Написал, но не отправил на первый этап малого командного конкурса: задание «Игра в буриме». Илья Эренбург «Париж» (фрагмент). Нужно было использовать три рифмы из следующего текста:
Тяжелый сумрак дрогнул и, растаяв, Чуть оголил фигуры труб и крыш. Под четкий стук разбуженных трамваев Встречает утро заспанный Париж. И утомленных подымает властно Грядущий день, всесилен и несыт. Какой-то свет тупой и безучастный Над пробужденным городом разлит. И в этом полусвете-полумраке Кидает день свой неизменный зов. Как странно всем, что пьяные гуляки Еще бредут из сонных кабаков. Под крик гудков бессмысленно и глухо Проходит новый день – еще один! И завтра будет нищая старуха Его искать средь мусорных корзин.
Я использовал все рифмы - хотелось написать стихотворение, совершенно другое по содержанию и настроению, но с теми же рифмами:
Рассветной дымкой в воздухе растаяв, Сбежала ночь, откликнувшись на зов С утра пораньше вышедших трамваев, Забрав ночных гуляк из кабаков. Ещё чуть-чуть – и солнце в небе властно Заявит день. Под тысячами крыш Найдётся ли хоть кто-то безучастный? Проснутся Тула, Киев и Париж. Далёкий гром внезапно рыкнет глухо, Раскатистый аккорд, ещё один, Польёт гроза – сердитая старуха – Дождём из прохудившихся корзин. Но мокнуть всем недолго в полумраке: Торопит ветер, весел и несыт. И утренние люди – не гуляки. И голос дня, что в воздухе разлит...
Да нет, заглядывал, Серёж. Наверное просто незаметно заглядывал... По крайней мере сейчас у меня все твои стихи помечены цветом как прочитанные. ) А вот то, что молчал - это верно. Не то у меня сейчас время, чтобы активно общаться. Я, правда, вылез на пару конкурсов... например, на текущий... но даже пожалел потом... Спасибо команде - уволили (наконец-то), обозвав Арамисом. И вот я снова вне седла... Свобода, ёшкин кот! ))
"Хороший, яркий стих, Серёжа!" Слова я эти ждал давно! Дождался, распахнул окно, Налил в бокал себе вино, И залпом выпил, как в кино... "Хороший стих!" И всё же, всё же...
Понравилось. Очень хорошо получилось, Сергей! А я можно порезвлюсь по Парижу, Туле и трамвайному депо? Тока у меня последняя рифма соответствовать требованиям не хочет.
От красоты стихов растаяв, Пегаса слыша зычный зов, в депо, среди трехсот трамваев, сидит диспетчер Кабаков. Над ним сейчас ничто не властно, ни мрачность стен, ни дыры крыш. К своей работе безучастный, строчит поэму про Париж. К звонкам трамвайным нынче глух он - ему б катрен, ещё один… Но сбила мысль жена-старуха - звонит: «Купи пяток корзин, под Тулой - тьма грибов. Гуляки сгребут - останешься несыт. Поедешь утром, в полумраке…"
и на «Париж» пришлось «забить».
Можно конечно перефразировать последнюю строчку так: "И не забудь бензин залить"... Но тогда про поэму о Париже задумка потеряется...
А наш диспетчер - воплощение реальности - Пётр Никодимыч, милый, славный человек! Когда б общалась с ним жена в другой тональности, Пальто мазутом не испачкал бы вовек...
Как в детстве злобную старуху напоминала мне гроза! И я, собрав всю силу духа, под стол, обычно, залезал. Теперь я взрослым стал и смелым - не помещаюсь под столом. И только слышу - загремело, в кладовку прятаться бегом!
На сердитых воду возят, вот старуха и елозит, но почить не хочет в бозе ни в жару, ни на морозе. При склерозе и нефрозе не расцвесть, как майской розе, а лежать в анабиозе... Дальше - мой диагноз в прозе.
Я Эренбургу говорил: "Илюха, зачем ты нагонять решил тоску? Как прочитаешь про твою старуху, Так пистолет и тянется к виску!" Моя старуха - много симпатичней, Она прольётся утренней грозой, и мы услышим грома рокот зычный. А дальше - день. И солнце с бирюзой!
Спасибо, Серёж.
Слилось для сердца моего!
Год не заглядывал всего,
И страдал в душевной муке...
Спасибо, дорогой Андрей!
А вот то, что молчал - это верно. Не то у меня сейчас время, чтобы активно общаться. Я, правда, вылез на пару конкурсов... например, на текущий... но даже пожалел потом... Спасибо команде - уволили (наконец-то), обозвав Арамисом. И вот я снова вне седла... Свобода, ёшкин кот! ))
Ты присутствовал незримо,
Хоть какой-то дал бы знак,
Я всё думал - мимо, мимо,
Не читается никак...
Ты же красил нежным цветом,
что как-будто прочитал.
Не читается поэтом
ни завязка, ни финал!
Кипучая, могучая,
Идущая по лезвию,
Ни в склад ни в лад, ни к случаю -
Высокая поэзия!
А уж эксы под стихом - не перестаю смеяться)))
Слова я эти ждал давно!
Дождался, распахнул окно,
Налил в бокал себе вино,
И залпом выпил, как в кино...
"Хороший стих!" И всё же, всё же...
Спасибо, дорогая Танечка!
А я можно порезвлюсь по Парижу, Туле и трамвайному депо?
Тока у меня последняя рифма соответствовать требованиям не хочет.
От красоты стихов растаяв,
Пегаса слыша зычный зов,
в депо, среди трехсот трамваев,
сидит диспетчер Кабаков.
Над ним сейчас ничто не властно,
ни мрачность стен, ни дыры крыш.
К своей работе безучастный,
строчит поэму про Париж.
К звонкам трамвайным нынче глух он -
ему б катрен, ещё один…
Но сбила мысль жена-старуха -
звонит: «Купи пяток корзин,
под Тулой - тьма грибов. Гуляки
сгребут - останешься несыт.
Поедешь утром, в полумраке…"
и на «Париж» пришлось «забить».
Можно конечно перефразировать последнюю строчку так: "И не забудь бензин залить"... Но тогда про поэму о Париже задумка потеряется...
Экспромт прекрасный!
Может, в финале сохранить Эренбурговскую рифму "несыт-разлит" так (хоть и без Парижа):
...в Булони - тьма грибов. Гуляки
сгребут - останешься несыт!"
Бежит диспетчер в полумраке.
Но Аннушкой мазут разлит..."
Класс!!!
Допрыгалась жена-старуха,
послав в Булонский лес супруга.
Такой финал, конечно, жуть -
бесславно вляпаться в мазут.
и пахнет далеко не розой,
пальто испорчено до жути.
Но по сравненью с Берлиозом...
когда башкой упал на рельс,
но ты хоть чем его намажь -
он вымышленный персонаж.
Пётр Никодимыч, милый, славный человек!
Когда б общалась с ним жена в другой тональности,
Пальто мазутом не испачкал бы вовек...
«Париж» забыт, бензин залит.
Париж забыт, бензин залит.
И свищут в Пиренеях раки,
И речка подо льдом блестит!
Польёт гроза – сердитая старуха –
Дождём из прохудившихся корзин.
напоминала мне гроза!
И я, собрав всю силу духа,
под стол, обычно, залезал.
Теперь я взрослым стал и смелым -
не помещаюсь под столом.
И только слышу - загремело,
в кладовку прятаться бегом!
Спасибо, дорогая Лиля!
На сердитых воду возят,
вот старуха и елозит...
вот старуха и елозит,
но почить не хочет в бозе
ни в жару, ни на морозе.
При склерозе и нефрозе
не расцвесть, как майской розе,
а лежать в анабиозе...
Дальше - мой диагноз в прозе.
зачем ты нагонять решил тоску?
Как прочитаешь про твою старуху,
Так пистолет и тянется к виску!"
Моя старуха - много симпатичней,
Она прольётся утренней грозой,
и мы услышим грома рокот зычный.
А дальше - день. И солнце с бирюзой!
Спасибо, дорогая Марго!