Героев с подобной отвагой, С терпеньем, никто не видал. Но это простая бумага, Не дерево и не металл.
Ей ворохи царских указов Легко возносить на Фавор. Бывает безжалостной с фразой, Впечатанной, как приговор.
Бумагу сжигали и рвали Больные от творческих мук. А где-то копилась в завалах, Лежала подстилкой для мух.
И в жизни её неспокойной Досталось и грязь, и любовь. На ней шли смертельные войны, И сладость обманчивых слов.
Но лучше всего, хоть и редко, Отставив порожний фужер, Талант на столовской салфетке Ваял свой бессмертный шедевр...
|