...Он снова шёл по мокрому песку,
и море с небом плавно распевались.
Он помнил всё – все просьбы, все детали, –
он ощущал всю веру и тоску,
в которых может только человек
и жить, и выживать, и оставаться...
Он шёл без слов, без криков, без нотаций,
с единственной молитвой в голове.
Никто и никогда не замечал
его шагов, дороги, дел, улыбок.
Привычно цвёл кумкват, плескались рыбы,
ловил туристов яхтенный причал,
бежало лето, время торопя,
оливы превращались в сувениры,
был мир собой – ни злым, ни добрым миром,
а он искал жильё – не для себя, –
и видел, как становятся мягки
сердца у познающих чувство дома...
...И снова у святого Спиридона
истрёпаны и стёрты башмаки.