Готовясь к вечным холодам,
мы на дрова пустили древо,
и пьёт вино хмельная Ева,
и мясом давится Адам.
Едим, как будто завтра смерть.
Свиреп наш тёмный древний голод.
Висит змея на ветках голых
в стране весов, часов и мер.

А помнишь, как из райских кущей,
из нежной дымки голубой,
сквозь кружева ветвей цветущих
смотрел Отец на нас с тобой?
И мы не ведали обмана,
и были все слова просты,
полны ладони сот медвяных,
теплы отцовские персты.

Сломался мир фальшивых песен,
как музыкальный автомат.
Качая головою песьей
и нас давно сведя с ума,
всё шепчет отчим суррогатный,
звезды угасшей мёртвый дух,
на языке малопонятном,
что мы давно уже - в аду.

П. Фрагорийский
Из кн. Тёмная вода