Я сразу смазал карту будня,                                     плеснувши краску из стакана;                                     я показал на блюде студня                                     косые скулы океана.                                     На чешуе жестяной рыбы                                     прочёл я зовы новых губ.                                     А вы                                     ноктюрн сыграть                                     могли бы                                     на флейте водосточных труб?
Я смазал краски макияжа, вино плеснувши из бокала, но муза не моргнула даже – она всегда мне потакала. Нелёгок нрав поэта-глыбы – я нетерпим и часто груб. А вы удар держать могли бы огня, воды и медных труб?