несколько французских броненосцев, английские эсминцы, два крейсера...

Были слухи, что на острове высадился турецкий или даже австрийский диверсионный отряд. Но вскоре выяснилось, что отряд французского контр-адмирала Гепратта из состава "дарданелльской эскадры" всего лишь проводил учения перед высадкой десанта в Дарданеллах... Главные силы Антанты должны были высадиться на Галлиполи, а Гепратту была поручена "отвлекающая операция" на противоположном берегу пролива - против батарей мыса Кум-Кале.

Греческие рыбаки на Мудросе уже привыкли к иностранным флагам на гафелях стоящих в бухте кораблей. Но однажды среди бело-красных "Сент-Джорджей" англичан и огромных "триколоров" французов появился Андреевский крест. Его носил некрупный стройный крейсер с очень запоминающимся пятитрубным силуэтом. Крейсер Императорского флота "Аскольд", единственный представитель России в Соединенной эскадре Антанты.

В 1915 году этот крейсер был уже заслуженным и знаменитым. Десять лет назад его имя впервые стало известно каждому военному моряку, когда в бою 28 июля 1904 года "Аскольд", флагман русских разведчиков, с боем вырвался из окружения. Он был одним из немногих порт-артурцев, уцелевших и избежавших плена.

Теперь беспокойная судьба скитальца и воина привела его в отряд Гепратта. "Аскольд" пришел в греческие воды из Индийского океана, где с начала боевых действий охотился за германскими рейдерами. И русское командование дало согласие на участие корабля в Дарданелльской операции.

"Аскольду" предстояла не совсем привычная для крейсера функция: обеспечивать высадку "отвлекающего" десанта под Кум-Кале. Это значит, с близкой дистанции завязать перестрелку с фортами Кум-Кале и Оркание; и если не подавить их огневые точки, то, по крайней мере, отвлечь внимание от десантных транспортов. Тем временем на берег будет высажено 3000 душ стрелков французского 6-го колониального полка. Для их доставки с транспортов на песчаную косу "Аскольд" должен был предоставить свой баркас и несколько шлюпок...

Казалось бы, достаточно простое в тактическом отношении дело. Только для его выполнения скорее подошел бы плоский медлительный монитор с тяжелыми пушками или французский броненосец из эскадры береговой охраны. А долго ли сможет крейсер легкобронного класса, не имеющий пояса защиты по ватерлинии, сражаться с фортом, вооруженным орудиями 210 и 240 мм? Главное спасение "Аскольда" под обстрелом - стремительные, резкие маневры, постоянная перемена позиции. Если враг хорошо пристреляется - смерть...

Но в створе Дарданелл маневрировать - не менее самоубийственное занятие: несмотря на регулярные выходы тральщиков, воды пролива просто кишат минами.
Тем не менее, адмирал де Робек поручил обеспечение десанта именно крейсерам. "Аскольд" в составе тактической пары с француженкой "Жанной д’Арк" отправился в пролив.

Поутру 12 апреля 1915 года корабли галсировали вдоль берега, ежеминутно рискуя нарваться на какой-нибудь взрывчатый сюрприз, и осыпали снарядами турецкие позиции. Но форт Оркание и подвижные батареи на желтом склоне холма безмолвствовали. Ни одного выстрела в ответ! Неужто хваленая турецко-германская оборона не примет боя?..

Офицер "Аскольда", лейтенант С. Корнилов, повел к черному борту "Ван-Лонга" баркасы и шлюпки. И словно на учениях, прыгали в лодки с трапов и "выстрелов" парохода обвешанные оружием французские колониальные стрелки. "Рослые, черные, в легких синих мундирах, с портупеями вперехлест, бряцающие многочисленным своим вооружением, солдаты из Сенегала были похожи на чертей. Сказывают, и дерутся они, как черти, отважно и беспощадно", - писал очевидец высадки А. Альтфатер.

Первый эшелон - 600 душ десантников - высаживался всего 10 минут. Но вот тут-то и началось самое страшное: при подходе шлюпок к берегу из замаскированных турецких траншей в рост поднялась пехота, воздух резанули пулеметные очереди. А по кораблям с форта ударили пушки.

Сенегальским стрелкам пришлось бороться не только с врагом, но и со стихией. Когда близким разрывом снаряда переворачивало шлюпку, темнокожие воины шли на дно, но не выпускали из рук своих винтовок.

"Аскольд" и "Жанна д’Арк" без конца меняли позиции, стремясь сбить врагу пристрелку. Русскому крейсеру это вполне удалось, а вот "Жанне" не повезло: 240 мм снаряд вскрыл ее носовую орудийную башню. Весь расчет погиб, пламя охватило изящный высокий полубак. Будь на месте несчастной француженки английский крейсер - ему наверняка суждено было погибнуть от взрыва собственного боезапаса в подбашенных бункерах.

Около 11 часов утра, когда с берега шла третья волна десанта, над эскадрой в облаке дыма скользнул крупный биплан и сбросил 4 бомбы. Разрывы легли у борта "Аскольда". Крейсер со своим оригинальным внешним видом явно привлекал к себе внимание крылатого неприятеля... Палубной команде пришлось отпугнуть самолет винтовочным огнем. Зенитной артиллерией "Аскольд" не располагал, - он был рожден до начала эпохи боевой авиации...

Русскому крейсеру везло в Дарданеллах. Он участвовал в самых рискованных мероприятиях у восточного берега пролива, но не получил даже осколочных царапин. Все потери экипажа "Аскольда" - четверо убитых и девять раненых - были из числа десантной и шлюпочной партий...

Что же касается результативности артогня, то подбить орудия форта Оркание "Аскольду" так и не удалось. Но 12 апреля, во время атаки флотом селения Енишер, крейсер вынудил поднять руки 500 турецких солдат. Не выдержав методичного интенсивного обстрела своих окопов шестидюймовыми снарядами, турки бросили оружие, и перешли через нейтральную полосу, чтобы сдаться французскому десанту.

Десант под Кум-Кале оттянул на себя силы двух фортов и двух пехотно-артиллерийских дивизий. В ночь на 13 апреля командование сочло, что задача выполнена, и корабли соединенной эскадры сняли войска с берега. Адмирал де Робек щедро подписывал представления к наградам героев операции. Сразу тремя высшими орденами всех ведущих союзных держав был награжден лейтенант "Аскольда" С. Корнилов. Французский орден Почетного легиона, английская звезда Виктории и Георгиевский крест украсили мундир молодого русского офицера.

...А сутки спустя "Аскольд" уже снова вошел в створ пролива.
Еще никогда крейсеру не приходилось столько стрелять. Даже десять лет назад, во время обороны Порт-Артура . Мобильные турецкие батареи, сделав несколько залпов, меняли позицию и скрывались в складках холмистого ландшафта. Приходилось разыскивать их, провоцировать на новый выстрел и заново пристреливаться.

Это было похоже на игру со смертью. Не случайно британский офицер Перси Сьюэл назвал охоту за береговыми батареями "спортом самоубийц". Но боевой опыт экипажа "Аскольда" и феноменальная удачливость, присущая этому удивительному кораблю с первых дней службы уберегли его от тяжелых повреждений. Лишь однажды на резком галсе близкий разрыв шестидюймового снаряда громыхнул у самого борта, и горячие осколки брызнули по фальшборту, оставив несколько заметных царапин. По счастью, никто из команды не был сброшен в воду этим разрывом.

Израсходовав две трети боезапаса и спалив в котельных топках почти весь имеющийся уголь, "Аскольд" был отпущен адмиралом бункероваться на остров Лемнос. Поначалу Гепратт предполагал дать экипажу небольшую передышку и потом снова использовать крейсер против батарей Оркание и Кум-Кале. Но оперативная обстановка в проливе несколько изменилась. Турки получили подкрепления. Кроме того, наконец-то разведка Антанты смогла как следует проанализировать результаты обстрела турецкой обороны с кораблей. Выводы были таковы: против фортов не всегда действенны даже снаряды линкоров. Тем более - легкие снаряды скорострельных крейсерских пушек.

И адмирал Гепратт решил более не посылать "Аскольда" под огонь батарей. Довольно испытывать судьбу. Крейсер есть крейсер. Ему нужны огромные расстояния, погони "на измор" за вражескими транспортами, ночные разведывательные и диверсионные рейды... "Аскольд" получил задание по досмотру пароходов-контрабандистов в Средиземном море, и в дышащие смертью воды Дарданелл больше не вернулся. Кто знает, может быть этим приказом контр-адмирал Гепратт спас ему жизнь.

А бои в створе пролива продолжались с неутихающей силой.
Английскому десанту удалось ценой невероятных усилий закрепиться на западном берегу. "Песок Галлиполи в буквальном смысле красен от нашей крови", - писал командир экспедиционного корпуса генерал Гамильтон лорду Китченеру - "Галлиполи - это орех более крепкий, чем кажется на карте. Только в первые дни высадки западный десант потерял убитыми и тяжело ранеными 18000 человек. А к туркам подходили подкрепления"...

Эскадра в проливе тоже несла жестокие потери. Не проходило ночи без подрыва на минах тральщиков, снаряды береговых гаубиц рвали борта неповоротливых транспортов... А однажды разведка с берега доложила, что за мысами среди узкостей дежурит крупный неприятельский корабль, предположительно - линейного класса. Неужели "Гебен"? "Куин Элизабет" перекидной стрельбой через песчаную косу отпугнула таинственного врага...

Немецкий командующий Лиман фон Сандерс отрицал в своих мемуарах, что "Гебен" выходил в это время в пролив. Согласно версии Х. Вильсона, скорее всего, за мысом прятался старый линкор "Хайреддин Байбаросса". В этом случае понятна поспешная ретирада турка: "Барбаросса" был слишком стар для того, чтобы устоять против "королевы"...

Черные времена настали для флота Антанты в конце мая 1915 года, когда под покровом непроницаемых южных ночей в створ пролива начали выбираться миноносцы-диверсанты.

..."Голиаф", британский броненосец весьма пожилого для корабля этого класса возраста, неспешно шел в ночной темноте мимо смутно виднеющегося берега, когда к нему неслышной тенью подобрался на короткую дистанцию маленький черный миноносец. Его имя было "Муавенэт-и-Миллет", и вел его германский офицер. Оставшись незамеченным, турок выстрелил тремя торпедами почти в упор, с дистанции менее полукабельтова... "Голиаф" затонул почти мгновенно. Из его экипажа численностью 750 душ погибло 567... Вот и не верьте после этого в связь между именем и судьбой: "Голиаф", подобно библейскому тезке, был побежден противником, казавшимся на вид заведомо слабее...

Подвергались ночным атакам и другие корабли. Первый Лорд Адмиралтейства, адмирал Фишер, как только узнал о печальной судьбе "Голиафа", немедленно отозвал из Дарданелл "Куин Элизабет". Она была слишком лакомым объектом для торпедной атаки!

Появились и неприятельские подлодки... Старый линкор "Трайомф" стоял на позициях под Габатепе, окруженный противоторпедными сетями. Два эсминца охраняли покой старика. Но тем не менее неприятельской субмарине "U - 21" удалось улучить момент и потопить его торпедой. Это было 25 мая, атака унесла жизни около пятидесяти британских моряков. Двое суток спустя такая же участь постигла однотипный "Трайомфу" "Маджестик", не продержавшийся на воде и 10 минут после взрыва...

Экспедиционный корпус англичан оказался под угрозой остаться без флотского прикрытия и постепенно растаять в беспощадных позиционных боях. Если только Германо-турецкая войскам удастся "выжить" из пролива эскадру...

Летом 1915 года в войну на стороне коалиции Центральных держав вступила Болгария. Это означало прибытие на Галлиполи массовых подкреплений. Тем не менее, еще несколько месяцев англичане удерживали захваченные плацдармы. Наконец, безнадежность дальнейших попыток взять пролив оказалась очевидной.

Сражение исчерпало свой логический смысл, все более превращаясь в жестокую и ненужную бойню. Наконец, в декабре 1915 года, командование союзников приняло решение об эвакуации остатков экспедиционных войск.

Соединенная эскадра прикрывала отход. Французские крейсера отступили только после ухода от временного причала на Сед-эль-Баре последнего британского транспорта с последним десантным батальоном на борту."Проклятые Дарданеллы! Они будут нашей могилой". Эти слова адмирала Фишера сбылись полностью. Реальные обстоятельства войны в который раз подтвердили пагубность недооценки неприятеля.
Дарданеллы... Проигранная кампания в победоносной войне...