Не смотри, хорошая, мне в зрачки – там живет огонь, да клубится тьма.
Если ты заветы, каноны чтишь – не смотри, прошу, не сходи с ума.
Убегай, красавица, убегай – коли быть со мной – то во мрак навек.
Я и сам не знаю – и ты не знай, кто я – серый волк или человек.

Только крепко пальцы сжимали шерсть, а в глазах светилась булатом сталь.
На меня ж охотников – рать не счесть. Я от них давно убегать устал.
Но напрасно щерил в оскале пасть - сцеловала с губ горько-терпкий яд.
Ох, судьба, красавица, нам пропасть - не простят, хорошая, не простят.

Убегал. Следы заметал хвостом. Тридевять земель, тридевять морей.
Непролазный бор да овраг крутой позади оставил, как вихрь-борей,
сорок быстрых рек да лесных озёр, и в болотах гать – ивовый настил.
От тебя хотел отвести позор, от себя, лихого, хотел спасти.

Ты ж прошла за мной тридевять путей. Коли сердце любит – то разум глух.
Износила в пыль семь стальных лаптей, изглодала вдрызг семь стальных краюх.
Сорок быстрых рек, голубых озёр одолела ты с одолень-травой.
Помогал в дороге ночной костёр. Не пугал ни филин, ни волчий вой.

Ой, меня нашла ты в глухом лесу, посреди забытых ночных полян.
Расплетала девичью ты косу, да спадало платье к твоим ногам.
Накрывала страсть огненной волной, от любви твоей, как от браги пьян.
Отдавалась ты под седой луной, и впивались когти в девичий стан…

Ох, беда, любимая, ох, беда. Понастигла злая судьбина-рок.
Потемнела травушка-лебеда, зазвучал охотников звонкий рог.
Знать, тебя я вижу в последний раз, не видать счастливого нам конца.
И сильнее стали усталых глаз оказался острый кусок свинца.

Вылетала пуля, гремя, как гром, разрывала влёт становой хребет.
И рычать бы люто – да в горле ком. Не судьба встречать нам с тобой рассвет.
Натравили свору суровых псов, и блестит рубином среди росы
на траве моя волколачья кровь. Лютовали зло до восхода псы.

Вспоминай меня сорок горьких раз, не читай напрасно за упокой.
Сохрани разрез тёмных, волчьих глаз ты в душе своей, коль уж был такой.
Ты прости. Меня растерзали псы. Знай, всегда любил лишь тебя одну.
P.S.
А когда родится мой кровный сын – береги его в полную луну.