Эти люди от нас не бежали и лица не прятали,
хоть кружились давно над несчастными чёрные вороны.
Мы скрывали мятежные души за прочными латами,
озираясь на небо, что грозами было изорвано.
Эти люди смотрели в глаза нам с неистовой жалостью.
Будто зная, как только мечи мы опустим кровавые,
чтобы земли очистить от них, небеса страшной тяжестью
упадут нам на плечи – мы будем гонимыми славою,
да недоброю – боги от нас отвернутся великие.
Мы мечи обнажили, мешая кровь с первыми росами,
уложив матерей и детей в травы сорные ликами.

...И они отвернулись. С тех пор наши боги нас бросили...

На огромной горе, где наш город стоял белокаменный,
нынче стонет земля от набега врагов лютых, преданных.
Там никто нас не ждёт. Там повсюду зола да окалины.
Возвратилось сторицею зло. Принесли его демоны,
чей прервали мы род, так сказал нам старик обезумевший.
Ненавистник не тронул его, чтоб поведал нам – проклятым,
как стелились на землю родную убитые юноши –
сыновья наши, жёны и матери. Сколько там пролито
было слёз дочерей. Враг отрезал их волосы русые,
в память долга велел передать. Ленты алые, пыльные
ветер, словно играя, трепал и протяжно без устали
поминальные пел. Наши боги заплакали ливнями.

(март 18)