Ты живёшь за той горою, что на выпуклом рисунке
остриём пронзила небо и цепляет облака.
А вокруг меня трусцою ходят злые нибелунги.
День в трудах, а к ночи бьются в подкидного дурака.

Ты живёшь, не зная страха. У тебя сверчок за печкой,
роза чайная в кувшине и весна за четвергом.
Я который год рубаху шью для чёрных человечков,
из французского поплина, с кружевным воротником.

На часах пятнадцать сорок - время драпать из ковчега.
И спешит иголка с ниткой... Завершается стежок.
Окна пялятся без шторок . Но теория побега
превращается в улитку или дыма завиток...

Если б знал, как я мечтаю быть сверчком иль той же розой,
пальцы ласковые трогать не обломанным шипом.
Или где-то, ближе к маю, отгонять лихие грозы.
И вымаливать у Бога для себя такой же дом.

Жить бы нам с тобою рядом и ходить друг к другу в гости,
пить из чайного сервиза бархатистый аромат.
Но торчат в двери парадной заколоченные гвозди.
И несут по небу бризы не обстриженных ягнят...