«Это все бабушкины сказки, - говорит мне жена за завтраком. – Ну что ты, как маленький!»
Мы сидим в гостиной перед накрытым столом. На белой скатерти – кофейник и хлебница, и большое блюдо с колбасной нарезкой, а по телевизору – программа новостей.
«Э, нет, - возражаю упрямо. – Не сказки! Я видел все собственными глазами!»
И это – правда. В детстве я часто гостил у бабушки в деревне. Помню, как однажды приехал, запыхавшись, только с электрички, а в доме – чудо. На телевизоре сидел бельчонок – настоящий, ярко-красный, такой, как на картинках рисуют – и что-то крутил в лапках, я вначале даже не понял что. Думал – орешек. Потом пригляделся – маленькие палочки, острые, как лучики солнца, и мелькают быстро-быстро.
«Ба! – выдохнул я восхищенно. – Кто это?»
«Знакомься, это Лилу, - улыбнулась бабушка. – Бельчонок-девочка».
И рассказала, как нашла маленького зверька на заднем дворе. Он карабкался по стене сарая, один-одинешенек, крохотный и совершенно беспомощный, похожий больше на крысенка, чем на белку. Она и подумала сперва, что крысенок, и все равно пожалела. Все-таки живая тварь. Погибнет без мамы.
Она выкармливала малыша молоком из пипетки, грела бутылками с горячей водой, обернутыми в полотенце, а по ночам клала рядом с собой в постель, потому что зверек часто просыпался и пищал. Бабушка укачивала его, как ребенка.
Вот и выросла – красавица!
«А что она делает?» – спросил я удивленно, и бабушка лукаво прищурилась.
«А она вяжет! Может связать все, что угодно. Что только пожелаешь. Вот, мне хотелось иметь маленькую вышитую подушечку. Связала! Смотри, какая!»
И она показала мне подушку-думку с красивой вышивкой.
«Стоит ее только попросить как следует... Вот у тебя есть какая-нибудь мечта?»
«Лилу, - робко обратился я к бельчонку. – Я хочу книжку волшебных сказок. Свяжи, пожалуйста?»
Наутро книга лежала у меня на подушке. Толстенная! С яркими картинками и крупным шрифтом. Я читал ее всю неделю, а потом еще две недели перечитывал снова и снова. Ведь это были не обычные сказки, не просто выдуманные кем-то истории. Они оживали перед глазами и в сердце. Их связала для меня волшебница-Лилу.
А потом, когда уже пришло время уезжать в город, я подошел к бельчонку и, задыхаясь от восторга и страха, прошептал свое самое заветное желание:
«А ты можешь... можешь связать... щенка?»
Тот щенок до сих пор живет со мной. Он превратился в большую красивую собаку – лайку с добрыми глазами-льдинками. Она уже старенькая и хромает на левую переднюю лапу, а во сне громко храпит. Но я ее очень люблю, и она любит нас с женой. А что еще может дать человеку собака?
Жена смотрит на меня как на слабоумного. Между тем диктор по телевизору продолжает вещать. Он рассказывает про убийства и теракты, про умирающих от голода детей и массовую гибель китов в океане. Он грозит мировой войной – и это не шутки. Карта на заднем плане то и дело вспыхивает тревожными красными точками, пока вся не становится кроваво-красной. Она словно кричит: «Мы в беде!»
Внезапно меня осеняет. Я срываюсь с места, роняя на стол недоеденный бутерброд, и на ходу бросаю жене:
«Милая, мне надо срочно съездить к бабушке! Я только на денек... прости, пожалуйста!»
«Да, конечно», - бормочет она растерянно.
Моя бабушка очень больна, и к ней каждый день ходит сиделка. Жена думает, что у меня дурное предчувствие.
Но это не так!
У вокзала я паркую машину и дальше еду на электричке. Все должно быть как в детстве, как в то солнечное утро, когда я, взволнованный с дороги, переступил порог бабушкиного дома и увидел – ее, огненно-алую, сидящую на телевизоре. Я понятия не имею, сколько живут белки, но знаю, что Лилу – по-прежнему там. Потому что чудо не умирает и не стареет, и всегда смотрит тебе в лицо доверчивыми детскими глазами.
«Лилу! – попрошу я ее. – Свяжи нам такой мир, в котором не будет войн. Где не голодают и не болеют дети, и где сбываются самые светлые мечты. Мир добрых и мудрых сказок, в котором люди всегда любят друг друга. Пожалуйста, милая Лилу! Ведь ты можешь!»
И замелькают волшебные спицы...