.....Идёт Машенька в лес за ягодками, торопится. Одна, без подружек на зорьке ранней пошла, дома про то никому не сказала. Нравится ей места новые открывать, полянки урожайные находить. Хороша земляничка в этом году.
..... Вот и местечко удачное, солнышком золочёное. Присела Машенька, заглянула под листик. Ох, и ягодки! Красавицы, щёчки алые. Скорёшенько обобрала полянку, дальше пошла.
..... Полнится кузовок, полянка за полянкой вдаль манит. Увлекает земляничка, уводит.
..... Уже и жара припекает, и кузовок полон, домой идти надобно. А куда, домой? Огляделась Машенька и поняла, что заплутала, не знает, в какую сторону ей идти. Села на пенёк, пригорюнилась. Ягоды горсточку взяла. Зайчик мимо проскакал, лисичка пробежала, ёж у ног пропыхтел. И не заметила Машенька, как опустел её кузовок - съела всю ягоду, что нынче собрала. И темнеть стало. Страшно.
..... Вдруг слышит, идёт кто-то. Вскочила с пенька, корзинку к себе прижала, дрожит. А из-за дерева Баба Яга выходит. Старая, горбатая, всё лицо в морщинах, нос огромный, а губ и не видать совсем, зато клыки длинные изо рта торчат. Замерла Машенька, а Баба Яга и спрашивает:
..... – Ты что в лесу ночью делаешь?
..... – Заблудилась.
..... – А пошто одна-то в лес пошла?
..... Молчит Машенька. Ударила Баба Яга клюкой о землю, и обернулась девочка цветком алым. Цветком алым, приметным.



..... – Ну, и в чём сила ещё таится? – спрашивал молодой купец девушку Аннушку, лентой алой её одаривая, словами ласковыми обвораживая.
..... – А есть у нас в лесу ал цветок, марьин корень. Любую дверь тот цветок откроет, любой морок разрушит. Только надобно его из рук самой Бабы Яги получить, - хохочет Аннушка. А молодой купец слушает, запоминает.



..... – Марьин корень, говоришь? – задумался Кощей Бессмертный. - Извести нужно тот цветок в лесах, чтобы неповадно было истинный облик чей люду видеть.
..... – А мы за него хорошую цену назначим. Вот они сами нам свою силу и продадут, - говорит купец.
..... – И то верно, - расхохотался Кощей Бессмертный. – Деньги всё сделают.



..... Идёт по лесу Гришаня, цветок марьин корень ищет. За него купцы заморские хорошо платят. Вот уже народ все цветы и повырывал в лесу, да, может, где и найдётся затаившийся. Очень уж хочется Гришане рубаху новую, атласную. Перед друзьями похвастать, удаль свою показать.
.....Вдруг видит, на поляне у пенька что-то алеет, бегом припустился: вот он – цветок марьин корень, будет у него рубаха. Сорвал цветок, к купцу заморскому побежал.



..... – Что же ты, старая, позволяешь? Этот обормот последний цветок в нашем лесу вырвал. А ты и пальцем не шевельнёшь, - с самого порога разошёлся Леший. Обернулась к нему Баба Яга, грозно глазами сверкнула:
..... – Знают в народе силу цветка. Знают – и продают. Словами глупость не пересилить. Тумаками мудрость не вколотить.
..... – Попужала бы! Защитила цветок!
..... – Смысла не вижу.
..... Разругались Леший с Бабой Ягой. Плюнул старый, к себе ушёл. Всю дорогу глупость бабью последними словами крыл.
..... А Баба Яга в избушке заперлась, и избушка та в чащобу непроходимую утопала. Ох, и зла сейчас старуха! Никого видеть не хочет.



..... Доволен Гришаня: хороша рубаха атласная.
..... Доволен купец: извели весь марьин корень. Может теперь без опаски нечисть людской облик принимать. Да и запорам крепким ничто уже не страшно: и смутьянам из острогов, и зверью из клеток – не выбраться.
..... Смотрит купец на цветок – никому его из рук Бабы Яги не получить! А цветок уже и головкой поник, завянет скоро. Положил купец его между страниц книги конторской – на память о красоте былой, загубленной, захлопнул книгу.



..... Принёс Гришаня рубаху домой, достал из свёртка, любуется. Вдруг послышалось ему: плачет кто-то. Глядь, сидит на лавке девчушка маленькая, лет семи, глаза кулачками трёт. Оторопел парень:
..... – Ты кто?
..... – Машенька. Я по ягоды без спроса ушла, меня Баба Яга заколдовала, в алый цветок превратила, а ты - Кощею продал.
.....– Как Кощею? – удивился.
..... Ничего не ответила девчушка, ещё горше заплакала. Хотел Гришаня утешить девочку, по голове погладить. Но лишь дотронулся до неё – исчезла малышка.
..... Хороша рубаха твоя, Гришаня?



.....Ох, и тяжко на душе у Гришани. Не радует его рубаха новая атласная. Так ненадёваная и лежит в сундуке. А как её наденешь, когда малышка из дум не выходит? Да ещё и слух прошёл, что в деревне соседской девочка маленькая пропала. Мать хватилась поутру – нет ребёнка. Всё оббегала, голосивши, – не нашла. Всей деревней люди искали – и след простыл. Выть хочется Гришане от злобы да от бессилия. Последними словами про себя Бабу Ягу честит, а рассказать о том, что ему известно, не может: сам цветок, в который девочку старуха превратила, загубил, на монету звонкую позарясь.
.....А вдруг и все другие цветы, людьми вырванные, не просто цветы? Недаром же в народе слух ходит, что Баба Яга им особую силу даёт?
.....И решил тогда Гришаня к старухе в лес идти. Зачем? И сам не знает. Может, оживит Машеньку, вернёт матери?
.....Долго по лесу бродит Гришаня. В самую чащобу забрался – Бабу Ягу ищет. Нет её нигде. Злость его всё больше полнит: малышка-то совсем недалеко в лес зашла, а старушенция до неё добралась. Продирается Гришаня сквозь заросли, не отступает, вперёд идёт. Совсем обессилел, на колени пал, голову к небу задрал и завыл во всё горло:
.....– Где ж ты, Баба Яга? Куда схоронилась, злыдня проклятая?
..... Тут Баба Яга перед ним и явилась. Смотрит насмешливо, на клюку опираясь.
.....– Что ты натворила, гадина? Пошто ребёнка цветком обернула? - вскочил на ноги Гришаня, откуда только силы взялись.
.....Расхохоталась Баба Яга:
.....– Ох, и любите вы валить с больной головы да на здоровую! Ну, и обернула? И что? В чём разница между цветком и ребёнком? И в том, и в том – живая душа.
.....Заскрипел зубами Гришаня, а с места двинуться не может, придушить эту тварь нечистую, словно опутало что по рукам и ногам. Баба Яга меж тем продолжает:
.....– С чего это ты решил, что цветы для тебя растут? У них своя жизнь, тебе неведомая. Все в этом мире друг с другом связаны. Всё своим чередом идти должно. Смерть одного другому жизнь даёт. Только человек этого понять не хочет, себя выше всех вознёс, на деле в губителя превратившись. Не выжила бы в лесу Машенька. А так, нашла бы её цветком мамка нерадивая, глядишь, и вернула бы себе дочку, коль жива любовь материнская. При этом и той, и той - урок на всю жизнь оставшуюся. Одной – за непослушание, другой – за недогляд. Но ты – по-своему решил. Свой урок преподал. Что ж теперь-то рычишь?
.....Бьётся Гришаня в путах невидимых, рвётся к Бабе Яге.
.....– Видно, так ничего и не понял… - вздохнула бабка. Подняла клюку, оземь ей ударила и исчезла.
..... Пал Гришаня на землю, чувствует, что свободен он, ничего не держит. Только что-то неладное с ним произошло. Видит: руки-ноги серой шерстью покрыты. Да и не похожи они на руки-ноги человеческие. Замотал головой, завыл: серым волком оборотила его Бабя Яга.



.....Лежит Серый под елью, лапы гудят. Набегался сегодня изрядно, а в животе пусто. Тяжела ты, жизнь волчья! В схватках территорию себе отбил, да и после этого не больно-таки разъелся: дичь-то сама в зубы не даётся. Волчат мамки с рождения охоте учат, а ему по ходу дела пришлось осваивать. Много шишек набьёшь, пока научишься. И всё пока подранками приходится довольствоваться – здоровый зверь сильнее да увёртистее волка неопытного. Одиночкой живёт Серый, потому как помнит, что прежде человеком был. Не привлекают его ни волчицы во время гона, ни жизнь стайная. Человеку с волками общаться зазорно, даже если на нём самом волчья шкура надета. Сам в том виноват – супротив Бабы Яги пошёл. Вот и наградила старая. А зачем пошёл? Подумаешь, девчонку какую-то загубила. Та сама виновата – не шляйся по лесу! Сейчас бы встретил – не упустил. Пусть ни разу ещё и не пробовал Серый человека загрызть, но голод-то – не тётка. Да и чем человек лучше того зайца? Правильно в своё время Яга сказала. А что это за шуршание в траве? Чутко ухо волчье. Ух ты, оленёнок любопытный головку поднял, от мамки отбился. С оленихой, что дитя своё защищает, Серый бы связываться не стал – та ещё битва бы вышла! А этот несмышлёныш – лакомый кусочек. Ишь, загляделся на бабочку! Бесшумно поднялся Серый, напрягся весь в предвкушении. Прыжок – и бьётся уже добыча у него в зубах. Прокусил Cерый оленёнку бок, отдышался, глянул на поверженного. Видит, а у того из глаза слеза скатилась - понимает малец, что закончилась его жизнь никчемная. Волна удовольствия нахлынула на Серого. Сознание силы своей, безраздельной власти над слабым. Сомкнул он челюсти на шее добычи. Отметил, как гаснет жизнь в глазах оленёнка. Стал рвать тело на части и глотать жадно. Приятно чувствовать насыщение брюха голодного.



.....Солнце садилось. Под елью, одиноко стоящей на лесной поляне, на хвойной подстилке лежал Серый. Еловые лапы скрывали его, но сам он смотрел сквозь просвет ветвей на алеющее светило, медленно скрывающееся за верхушками деревьев. Литые мышцы перекатывались под лоснящейся шкурой.
.....Не один год уже прошёл с той поры, как был он обречён на жизнь хищника. Какой же он уже Серый? Матёрый! Уверенный в себе и своих силах волк ожидал наступления ночи.
.....С усмешкой вспоминал иногда он жизнь свою далёкую, человеческую. Кем он тогда был? Никчемное существо, день целый не разгибающее спины ради своего прокорма. Один из многих, так же копошащихся в грязи. А сейчас он – вольный зверь. Сам себе хозяин.
.....Матёрый давно уже забыл, что такое голод. И не нужно было к этому прилагать особых усилий. Он заметил, что глупые зайчихи, выродившись, бросают своих зайчат. А те лежат на одном месте, не шелохнувшись, пока какая-нибудь ветреная мамаша не пробежит мимо, да не накормит. Матёрый умел находить такие лёжки, и как только эти несмышлёныши достигали нужного срока, подчищал их. Не все, конечно - зайцев совсем истреблять не годилось. Но ему хватало. «Плодитесь и размножайтесь мне на угощение,» - думал Матёрый, оставляя какую-нибудь лёжку нетронутой.
.....Кроме того, он научился виртуозно отбивать молодняк от матерей. Мгновенно определял, где нужно выскочить, чтобы какая-нибудь кабаниха, олениха или лосиха рванула, потеряв голову от неожиданности, в сторону от своего чада. Это когда ему заячья диета наскучивала. И охотиться на взрослого зверя Матёрый любил, чтобы силу свою почувствовать и другим показать. И тут не обходилось с его стороны без коварства.
Впервые он применил его в тот раз, когда получил жестокий удар от лося, которого не принял в расчёт, отбивая лосёнка от матери. Затаил он тогда обиду на сохатого. Тебе-то какое дело было? Это мамки детёнышей своих облизывают, ты-то здесь с какого боку? Хотел силу свою показать? Над волком поизгаляться? Не было и не будет такого, чтобы травоядный над хищником верх брал.
.....Как только оправился Матёрый, подстерегать лося стал. И раз подстерёг: молнией взлетел тому на спину, вцепился зубами в бок и, пока тот не успел опомниться, соскочил на землю и скрылся. Потом несколько дней любовался, как хромал сохатый, пока снова не напал. И снова вонзил свои клыки Матёрый в ту же самую рану.
.....Несколько раз оказывался волк на спине у лося и вгрызался в одно и то же место, пока не нагноилась рана, не обессилел лесной великан. И когда рухнул сохатый на землю не в силах подняться, подошёл к нему вальяжно и стал, не торопясь, есть исхудавшее тело, испытывая настоящий восторг от беспомощности своего обидчика, наслаждаясь его предсмертными конвульсиями. А как ушла жизнь из лося, так и не интересен стал он Матёрому. Отвернулся и ушёл. Пусть лиски да вороньё доедают.
.....С той поры не боялся уже Матёрый охотиться на сильную добычу, стараясь вскочить на спину и перегрызть ей горло. И чаще всего это удавалось. Зимой, когда только взрослый зверь бродил по лесу, эти навыки были очень полезны. Ни с чем не сравнимое удовольствие получал волк, когда впивались его клыки в трепещущее тело, когда ощущал вкус свежей крови.



.....– Опять мне в лес оборотня запустила! – Леший пристально посмотрел на Бабу Ягу.
.....– С чего это ты взял? – деланно удивилась бабка.
.....– Ни один зверь больше, чем ему нужно для пропитания, убивать не будет. Это только человеку присуще, – уверенно ответил Леший.
.....– Оборотень в лесу долго не продержится, - улыбнулась Баба Яга.
.....– И то правда, - согласился Леший.



.....Странные повадки появились у Матёрого. Полюбилось ему людей пугать. Приметит, где девки ягоду собирают или мужики сухостой валят, выйдет к ним, оскалится и стоит, смотрит, как разбегаются с визгом или криками в разные стороны. Потом повернётся, в лес уйдёт. А коли смелый кто да на него с топором пойдёт, так ухмыльнётся волк, в сторону прыгнет и в лесу скроется. Волнуют ему кровь такие забавы. Вот недавно только так двух мужиков напугал.
.....Трусит волк по тропе, вдыхает лесные запахи. Всё знакомо, всё привычно. Сейчас через дерево поваленное перепрыгнуть, лапы размять, и ель стоит, где можно лёжку устроить.
..... Прыжок. И вдруг сдавила ему шею петля-удавка. Забился волк, а сверху на него ещё и сеть пала, люди навалились. Как ни бился он, как ни щёлкал зубами, а вскорости оказался связанным в клетке, которую холстиной накрыли и понесли куда-то. Услышал Матёрый ржание лошадиное и понял, что клетку на телегу поставили. Щёлкнул кнут, в путь тронулись. Куда везут? Зачем? Почему сразу не прикончили?
..... Долог путь, да и он кончается. Чует Матёрый – сгрузили клетку, опять несут куда-то. Вот и на землю поставили. Через какое-то время рванули холстину. Видит волк: свод каменный над головой, факела по стенам неровным пламенем всё освещают, а прямо напротив клетки Змей Горыныч расположился и все его три головы к Матёрому повёрнуты.
.....– Развяжите-ка его, - говорит.
.....Сверкнули ножи сквозь прутья, освободили путы лапы да морду зверя. Медленно поднялся на ноги волк, смотрит на Горыныча, полыхает в нём злоба, тоска по воле утерянной.
.....– Хорош! – самодовольно прошипел Змей, – Хорош, зверюга!
.....Дохнул, опалил волка пламенем. Скорчился Матёрый от жара и вдруг понял, что не волк он уже. Вскипела в нём злоба лютая с новой силой от осознания потери невозвратной, схватился он за прутья клетки, трясти начал. Расхохотался Горыныч:
.....– Ишь ты! Не нравится прежний вид? А вот я тебе сейчас золотишка подкину да грамоту на право торговли выдам. Посмотрим, на что ты способен в облике человеческом.

.....Ох, и злился же Григорий, когда очутился у городских ворот, держа в руках свиток, Змеем Горынычем дарованный, да шкатулочку маленькую деревянную, невзрачную. Тоска по жизни лесной, свободе утерянной грудь теснила.
.....Не хотел подчиняться Григорий трёхголовому, но любопытство заставило бумагу прочесть и шкатулочку открыть. В свитке говорилось, что дозволено первостатейному купцу Григорию Степановичу торговать на всех землях, Змею подвластных, а в шкатулке блеснуло несколько золотых монет.
.....Усмехнулся Григорий, убрал свиток да шкатулку за пазуху, в город пошёл. Побродил сперва по улицам, в заведение питейное заглянул, щей отведал. Подивился, что похлёбка травяная ему по вкусу пришлась. К разговорам прислушался. Где узнаешь все новости городские, как ни здесь? Задумался.
.....Решил в городе обжиться, а там видно будет. Тут и речь завели, что неподалёку вдова дом продаёт, сама к сыну переселяется. Навестил ту вдову, дом посмотрел. Хороший дом, добротный. И хозяйственных пристроек во дворе достаточно – все крепкие, ухоженные. Всплакнула вдова, хозяина своего вспомнив, как рачительно следил он за всем, да вот беда: напала на него лихоманка неведомая, в могилу свела - ни одна знахарка помочь не сумела. Молча выслушал Григорий вдову, не перебивая, сторговался, открыл шкатулочку, отсчитал сумму, на которую срядились. Мал по объёму ящичек деревянный, да видно сила Змеева ему пустым быть не даёт.
.....Стал жить в новом доме Григорий. Не волчьей жизнью, человечьей. Как не хотелось Григорию идти по пути, Змеем предназначенным! Да что ему ещё делать? Бока отлёживать или землю пахать? Безделье томит, а землица не манит. Стал по базарам ходить, присматриваться.
.....Торгуют в основном купцы заморские, у крестьян хлеб, мёд да соленья по дешёвке скупая. А как мужику хлеб ни продавать, коль нужно пошлину ежегодную Змею Горынычу платить? Так бы селянин ни ногой в город – всё, что ему нужно и сам смастерит, а что не смастерит, то и не нужно. У ремесленников тоже товар в основном те же купцы берут. Хороши изделия, кузнецами кованые, ювелирами отделанные. Повсюду славятся железо да самоцветы наши. И шитьё бисерное, речным жемчугом перемеженное. А уж как шкурки звериные, охотниками добытые, купцы увидят, так в глазах жадность несусветная вспыхивает. И всё равно грошами платят, да безделушки заморские впихивают.
.....И вспомнилось Григорию, как распоряжался он жизнью лесной, как зайцам потачку давал, чтобы не оскудевало заячье племя. А эти вражины о будущем-то и не думают. Даже задницы свои от лавок не отрывают, ждут, когда сами местные им товар принесут, людей от дела отрывают. Вот здесь-то и слабинка ваша!
..... И ещё отметил Григорий, как отдаляется от него жизнь волчья. Не манит его больше плоть трепещущая да кровь свежая, другого осознания силы своей ему надобно.
.....Купил Григорий лошадь, да по окрестным сёлам да деревням поехал, с мужиками разговоры вести про дела, про налоги, про цены на рожь да пшеницу. Так не торопясь всех объехал, со всеми договорился.
.....А пришёл август житный, прикупил телегу и на второй круг пошёл. Ждут-пождут купцы заморские, что мужички со всех сторон к ним кинутся хлеб продавать, а что-то не видать обозов хлебных.
.....Григорий Степанович меж тем по сёлам сам ездит, на месте зерно скупает и по ценам чуть выше, что купцами заморскими установлены. А как хватились те, что неладно что-то, ан – поздно уже! Везде у Григория Степановича договорённость. А мужик против слова своего не пойдёт. Да и не только о хлебе вёлся в своё время разговор, да и о другом товаре.
.....Договорились купцы ничего у Григория не покупать, а он и не расстраивается: товар не скоропортящийся, шкатулочка не оскудевающая, а горожанам теперь только у него съестное покупать. Они ему и место торговое выделили. Так что ничего не оставалось купцам заморским, как к Григорию в конце концов на поклон идти.
.....А к весне ближе, как стал хлеб в закромах кончаться, потянулись к Григорию Степановичу мужики сельские. А он никому и не отказывает, только договор скрепляет, что за пять мешков зерна ему по осени шесть причитается.



.....И стал Григорий Степанович купцом первостатейнным. Лавок у него – не счесть, везде приказчики верные сидят. Пытались гости заморские ему палки в колёса вставлять, препоны чинить разные, да не вышло. Вроде тих Григорий Степанович, а всё просчитает, любые каверзы видит и так дело повернёт, что никогда в убытке не останется. «Нужно знать народ, с которым дело имеешь!» – в усы себе посмеивается.
.....Нет ни в городе, ни в пригороде его такого человека, который бы дел с Григорием Степановичем не имел, который ему уважительно бы не кланялся. Многие в долгу у него, но не только не ропщут, а говорят, что по-другому бы трудновато пришлось. Да и сам купец с людьми уважителен, без излишнего гонору. Одевается недёшево, но и не броско, гульбищ непотребных не устраивает. Домоправительницу в дом нанял, так тоже никто не осудил: одиноко соколу без соколки. Считает Григорий Степанович прибыль да в шкатулочку заветную кладёт. А нужно – из неё же и берёт. Не околдовывает его золото силой своей. Ему то душу греет, что по желанию своему любого приструнить может. Никто против Григория Степановича не пойдёт, да и сам городской правитель его привечает, на пирах по праву руку сажает.
.....Вот идёт раз Григорий Степанович по улице, а навстречу ему девица неспешно плывёт. Коса у неё до пояса, тяжёлая, золотом отливает, глаза огромные, цвета неба синего, брови чёрные, соболиные, губки алые, нежные. Краса-лебёдушка. Не может взгляд от неё отвести Григорий Степанович: кто такая, почему не знает? А девица мимо прошла, не оглянулась, но успела опалить сердце купца первостатейного.
.....Не может забыть Григорий ту красавицу, во сне только её и видит, о ней только и думает. Бабок повсюду разослал найти девицу, да никак она не находится.
.....В другой раз на торговой площади встретил Григорий Степанович свою красавицу, да глазом моргнуть не успел, как скрылась она в толпе. «Не упущу, ещё раз замечу!» - твёрдо решил про себя купец.И когда на вечерних гуляньях снова мелькнул знакомый образ, то уже шёл за девицей Григорий, не отставая, дивясь, что догнать не может. Увидел только, как скрылась она за воротами тесовыми. Взялся он за кольцо, постучал.
.....Открыл ему привратник, удивился: ни о какой красавице он и слыхом не слыхивал! Живёт в доме та самая вдова, у которой когда-то сторговал Григорий Степанович свои хоромы. Живёт у сына своего, а тот - у городского правителя воеводой служит и женат давно, ребятишек растит.
.....Попросил Григорий о встрече с ней, а та и рада-радёшенька: гость-то какой знатный! В горницы провела, с домочадцами познакомила. Сын её купца за стол пригласил, употчивал. Ничего понять Григорий не может: сам видел, как девица сюда вошла, а её и следа нет!
.....Стал хозяина расспрашивать о делах его, о жизни служивой, а тот и упомянул вскользь, что дом этот у заморского купца приобрёл, которому стараниями Григория Степановича в свои земли воротиться пришлось, и что до сих пор в доме комната сохранилась с бумагами всякими, тем купцом оставленными, – никак руки у хозяина не дойдут повыбросить, и без того горниц хватает. А может, Григорию Степановичу будет интересно на те бумаги взглянуть?
.....Проводил хозяин гостя в ту комнату и одного оставил, мешать не стал. Стал Григорий разбирать записи чужеземные, и понял, почему в своё время заморские купцы на алые цветы охочи были. Вроде, и на своём языке да иносказательно писал засланец Кощеев, но Григорий к тому времени в разных наречиях наловчился да и загадки разгадывать умел.
.....Попалась ему в руки и книга старая конторская, что сама на закладке открылась. Глянул купец – а закладкой-то цветок марьин корень засушенный. И так обидно ему стало за глупость свою былую - не осталось больше в лесах цветов таких более. Да и Машенька вспомнилась, девочка маленькая.
Нежно провёл он пальцами по цветку, а от того теплом повеяло, засветился он светом алым, и видит Григорий - стоит перед ним его лебёдушка, грустно на него смотрит.
.....– Кто ты? – прошептал Григорий.
.....– Машенька… - зарделась девица, голову опустила.
.....Рухнул купец на колени, волком взвыл. А Машенька подошла к нему, ладошку на плечо положила, утешает.
.....– Я всё сделаю! Снова к Бабе Яге пойду!!! Пусть хоть лягушкой меня обращает, хоть гадом ползучим, лишь бы ты жила, Машенька!
.....Улыбнулась печально девица и пропала, а Григорий книгу захлопнул, к сердцу прижал, из комнаты прочь бросился.
.....– Жги эти бумаги! – велел хозяину. – Нечего всякую нечисть в доме держать!

***
.....В этот раз без труда нашёл Григорий избушку Бабы Яги, словно тропка какая лесная к ней вывела. И бабку, что на брёвнышке рядом сидела, сразу увидел.
.....– Баба Яга, – говорит, – весь я в твоей власти. Что хочешь со мной делай, только помоги Машеньке, дай ей пожить на свете белом!
.....– Что ж ты на меня не кричишь, не обвиняешь? - спрашивает Баба Яга, глаз прищурив.
.....– Моя в том вина, моя…
.....Помолчала Баба Яга, Григория разглядывая, а потом и говорит:
.....– Помочь Машеньке одолень-трава может. Только далеко она растёт, труден путь к ней. Не каждый его пройти может.
.....– Я пройду!
.....Вдруг взвыло что-то в избушке. Баба Яга, не торопясь, встала, поднялась по ступенькам и Григорию рукой махнула, чтобы тоже забирался. В избушке видит купец на столе блюдечко серебряное, а по нему яблочко катается и вой оттуда доносится. Взяла Баба Яга блюдце в руки – вой прекратился. А блюдечко Змея Горыныча показывает.
.....– Ты что удумала, бабка? Ты куда это Гришку посылаешь? А кто мне город держать в руках будет? - прогромыхал Змей.
.....– На полыхай, – говорит ему Яга, – За всё в жизни расплатиться нужно.
.....Смотрят друг на друга Баба Яга и Змей Горыныч. Грозен Змей, кажется, сейчас что-то жуткое с Ягой сделает, а та глядит спокойно, взгляд от него не отводит.
.....Долго так друг на друга смотрели. Наконец, расхохотался Змей:
.....– Ох, бабка!
.....А потом к Григорию обратился:
.....– Кого вместо себя на городе оставишь?
.....– Так ведь у города правитель есть, – изумился Григорий Степанович.
.....– Правитель там для других целей поставлен, - ответствует Змей Горыныч.
.....– Если Василия-приказчика? Малый сметлив, честен.
.....– Хватки у него твоей нет, волчьей, – задумался Горыныч, – А, ладно, оставляй Ваську. Думаю, справится, пока тебя не будет! Шкатулку ему не давай – самому в пути пригодится. Денег отсыпь, но немного – пусть прибылью пользуется.
.....Потом к Бабе Яге повернулся:
.....– А ты, старая, снаряди его в дорогу, как следует. Не хочу такого хвата лишиться. Случись что – с тебя спрошу!
.....И исчезло изображение Змея Горыныча. Остановилось яблочко, лежит себе на блюдечке, словно угощение для гостя какого.
.....Усмехнулась Баба Яга, повернулась к Григорию:
.....– Дела свои в городе сделаешь, на запад отправляйся – солнышко тебе дорогу укажет. Там, куда оно свой последний лучик вечером бросает, и растёт одолень-трава. Машенька-то с тобой сейчас?
.....Невольно дотронулся Григорий до книжки, что за пазухой спрятана была.
.....– Хорошо, - Баба Яга продолжает, - с собой бери. Коснётся она одолень-травы – расцветёт цветок марьин-корень, а как уж Машенькой ему статься, то сердце тебе подсказать должно. Ступай. Всё, что нужно, – с тобой будет.



.....– Может, возьмёте с собой охрану какую, Григорий Степанович? – взволнованно говорил Василий-приказчик, провожая хозяина в дальний путь, чуть даже заикаясь от сознания той ответственности, которой наделил его купец первостатейный.
.....– Ничего, Василий, прорвёмся, где наша не пропадала? – подмигнул ему Григорий, трогаясь в путь.
.....Великолепный скакун под ним - тоже в дорогу рвётся, удила грызёт. Молодой, горячий. Дав волю коню в беге, Григорий в то же время держал путь прямо по солнцу, размышляя над странными словами Бабы Яги: «Солнышко тебе дорогу укажет. Там, куда оно свой последний лучик вечером бросает, и растёт одолень-трава». Неужели уже сегодня вечером Машенька с ним будет? А если так, то почему бабка путь трудным называла, и сам Змей Горыныч так не хотел отпускать его? И Машенька ему вспоминалась, как она руку ему на плечо положила, жалеючи.
.....В таких раздумьях и не заметил Григорий, как солнышко к земле клониться стало. Осмотрелся вокруг – лес густой повсюду. А солнце всё ниже и ниже, уже и верхушек деревьев коснулось. И под последними его лучами засеребрилась впереди трава неприметная. Спешился Григорий, торопливо коня к дереву привязал, к тому свету серебристому кинулся.
.....Но встал перед ним огромный волк: чёрный, матёрый - зубы скалит. Взвился конь на дыбы, оборвал привязь, прочь бросился. Но Григорий не остановился. Медленно стал приближаться к волку, не отводя глаз от тяжёлого взгляда соперника. И сам не заметил, как серым зверем стал, почувствовал в себе силу волчью.
.....Сошлись в схватке волки, только клыки да хвосты мелькают. Умелый боец чёрный, но и серый ему не уступает - изловчился, вцепился зубами в шею противника. Вспышка – пропал чёрный. Только вот солнышко, пока схватка длилась, за лесом скрылось. Исчезло серебристое зарево. Не покажется до следующего вечера одолень-трава. Подкосились ноги у серого волка. Пал он на землю. Чувствует, как мокнет его бедро правое, кровью истекающее там, где прокусил чёрный страж, пелена глаза застилает. Так и провалился в беспамятство.
.....Медленно приходил в себя Григорий на зорьке ранней. Чувствует, лежит головой на чём-то мягком. С трудом глаза открыл, сел, повернулся, а рядом, привалившись спиной к дереву, Машенька дремлет – на коленях у неё спал молодец. А невдалеке конь пасётся, на Григория время от времени поглядывает. А у купца – нога чистой тряпицей перевязана, видно, рана-то нешуточная.
.....Открыла Машенька глаза, посмотрела на Григория, улыбнулась, встала, пошла за деревья, где вода журчала. Принесла ему в баклаге водицы родниковой, кусок пирога из седельной сумки достала. Не верит Григорий счастью своему, вздохнуть боится. А Машенька снова улыбнулась – и пропала.
.....Достал тогда из-за пазухи купец книгу заветную, посмотрел на цветок засушенный и понял, что не так-то просто до одолень-травы добраться. Встал медленно, на дерево опираясь, до коня доковылял, взобрался на него и снова в путь пустился, вслед за солнышком красным.



.....Три дня не сходит с коня Григорий, три дня за солнышком двигается, стараясь внимания не обращать на всё усиливающуюся боль в ноге прокусанной.
.....Затянули небо тучи тёмные, иной раз и дождик моросит. И не видал купец со дня схватки с чёрным волком, как серебрит на закате луч солнечный одолень-траву. На четвёртый день чувствует купец, что нет уже сил у него на коне держаться.
.....А тут как раз пересек его путь тракт наезженный. Да и дом постоялый, что у тракта примостился, окошками посмотрел.
.....Заехал Григорий во двор, слез с коня, передал поводья мальчишке, который навстречу ему выбежал, поручил о коне хорошенько позаботиться и в дом вошёл. Там заказал у хозяина комнату, велел воды да поесть принести, достал шкатулку змейгорынычеву и сразу расплатился. Потом с трудом прошёл в комнату заказанную, на лавку рухнул, рану освободил, поглядел на неё – гноится рана.
.....Тут и хозяин в комнату поднялся – воды да рушник принёс. Глянул он на ногу Григория, да и говорит тому:
.....– Может, знахарку из соседнего села пригласить? Малец живо слетает.
.....– Зови знахарку, – прошептал Григорий, обмакнул край рушника в воду, рану промывать стал. Потом привалился спиной к стене, глаза закрыл.
.....Через какое-то время постучали в дверь, знахарка пришла. Травы целебные к ране приложила, заговор какой-то над ней пошептала, перевязала ногу рукой умелой, отвар целебный выпить дала и велела, поужинав, немедленно спать ложиться, до утра рану не тревожить.
.....– С недельку бы побыл здесь, – говорит, - Тебе сейчас поберечься нужно.
.....Усмехнулся Григорий, пожевал нехотя то, что хозяин принёс, доковылял до кровати и тут же уснул.
.....Долго ли спал Григорий, не ведомо. Только слышит сквозь сон голоса под окошком. Прислушался: сговариваются напасть на него. Одет, говорят, богато, золотом расплачивается. Дождался тишины, сел с трудом на кровати, одежду на себя натянул, нож в руку взял, окно растворил, на улицу выбрался, прижался к стене и тихонько в сторону конюшни двинулся. Слышит, ворвались в комнату, в которой он спал. А там нет никого, и окно распахнуто, бросились на улицу, увидели Григория, напали на него.
.....Откуда только силы у купца взялись! Машет ножом, отбивается. Но уж слишком много разбойников. Повалили на землю, и почувствовал Григорий, как чей-то нож полоснул его по ноге, да прямо по тому месту, где незажившая рана. Задохнулся Григорий от боли.
.....Тут топот конский раздался. Влетел во двор отряд конный во главе с воеводой, скрутили нападавших. Сам воевода с коня соскочил, к Григорию Степановичу кинулся. Подняли Григория в беспамятстве, в дом занесли, на кровать положили, раны перевязали.
.....Всю ночь не отходил воевода от больного. Только к утру очнулся Григорий Степанович, пить попросил. Дал ему воевода водицы и говорит:
.....– Счастливый случай нас привёл сюда нынче ночью. Давно мы за этими разбойниками гоняемся, всё никак поймать не могли. Теперь вот всех повязали, никто не тронет больше мирных путников. Поправляйся, Григорий Степанович, да возвращайтесь в город поскорее.
.....Глянул в окно Григорий, а из-за туч солнышко выглянуло, день ясный ожидается, вздохнул, да снова в сон провалился.



.....Не один день провёл Григорий на постоялом дворе, не один раз приходила к нему знахарка. Обидно было ему, что не может путь продолжать. Прижимает к сердцу книжку конторскую купца заморского, винится перед Машенькой.
.....И как только почувствовал, что может на коня сесть, велел его к дальней дороге готовить. Собрал сумки седельные, на зорьке ранней в путь отправился. Целый день за солнышком ехал, преодолевая усталость.
.....Ближе к вечеру попал он в чащу глухую, непроходимую. Продирается Григорий сквозь заросли лесные. Наконец, просвет меж деревьев показался, путник на полянку выехал.
.....Только перевёл дух купец, откуда ни возьмись просвистела стрела в возухе и ему прямо в рану, чуть зажившую, попала. Чувствует Григорий, огонь от той стрелы разливается по всему его телу. Видно непростая та стрела - ядом смазанная.
.....Ослабели у него разом руки-ноги, соскользнул он с коня наземь, пошевелиться не может, свет перед глазами меркнет. Видит только неясные очертания того, кто подходит к нему, лук тугой в руках держит.
.....– Что, тяжко тебе, купец первостатейный? – усмехается. – Мне тоже тяжко было, когда ты мне доходы перекрыл, из города выжил, да пришлось ответ держать перед Кощеем Бессмертным. И что тебя в леса-то понесло?
.....Пригляделся к нему Григорий и узнал того самого купца заморского, которому в своё время марьин корень, цветок алый, продал. А тот наклонился над поверженным, обыскал его. Достал шкатулку, Змеем Горынычем подаренную, открыл её – пуста шкатулочка – в сторону выкинул. Книжку достал, в руках повертел:
.....– И на кой тебе моя книжка старая?
..... Цветок достал засушенный, в труху растёр, да ту труху на землю возле Григория высыпал.
.....– Эх, даже поживиться у тебя нечем, - вздохнул и прочь пошёл. Вывел из-за дерева коня своего, Григорьева коня под уздцы взял и скрылся в чаще.
..... Лежит Гигорий, мысли путаются. Немного, видно, ему осталось. А перед глазами - красавец лось, которого замучил он сам когда-то, так же, как и его сейчас. И такое отчаянье от собственного бессилия на него нахлынуло, что скатилась из глаза слеза скупая – мужская слеза. По щеке покатилась и наземь пала. Вместе с этой слезой покинули силы Григория, и провалился он в темноту.
.....И не видел уже, как в тот же миг последний солнечный луч этого дня коснулся земли в том самом месте, где рассыпал ворог трухой цветок, как засеребрилась одолень-трава и проросли из земли друг за другом цветы алые. А там, куда слеза Григория пала, самый пышный цветок расцвёл, за солнышком уходящим ввысь потянулся и обернулся девицей красной.
.....Бросилась Машенька на грудь Григория, в рыданиях зашлась.



.....–Неужто любишь обормота этого? – раздался за её спиной голос Бабы Яги.
.....Подняла Машенька голову, смотрит на бабку, а самой и слово-то сказать слёзы не дают, только закивала. Вздохнула Баба Яга, клюкой о землю ударила.
..... И оказались они у избушки лесной, под дубом старым примостившейся. Постучала Яга в дверь – та и отворилась. Леший на крыльце показался, хмыкнул, подошёл к ним, легко взял Григория на руки, будто это не взрослый мужик, а малец какой, в избу занёс.
.....– Подождём здесь, на крылечке, - Баба Яга говорит, - Негоже сейчас мешать. Да не плачь, девонька, вылечит Леший твоего Григория.
.....Глянула Машенька на неё, на крылечко присела, прислушивается к тому, что в избушке происходит. И Яга рядом примостилась, на клюку опёрлась, в небо ночное смотрит, думает о чём-то.
.....Через какое-то время разрешил им Леший войти. Машенька сразу к лавке кинулась, на которой Григорий лежал, опустилась возле неё, глаз от купца не отводит. Баба Яга за стол села.
.....Растопил Леший самовар, к столу пригласил. Не хочет Машенька от Григория отходить. Подошла к ней бабка, за плечи взяла к столу провела.
.....– Попей чайку, милая, - говорит, - Тебе тоже сил набираться нужно.
.....Потом помолчала и добавила:
.....– Оберегать тебе всю жизнь Григория, чтобы сущность злобная его на волю не вышла. Только любовь твоя его самого от себя удержать сможет.



.....Поправился вскорости купец, домой со своей лебёдушкой воротился. С Василием-приказчиком встретился, о делах поговорили. Трудно тому пришлось без Григория Степановича, да справился. С гордостью о победах своих рассказывал, о доходах отчитывался. Заметил Григорий в его глазах блеск особый и предложил долю выделить.
.....– Вдвоём нам сподручнее будет дела вести, тем более, что новые заботы меня ждут, - улыбнулся, вспомнив Машеньку.
.....И ещё, как вошёл Григорий в свою горницу, увидел на столе шкатулочку маленькую, в своё время Змеем Горынычем подаренную.