В Некотором царстве, в лесном государстве жил-поживал сказочный народец: Баба-яга да Леший, Царевна-лягушка да Русалка, Гуси-лебеди да Курочка Ряба — в общем, все герои русских сказок, включая совсем уж некондиционного что в человеческом, что в животном мире Колобка. Последний, правда, качества сдобы за долгое время своего существования утратил и, зачерствев, превратился, в сущности, в пушечное ядро. Жил этот народец — не тужил, и общение у него было налажено даже с заморскими гостями типа Кощея Бессмертного, который время от времени залетал в гости к Яге, подруженьке своей драгоценной.

И вот однажды прямо над территорией этого лесного государства потерпел аварию звездолёт с известной планеты Тау-Кита. Точнее, не потерпел аварию, а спикировал, направленный твёрдой рукой стратонавта Тунгу, потому что, как объяснил он впоследствии, вышел пролетаться в космосе, а тут — рраз! — и искра́ в Землю ушла (а без неё летать нельзя, разве что висеть в воздухе). Потому и спикировал Тунгу, чтобы искру́ эту подобрать и на место пристроить. Ямища от его приземления осталась приличная, её потом падению Тунгусского метеорита приписали (земля-то слухами полнится, вот имечко это — Тунгу — где-то и всплыло). На поиски искры́, конечно, время надобно, потому инопланетянин познакомился со всеми местными обитателями сразу и, как мог, жестами, ситуацию им объяснил — слов-то русских он вовсе не знал.

Вопрос, а куда этого Тунгу девать, пока он искру́ свою искать будет, отпал сразу — к Бабе-яге на постой, конечно, у неё ведь какой-никакой, а домишко (пусть и на курьих ножках), а у других вообще чёрт знает что. Взять хотя бы Русалку: то в озере бултыхается, то на ветвях сидит (кстати, как она туда залезает, никто ни разу не видел). Короче, живёт этот Тунгу у Яги день, живёт другой, третий… — и тут сказочное народонаселение начинает замечать, что между ними эдакое притяжение возникает и дело прям-таки к роману идёт. А что, это только нам Ягуся страшноватой кажется, а на фоне зеленого одноглазого Тунгу она ещё ого-го какая красотуля, он таких и вовсе не видывал. И потом — с личным летательным аппаратом! (Ох и полетали они вдвоём, в обнимку в бабыёжкиной ступе — только ветер в ушах посвистывал!)

Долго ли, коротко ли, однако чует народ — украдёт звездолётчик ихнюю подружку, заберёт с собой на Тау-Киту. А разве можно лишать русские сказки такого колоритного персонажа? Никак нельзя! Вот и отбивают они телеграмму Кощею: так, мол, и так, прилетай немедля, SOS! На Колобке отбили, еле-еле самыми твёрдыми колышками удалось, чернил-то нету. И Колобка телеграммного Гуси-лебеди прямо к замку чахнущего над златом доставили.

Разгневался Кощей страшно, прилетел в Некоторое царство и на дуэль Тунгу вызывает. А тот ведь не знал, что Кощей — бессмертный, да и Кощейка не в курсах, что таукитяне вообще живут вечно, супротив любого оружия выстоят… В общем, бились они бились на дуэли аж до конца лета — ни тпру ни ну. Гусям-лебедям пора уж на крыло вставать, на юг намыливаться, вот по их просьбе перерыв в битве и сделали, общий сход назначили.

И на этом-то сходе Тунгу, который к тому времени уже слегка русским овладел, наконец-то народ просветил. Что при всей своей любви к Ягусе не может он её с собой на Тау-Киту взять, потому как у него там и так 38 жён, одна другой зеленее да одноглазее; сожрут они пришлую Ягусю в два счёта и косточек не оставят. Потому придётся ему в одиночку в обратную дорогу отправляться, тем более что искру́-то свою он, оказывается, как раз перед самым прилётом Кощеевым и нашёл, может стартовать хоть сейчас. Баба-яга, конечно, залётку отпускать не хотела, но 38 жён и её впечатлили, потому вернулась-припала она к своему проверенному дружку Кощеюшке, и мир снова сошёл на некотороцарственскую землю.

Все между собой перецеловались-переобнимались и закатили для Тунгу перед его отлётом такой прощальный пир, что аж деревья в лесу застонали-затанцевали. И я на том пиру была, мёд-пиво пила, притом всё в рот попадало, ведь усов-то нет и не бывало.
________

Написано на конкурс «Прозаическая регата» – http://litset.ru/publ/15-1-0-37136