В диковинном лесу всё должно быть диковинное. А если лес как лес, обыкновенный, то и там чудо вполне возможно. Какой был этот лес, да кто ж его знает, только жила в нём маленькая девочка, ростом почти с горошинку, а дом у неё был в стручке гороха. Ну то есть не сам дом, а только спаленка. Как девочка появилась в этом лесу, она не помнила, потому что была тогда ещё меньше. Говорят, какая-то птица через лес пролетала, да и выронила ее из клюва или с крыла обронила.

     Сердобольные мышки-норушки выходили малышку; научили стряпать, коврики плести, шить и вышивать. Дрозд (один на весь лес ученый, когда-то у людей живший, много чего от них перенявший, пока ему поломанное крыло залечивали), Горошинку грамоте обучил. Крот познакомил с корешками целебных растений. С енотом девочка на речку ходила бельё стирать, полоскать и посуду мыть. Тонким голоском на разные лады с птицами пела. Вот сколько всего умела! Ну а что ещё нужно для правильной жизни? Даже комары и змеи её не обижали, а, напротив, любили и своим детишкам в пример ставили.

     Как чуть повзрослела, решила свой дом завести, поблагодарила мышек, обещала часто к ним в норку наведываться, вышла на светлую полянку, где росли васильки, в кустах соловьи заливались и солнышко грело. В уютном тенистом уголке под кустом орешника приглянулся ей сочно-зеленый кустик гороха, один стручок покрупнее был, горошинки из него почти все через створку высыпались, а створка осталась висеть, как гостеприимно открытая дверца. Насобирала Горошинка былинки разные, села на солнышке и сплела из них лесенку, чтобы на куст гороха в спаленку сподручней забираться. В другом стручке кухню себе устроила, а в третьем, у самой земли, - мастерскую, в которой сидела, свесив ножки. Рисовала на сухих листиках цветы, зверей и птиц. Вышивала паутинной нитью. Для забавы на стебли, как бусы, землянички нанизывала.

     Так и жила до поры до времени. Ягод видимо-невидимо уродилось. Из колокольчиков росу пила. Недалеко поле пшеничное было; утром пойдёт туда за колоском, к ночи успеет вернуться. Отдохнёт, на следующий день стряпню затеет. Новоселье ей помогли друзья справить. Сначала дружно готовили-варили, на поляне скатерти накрывали, а потом праздновали, угощались, до первых звёзд песни пели.
Так бы жить и жить дальше, да похолодало осенью. Ноги и руки у Горошинки зябнуть стали, дверца в горохе перестала плотно закрываться, постель и одеяло из высушенных трав по ночам не согревали. Мышки звали к себе обратно в норку, да не хотелось пока девочке опять в темноту и духоту возвращаться. Кое-как дотянула она в своем домике до первых настоящих осенних ветров. А как пришли ливни, горошек под облетевшим кустом орешника намок, потемнел и свалился на бок. Хорошо ещё, что девчушки в доме в ту минуту не оказалось, она как раз к мышкам ходила, носила им в подарок большой тюк собранных за лето пушинок одуванчиковых. Мышки заново на зиму перины и подушки набивали ими. Хозяюшки в долгу не остались: шубку, шапку, шарф, варежки и длинные гольфы подарили девочке. На них васильки синие были вышиты. Тёплые вещи для малышки ещё летом мышки вязать начали, только теперь закончили. Вернулась в уютных обновках девочка к дому, видит: лежит на земле створка-спаленка, постель в сырой комок превратилась, былинковая лестница запутавшимся клубком рядом горбится. Нет, не заплакала. Все к тому шло, что либо к мышкам на зиму вернуться, либо идти, куда глаза глядят, искать другое жильё.

     Стемнело, а Луна еле-еле сквозь тучи проглядывала. Первый снег пошёл. Стала девочка за снежинками бегать, как бегала за парашютиками одуванчика, умаялась. Села передохнуть на пушистую снеговую кочку и незаметно для себя уснула. Спит и улыбается чему-то.
В это время мышки всполошились: крохотные оконца снегом у них завалило. Дверь еле отворили, побежали узнать, где Горошинка на ночь устроилась. Прибежали на поляну. Всё кругом пухлым снегом присыпано. Даже следов никаких. Позвали зверей разных на поиски, кто ещё на зиму спать не залёг. Искали, искали на ближних и дальних полянках, до речки сбегали, поле вдоль и поперек тропинками исполосовали. Дрозд ученый до края леса долетел, перелётную стаю встретил. Поведали ему, что встречали по весне птицу, которая горевала о пропаже. Девочку маленькую, ростом с горошинку, с крыла обронила, когда над лесом пролетала. Может, та птица как раз вернулась, отыскала девочку и с собой взяла на новый, на дивный мир посмотреть. На том все и порешили. По норам, домикам разбрелись, двери поплотнее от холода прикрыли.

     А Горошинка? Будто её и не было. Только в сказке осталась, которую мамы в длинные зимние вечера мышатам рассказывают. Да рисунки остались - те, что Горошинка на дни рождения друзьям дарила.