Она была странной и очень робкой,
носила одежды из льна и хлопка,
не красила губы, не стригла косы,
и неудержимо любила осень.
Ненужный ей зонтик, на дальней полке,
лежал одиноко, свернув иголки,
мечтая прикрыть… А она и голой
брела по дорогам, хвалясь обновой –
нормальная с виду, в смешном берете,
и кудри трепал ей бродяга-ветер.
Не всеми любимый, по сути – кучер,
служил при сермяжной, гоняя тучи,
людей призывая за внешним лоском
дерьмо разглядеть и нутро в коростах.
Она же, робея, за зримой тучей
всегда находила заветный лучик.
Несла его гордо, стучалась в двери,
а люди смеялись – никто не верил.
Судьбу проклиная, швыряли ветошь:
– Прикройся, дурная, напрасно светишь…