(Глядя на
My WebPage)

Марина должна рисовать. Годы – рабочий день.
Марина опять и опять в кобальт опустит кисть.
Художник по росписи. Цех – это её надел.
Нужда и призванье, как цепь, держат: давай, трудись.

Скорлупками, тускло блестя – чашки, лепной фарфор.
Нет дрожи в руках и в кистях: капли, мазки, волна
над чёрными розами – жгель*. Древний мотив-узор
ждёт обжига, жара углей – всплыть синевою льна.

Она же мечтает давно в море поплавать всласть.
Но только в туманности снов чайкам даст корм из рук.
Всегда ли порыв будет вял, раз повелась, сдалась:
Похоже, что жизнь ей ваял тоже гончарный круг.

Устала быть запертой в клеть – встать бы на край, карниз…
Уйти, убежать ли, взлететь, сверху взглянуть на мир.
Но снова призывно звенит чайный набор-сервиз,
Куда уж стремиться в зенит – оземь, плашмя, в надир:

Свершается былью во снах новый узор-мотив –
Рисунок сплошь в серых тонах – пляж и морская гладь,
Угрюмыми гроздьями туч сдавлен холмов массив,
Песок неприветлив, колюч – как по нему гулять…

Марина довольна: раскрас в обжиг готов вполне.
Марина предвидит: сейчас солнце согреет шельф…
На яростный фон белизны выплеснет синь пленэр.
Две краски проникли сквозь сны: мир для Марины – гжель.

*жгель – первичное название,
от словосочетания «жечь глину»,
которое впоследствии преобразовалось в гжель.