На зелёных холмах я увидела белый город,
полукружьем тугим обнимала его река.
Купола православных храмов сияли гордо,
за мостом поднималась башня черней зрачка.

Я на главную улицу вышла, спросив прохожих,
где найти утонувший в сирени лиловый дом.
А в тени палисадников, мальвами сплошь заросших,
воробьи суетились и куры паслись тишком.

По неровной брусчатке копыта бренчали звонко,
пахло дёгтем и сбруей, возница бранил коня.
На высоких колёсах катилась ко мне двуколка,
на лету обгоняя заносчивый лай дворняг.

Поравнялись. Я сразу почуяла кровь чужую
и цепляющий за душу, жгучий и властный взгляд.
На сиденье – цыганка: «Где дом твой стоит, скажу я.
Да не бойся! Нам странниц в пути обижать нельзя».

Молча едем… Соседка тряхнула цветастой юбкой:
«Расскажу всё, как будет!» И холод коснулся щёк.
«Ты не скоро сюда вернёшься, моя голубка,
и не вспомнишь себя… Ты не знаешь себя ещё…»

Вечерело... И окна дома светились алым.
Распрощалась со мной гадалка, свернув сюжет.
Но одно из десятка пророчеств я точно знала –
в этом доме на свет появлюсь через двести лет.



Город Пенза, вид на реку Суру с северо-востока. Гравюра 18 в.