«Прежде чем изложить какую-нибудь мысль на бумаге, надо обязательно решить: надо это делать или не надо, ибо тот либо другой путь предполагает, что автору — в данном случае мне — придётся отказаться от одного из двух своих намерений; это мне-то, которому всегда хотелось научиться писать так, чтобы было ни о чём — вот просто-таки совсем ни про что; плотно пригонять слово к слову, строчку к строчке, и в результате выходили бы страница за страницей, абсолютно не цепляющие ни память читателя, ни его воображение или художественный вкус, не содержащие ничего поучительного, нравственно ориентированного или просто практически полезного, а напротив, написанное давало бы возможность бездействовать как чувству, так и рассудку; ничем бы не подпитывало как наблюдательность, так и умение делать выводы из прочитанного, не прельщало бы лихостью сюжета — короче говоря, позволяло бы на страницах произведения создать полное гиперощущение крайней пустоты, остановившегося времени и скомканного пространства, эффекта вхолостую тикающих, замурованных в стену часов — мне, повторяю, очень хотелось бы этому научиться, поскольку стоящий писатель не может ярко заявить о себе без владения этим полезнейшим из литературных навыков при том что вообще говорить о приобретении опыта в жанре прозы или даже очерка нельзя, невозможно, да и не нужно без признания того очевидного факта, что школярский период творчества того или иного автора не является некоей вещью в себе, а напротив, предполагает в полной мере использование всех изобразительных возможностей языка, начиная от длиннот и пауз в повествовании до полного отключения сюжетных коллизий; от растекания мыслью по древу (а в этом-то и заключается искусство держать паузу как в прозе, так и в драматургии) — и до самых очевидных приёмов лексико-грамматического подавления живости художественных образов, блокирования фабулы, выдавливания из текста всего, что мешает писателю плодотворно писать ни о чём, уклоняясь от существа какого-либо дела — так, чтобы если попросить прочитавшего кратко пересказать содержание прочитанного, то он придёт в совершеннейший тупик, из чего следует вывод: писать ни о чём гораздо труднее, чем изображать реальные ситуации, типы, характеры, особенно показывать их развитие, подводить дело к размышлениям и обобщениям, — без преувеличения, так может писать любой и каждый в меру, конечно, своих способностей — настоящее же мастерство предполагает владение беспредметным письмом в самом исчерпывающем и, я бы даже позволил себе сказать, в каком-то даже всепоглощающем смысле, и очень жаль, что этому полезному навыку я за всю жизнь так и не обучился».